— Выметайтесь, — устало проронила я, а Юлька затараторила:
— Машка, довези нас до гостиницы, я схожу к интуристу,
а Сашка с картиной подождет в машине.
— Не выйдет, меня ваши лица утомили. До гостиницы
довезу, а ждать не буду.
Мы поменялись с Сашкой местами, и я отвезла их к нужной
гостинице. Юлька выпорхнула из машины, а Сашка чуть замешкался, взглянул на
меня и ухмыльнулся. Здоровенный чертяка в его зрачке скривил мерзкую рожу, а
Багров, сказав мне: “Пока”, стал вслед за Юлькой подниматься по лестнице.
Я развернулась и поехала на работу. Войдя в свой кабинет,
открыла сейф, убрала “дипломат” и стала ждать.
Юлька появилась через двадцать минут, едва сдерживаясь,
чтобы не расхохотаться.
— Как там Багров? — спросила я.
— Должно быть, все еще сидит в холле. Мы обнялись и
стали смеяться. Только, если честно, мне было не так уж и весело.
Багров появился часов в восемь, я знала, что он страшно
нахальный тип, потому не удивилась. Сашка стукнул в дверь моего кабинета, я
сказала: “Да”, дверь открылась, и он возник на пороге с сияющей улыбкой.
— Здрасьте, Марья Павловна, — произнес он
дурашливо.
— Здравствуйте, Александр Степанович, — ответила
я. Сашка поднял брови, улыбка приобрела некоторую ядовитость, и он заметил;
— Проявили интерес к моей скромной особе?
— Насчет скромной — явное преувеличение, — по
возможности ласковее улыбнулась я. Сашка сел на стул верхом и уставился на
меня, а я на него. — Ну и что? — не выдержала я. — Так и будешь
сверлить меня глазами?
— Я соскучился.
— Ты имеешь в виду деньги?
— Нет. Я имею в виду тебя. Машка, ты разбила мне
сердце. Кстати, подсылать ко мне Юльку, а потом обвинять в измене было довольно
подло, ты так не считаешь?
— Как тебе сказать… так сразу и не ответишь… К примеру,
бросить меня, укатив с отцовскими деньгами, тоже было не совсем порядочно. Как
считаешь?
Сашка развел руками, улыбаясь и глядя мне в глаза.
— Хочешь, чтобы я уехал? Я пожала плечами.
— Зная тебя, логичнее предположить, что ты останешься,
чтобы вернуть свои деньги.
— А ты хочешь, чтобы я остался?
— Счет 2:2, — усмехнулась я. — Он меня вполне
устраивает. А играть в эти игры мне уже надоело.
— Никаких игр. Ты можешь просто сказать: останься.
— И ты останешься? — подивилась я.
— Конечно.
— Здорово. — Я неожиданно разозлилась:
— Багров, я тебе говорила: “Останься”, говорила:
“Люблю”, а также говорила: “Саша, не обманывай меня, я для тебя и так все
сделаю”. Каждый раз — все было чистой правдой.
— Надеюсь, — хмыкнул Багров, весело поглядывая на
меня.
Я поднялась, подошла к сейфу, достала “дипломат”, который
лежал сверху, извлекла из него пачку долларов и положила ее на стол.
— Я произвела подсчеты, — пояснила
деловито. — Вышло, что я оттяпала у тебя лишних десять тысяч. Лишнего мне
не надо, держи. На дорогу, думаю, хватит. Ну и на то, чтобы где-то устроиться.
— Спасибо, — с улыбкой ответил Багров, но веселья
в его глазах убавилось. — Можно несколько вопросов, чтобы удовлетворить
любопытство.
— Можно, — кивнула я.
— Те типы, что держали меня в бочке, ребята отца?
— Нет, охрана нашего заведения. Точнее, Денис — наш
охранник и два его друга, тренеры из спортшколы.
— А интурист?
— Юлькин друг, преподает в университете. Переводчик —
самый настоящий, мой одноклассник. Рассерженный кредитор, мой старый знакомый,
кстати, работает в театре. Он же и “Летящих по ветру” нарисовал. Талант у
человека.
— Я справлялся в гостинице…
— Багров, — развела я руками. — Мы ведь
знали, с кем имеем дело, и на это рассчитывали. Все почти правда. Кстати,
настоящий Шагал висит у нас в гостиной. Юльке он действительно нравится. Еще
вопросы есть?
— Полно, — сказал Багров, поднимаясь, и направился
к двери. — У тебя еще есть время сказать мне: “Останься”.
— Да пошел ты! — рявкнула я. — И не
обольщайся: если ты сможешь прожить без меня, значит, и я без тебя смогу. Он
улыбнулся, сделал ручкой и исчез. А я стала смотреть в окно. Вошла Юлька,
обняла меня и сказала:
— Может, ты зря его выгнала?
— Ты не знаешь Багрова. Он так просто не уедет. И сюда
явился для того, чтобы выяснить, где его денежки. Я ему показала: здесь, в моем
сейфе. Значит, Багров не сегодня завтра непременно объявится…
— Ты думаешь? — спросила Юлька, а я в ответ
кивнула, извлекла из сейфа “дипломат”, а потом села за компьютер сочинять
письмо.
Юлька устроилась рядом, поглядывая на меня с грустью. Потом
мы позвонили отцу.
— Папа, — сказала я. — Тут какие-то типы
принесли “дипломат”, просили тебе передать. Типы очень вежливые, а “дипломат”
тяжелый.
— Быстро все из ресторана! — крикнул отец. —
Сейчас я подъеду…
Папа приехал через несколько минут и не один. “Дипломат”
стоял в моем кабинете, а мы на улице, но очень скоро тоже переместились в
кабинет. Деньги пересчитали, а папа стоял с отпечатанным на компьютере письмом
в руках и диву давался. Письмо радовало лаконичностью:
"Уважаемый Павел Сергеевич. Просим извинить за досадную
ошибку”.
— Да здесь денег почти вдвое больше, — озадачился
отец.
— Должно быть, компенсация за моральный ущерб, —
хохотнула Юлька. Папа, конечно, не мог знать, что к деньгам, которые у него
увели совсем недавно, прибавились те, что Сашка свистнул в прошлом году.
— Чудеса, — хмыкнул отец, и они с Юлькой пошли к
выходу, а я, взглянув на сейф, не удержалась и написала записку. Положила ее на
полку, в пустом сейфе она выглядела сиротливо, потом со вздохом прикрыла дверцу
и заперла ее. И пошла на улицу, где ждали меня отец и Юлька.
Вечером мы с подружкой смотрели телевизор, вдруг вошел папа
и очень серьезно сказал мне:
— Маша, зайди в кабинет.
Мы с Юлькой испуганно переглянулись, я пошла за ним, а
подружка за мной, подслушивать. Устроившись на диване, я спросила:
— Чего, папа?
