– В карты?
– Да, в покер. Мы сели играть, и удача мне улыбнулась: при первой же сдаче у меня на руках оказался королевский флеш, у него – две пары. В общем, теперь и источник, и двадцать акров земли вокруг него принадлежат нам с тобой!
Мое сердце отчаянно билось в груди, кровь шумела в ушах как океанский прибой.
– Но… разве так можно? Я имею в виду – это законно?
– Абсолютно законно. Мы сразу поехали к нотариусу, подписали договор, и я получил свидетельство о собственности. Эта земля наша, Этель! – С этими словами Уилл достал из портфеля бумаги и показал мне. Он выглядел таким счастливым, таким довольным, что мне не оставалось ничего другого, кроме как притвориться, будто я тоже рада, но в душе у меня нарастало какое-то тревожное предчувствие.
И страх.
К счастью, Уилл ничего не заметил. Он подхватил меня на руки и закружил по кухне. Наконец он опустил меня на пол, снова полез в портфель и достал что-то вроде большого блокнота.
– Вот погляди, я здесь набросал дом, который мы там построим. Это будет большой каменный дом, похожий на за́мок. Ведь ты мечтала жить в замке, когда была маленькой, правда?
Он раскрыл блокнот, и я увидела аккуратный рисунок каменного дома с большими арочными окнами, с черепичной крышей и высокими остроконечными башенками. «Ласточкино Гнездо» – было написано под рисунком.
– И в самом деле похоже на замок! – сказала я, целуя Уилла в щеку. Я старалась улыбаться, чтобы он думал, будто я тоже рада. Потом я под каким-то предлогом удалилась в ванную комнату и уколола себя булавкой семь раз подряд. Смахнув с ресниц слезы, я увидела, что красные точки на бедре расположились в виде очертаний дома с высоким коньком. Я попыталась стереть их, но только размазала кровь по ноге.
Глава 27
21 июня 2019 г.
– Как дела, Джеки? – спросил Райан. – Только честно?..
Я отправилась к нему, потому что не знала, кому еще можно рассказать о том, что́ случилось с прахом Лекси. Сейчас мы сидели за угловым столиком в «Голубой цапле» и пили латте с горячими булочками. Из колонок лился мелодичный софт-рок 70-х, группа «Америка» исполняла «Жестяного человека». Именно такую музыку всегда предпочитали родители Райана.
Я потерла глаза.
– О’кей. Если честно, то… мне кажется, будто я схожу с ума, – сказала я и замолчала. Я вдруг обнаружила, что совершенно не представляю, с чего начать. Я была совершенно не готова рассказывать ему ни о том, как уронила фонарик в бассейн, а потом нашла его на берегу, ни о том, что имя реальной девочки, которая утонула в бассейне в 1929 году, совпало с именем воображаемой подруги моей тетки Риты. В конце концов, Марта – не такое уж редкое имя, не так ли?
Наконец я сказала:
– Мой отец утверждает, что видел Лекси. Что она приходила в дом и разговаривала с ним. В подтверждение своих слов он предъявил эскизы, которые он сделал якобы во время ее визитов. Он запечатлел ее на чердаке, в комнате, на кухне… Наверное, Тед смог бы нарисовать ее и по памяти, но есть некоторые детали, подробности… Они-то и беспокоят меня больше всего. Есть вещи, о которых он не мог знать, если только не увидел их своими глазами.
– Где сейчас твой отец? – спросил Райан. Его голос звучал абсолютно серьезно, и я почувствовала некоторое облегчение. В глубине души я боялась, что он меня просто высмеет.
– В доме, где же еще. С ним сейчас Диана. Она считает, что у него был нервный срыв или что-то вроде того.
– А что думаешь ты?
Я думаю, что нервный срыв случился со мной.
– Вчера вечером, после того как Тед вы́сыпал прах Лекси в бассейн, он показал на воду и сказал, что она там. Что он ее видит… – Я ненадолго замолчала, чувствуя, что вступаю на зыбкую почву. Видела ли я что-то сама? И что я видела? А главное, стоит ли рассказывать об этом Райану?
В этой воде есть только то, что мы носим в себе…
– Я тоже кое-что видела, – призналась я наконец. – Что-то белое. Словно рука протянулась со дна, поднялась над поверхностью и тут же исчезла.
Райан коротко взглянул на меня, но сразу же опустил взгляд и уставился на свой кофе. Я, однако, заметила, что он сильно побледнел. Я уже хотела спросить, что это с ним, но как раз в этот момент к нам подошла Терри, которая держала в руках только что вынутый из духовки пирог с малиной.
– Доброе утро, Джеки, – приветливо сказала она. – Я рада, что ты зашла. Как дела? Держишься?
Я улыбнулась в ответ:
– Спасибо, все в порядке.
– А как поживает твой папа?
– Сами понимаете, ему нелегко… Но он старается.
– Вы еще долго у нас пробудете?
– В воскресенье мы оба улетаем.
– Что ж, я понимаю, у вас обоих есть свои дела… Но, Джеки, если получится, постарайся перед отъездом еще раз повидать мою маму. Она была очень рада, когда ты навестила ее в Эджвуде. Думаю, ей хотелось бы попрощаться с тобой.
Я кивнула:
– Я постараюсь.
Терри вернулась за прилавок, и я снова повернулась к Райану:
– Не исключено, что нервный срыв пережил не только мой отец. – Я через силу усмехнулась. – Быть может, причина в том глубоком горе, которое я испытываю. Или в ощущении вины. Или в простом недосыпе… или во всем сразу. Как бы там ни было, я…
– Я не думаю, что ты сошла с ума, – перебил Райан. Говорил он тихо, чтобы не услышала его мать. Впрочем, Терри уже исчезла, оставив за кассой какого-то незнакомого парня с пирсингом в носу.
– Не думаешь?..
– Нет. И Лекси, мне кажется, тоже не была сумасшедшей. – Он набрал полную грудь воздуха и выпалил: – Она говорила мне, что в бассейне совершенно точно что-то есть… Что-то ужасное. И это что-то обитает там уже много-много лет. Может, даже столетий.
Я почувствовала, как зашевелились волосы у меня на затылке.
– Лекси сказала тебе такое? Когда?!
– Когда мы разговаривали с ней в последний раз. Мы сидели здесь, на этом самом месте, но я… В общем, тогда я подумал, что Лекси верна себе и что от нее можно ожидать еще и не такого…
– А теперь?
Райан разломил булочку, лежавшую перед ним на тарелке.
– Я должен сказать тебе одну вещь, – проговорил он, не глядя на меня.
– Хорошо, скажи, – ответила я, хотя вовсе не была уверена, что все действительно так уж хорошо, а главное – что я хочу слышать то, чем он собирался со мной поделиться.
– В тот день, – ну, когда мы с ней разговаривали в последний раз, – Лекси вдруг спросила, помню ли я, что случилось, когда мы соревновались, кто глубже нырнет… – Его голос вдруг стал тонким и ломающимся, словно Райан у меня на глазах превращался в двенадцатилетнего подростка.
