– Нет, – говорит Тилсон. – Но меня это не удивляет. Джулия… и другие… видели в этих книгах угрозу.
– Макс? – говорит Трей, закрывая за нами дверь. – А я тут печалился, что Ева его стерла.
На заднем дворе, к счастью, нет людей. Бен подогнал фургон прямо к тротуару. Шарлейн уже внутри, и Кирнан собирается присоединиться к ней, когда мы с Треем догоняем их.
– Почему ты просто не воспользовался… – начинаю я, а потом говорю: – Оу. Силы иссякли?
– Не думаю, – говорит Кирнан. – Я провел в хижине несколько дней, прежде чем переместился сюда. Но я не собираюсь тратить то, что у меня осталось, на местное перемещение, когда с таким же успехом меня может доставить туда машина.
Мне так хочется ответить, что он, очевидно, не имел дела с движением в районе округа Колумбия, если думает, что машина может быстро доставить его куда угодно, но он, вероятно, прав насчет сохранения сил для перемещений.
– Тебе тоже не стоит рисковать еще больше, – говорит он, понизив голос. – Отправляйся к Джессу, отдохни немного, а потом забери ключи. Ты проверила, в котором часу просыпается Пру? Она будет дезориентирована. Мне нужно быть там.
– Примерно без десяти восемь.
– Кирнан прав, – говорит Трей. – Тебе нужно отдохнуть. Я высажу его у задней изгороди, а потом присоединюсь к Шарлейн и Бену в доме твоего отца.
Я не совсем понимаю, как отношусь к тому, что Трей и Кирнан сидят в машине и разговаривают, и я не знаю, о чем они говорят. И да, это, вероятно, паранойя, самомнение и много чего еще. Но я все равно нервничаю.
– Хорошо, – говорит Шарлейн. – Теперь ясно, кто с кем едет и куда едет он. А куда поедут все остальные?
Хороший вопрос.
– Как насчет коттеджа? – спрашивает Трей. – Того, в котором вы с отцом жили в Брайар Хилл? У тебя все еще есть ключ?
– Да, – я жестом указываю на свой рюкзак. – В переднем кармане. Официально папа все еще проживает там до конца семестра. Там он может побыть один, если ему нужно, – или, точнее, побыть наедине с Сарой, но я не буду вдаваться в подробности. – Но Браяр Хилл теперь принадлежит киристам… как минимум частично.
– Верно, – говорит Трей. – И все же в наши дни то же самое можно сказать почти о любом другом месте. А это место ближе к дому Кэтрин.
– Возможно, это подойдет, – говорит Бен. – У нас у всех есть школьные удостоверения, и почти каждую ночь там проводятся различные мероприятия. И если кто-нибудь любопытный заметит реактивные ранцы, я думаю, что смогу объяснить их как научный проект. Но вот оружие…
– Отдай его мне, – говорю я. – У меня осталась местная стабильная точка, расположенная в коттедже. Еще с тех пор, когда я объясняла папе все это безумие с путешествиями во времени. Я оставлю оружие там перед тем, как отправлюсь к Джессу.
Кирнан поднимает одну из сумок и перекидывает ремень через мое плечо. Я хватаю другую, и вскоре я нагружена, как вьючный мул, таща два громоздких военных рюкзака в дополнение к моему собственному.
Трей наклоняется, чтобы поцеловать меня на прощание, но его губы дрожат от едва сдерживаемого смеха.
– Чего?
– Ты бы видела себя. Тога, сандалии, а теперь еще и это. Ты похожа на маленького греческого Рэмбо.
– Афина, богиня современной войны, – смеется Кирнан, когда они садятся в машину. И теперь они оба смеются.
Я вывожу стабильную точку и моргаю, теперь полностью уверенная, что отправлять их вдвоем в одной машине было очень плохой идеей.
Глава 21
Бостон, Массачусетс
3 мая 1912 года, 7:50
Я просыпаюсь за несколько минут до того, как мой телефон начинает вибрировать. В воздухе пахнет табаком, как и говорил Кирнан, и хотя сама комната была немного прохладной, когда я переместилась туда прошлой ночью, одеяла на койке согревали меня. От подушки исходит слабый запах мыла, которым пользуется Кирнан – кажется, Ivory, – а на ящике рядом с кроватью лежит книга с рассказами о Шерлоке Холмсе. А именно «Возвращение Шерлока Холмса», и я почти уверена, что это тот же самый экземпляр, который я видела в его квартире в 1905 году. У меня такое чувство, что Кирнан пользовался этим местом не один раз за последние несколько лет.
Прошлой ночью мне составили компанию две истории о Шерлоке, пока я ждала, когда напиток достаточно выветрится, чтобы я смогла заснуть. Я уже несколько месяцев не читала, сидя в постели, и чтение при свете ключа ХРОНОСа ощущалось почти так же, как и чтение при свете фонарика под одеялом, когда я была ребенком. Между этим кратким побегом и крепким восьмичасовым сном я чувствую себя более отдохнувшей, чем когда-либо за последние недели.
Настало время забрать ключи и отправиться домой. Чем скорее Коннор превратит их в груду бесполезного металла, тем счастливее я буду.
Я стягиваю с себя толстовку – одну из папиных, которая лежала в сушилке внизу. В идеале я бы захватила платье 1905 года из своей спальни, но у Саймона есть окно в этой комнате, и мне показалось не очень хорошей идеей передавать какие-либо подсказки о моем месте назначения. Если мужчины-путешественники во времени без каких-либо препятствий носят джинсы, то, наверно, в этом путешествии я буду томбоем. И да, Кэтрин пришла бы в ужас.
Боже, я надеюсь, они все еще в безопасности.
Приподняв крючок на двери, я осторожно заглядываю в магазин. Утро сегодня солнечное, свет льется в огромные окна, и моим глазам требуется несколько минут, чтобы привыкнуть к тусклому свету в кладовой. На стене появилась новая вывеска – маленький мальчик в желтом плаще рекламирует печенье Uneeda – и, кажется, Джесс передвинул банки с конфетами. В остальном магазин выглядит почти так же, как и тогда, когда я была здесь с Кирнаном семь лет назад. Или несколько недель назад, если ориентироваться на мой биологический календарь.
Джесс стоит за прилавком и разговаривает с покупателем. Но он, должно быть, уловил движение двери кладовой, потому что его дружеская болтовня меняется на оживленную и деловую.
Над дверью звенит маленький колокольчик. Я уже собираюсь выглянуть снова, чтобы посмотреть, уходит ли этот клиент или входит новый, когда Джесс говорит:
– Кто бы ты ни был, выходи, но держи руки над головой. Если я увижу оружие или руки у карманов, буду стрелять.
У меня такое сильное чувство, что я попала в дрянной вестерн, и я немного нервничаю из-за того, что вхожу, когда он там вооружен. Джессу, должно быть, уже под девяносто, и тот факт, что он страдает тяжелым артритом, заставляет меня задуматься, насколько устойчивым может быть его палец на спусковом крючке.
– Это я, Кейт! – Я выжидаю мгновение, а затем медленно толкаю дверь, подняв руки.
Джесс по-прежнему держит пистолет в воздухе, но его хватка, кажется, довольно уверенная.
– Как называется напиток, который ты любишь? Так я буду знать, что это ты, а не твоя тетя.
