Они начинают рассчитывать точное время, и Бен показывает папе свое устройство для запуска двигателей. Я слушаю, но только вполуха. Сейчас я в основном раздумываю над всеми возможными вариантами того, как все может сложиться ужасно, ужасно неправильно.
Впервые понимаю (действительно понимаю), как сильно папа нервничает, когда я собираюсь в перемещение. Наблюдать, как люди, которых ты любишь, идут навстречу опасности, в сто раз тяжелее, чем самой идти навстречу ей. Краем глаза я замечаю другую-Кейт, и она тоже наблюдает за ними. Она одаривает меня дрожащей полуулыбкой, в ее глазах такая же тревога, как и у меня. Даже если она не знает Трея, Шарлейн или Бена, думаю, она никогда больше не будет так близка к своим версиям папы и Коннора, как сейчас. Она не видела их уже несколько месяцев и, может быть, никогда не думала, что увидит снова, и вот они здесь, готовятся стать настоящими Рэмбо.
И что меня больше всего бесит, так это то, что никто из них не должен быть здесь, или, по крайней мере, мы не должны справляться с этим в одиночку. Пятая Колонна – или, скорее, остальная часть Пятой Колонны – должна поддерживать нас. И в том нормальном мире, в котором еще не было киристов, мы бы не боялись, что нас поймают власти. Если бы по какому-то безумному стечению обстоятельств мою мать и бабушку похитил сумасшедший, то именно власти (которые созданы для этого) занимались бы этим делом.
Глава 24
Возле храма на Шестнадцатой улице, Вашингтон, округ Колумбия
12 сентября, 21:23
Мне не нравится этот коридор.
Боюсь, открыв глаза, увидеть Еву в дверном проеме впереди, с кровоточащим лицом от удара офисным стулом. Я почти слышу лай доберманов, хотя знаю, что они сейчас в дальнем конце коридора, в спортзале с Кирнаном, мамой, Кэтрин и охранниками. Собаки уже давно заснули, как и один из охранников, благодаря какой-то добавке в начинке пончиков с желе, которые они проглотили с голоду. Второй сказал Кирнану, что он сидит на Палео (что мне пришлось объяснять), но думаю, он тайком съел пончик, когда никто не видел, потому что теперь он тоже выглядит немного сонным.
Чего я не знаю, так это где (или когда) находится Саймон. Или Конвелл. Или Пруденс, если уж на то пошло, а она должна быть здесь. Это была ее стабильная точка, самая близкая к кабинету представителя храма, и она должна была быть здесь, когда я переместилась.
Прижимаюсь спиной к стене темного коридора и вывожу стабильную точку, установленную в тренажерном зале. Голова Кэтрин лежит на столе так, будто она дремлет, хотя Кирнан говорит, что у них были лишь глазированные пончики, без каких-либо нокаутирующих добавок. Мама держится прямо и настороженно, ее глаза осматривают комнату. Я не знаю, предупредил ли ее Кирнан или это просто ее паучье чутье, но она о чем-то догадывается. Кирнан небрежно прислонился к краю стола, разговаривая с охранниками. Один из них бросает взгляд на часы и…
– Пс-с! – Голос звучит чуть громче шепота, но все равно пугает меня. Я резко отскакиваю назад, ударяясь локтем о стену.
Голова Пруденс высовывается из-за дверного проема, практически там же, где когда-то стояла Ева. Она жестом приглашает меня следовать за ней.
– Почему ты не начеку? – шипит мне она.
– А почему ты не появилась вовремя? – прошипела я в ответ, вспомнив секунду спустя, что мне, вероятно, не следует ее злить.
Но она все равно меня игнорирует. В руке она держит бейдж для доступа, такой же, какой был у Евы, когда я была здесь в прошлый раз. Пру машет им перед датчиком и быстро идет по коридору к кабинету слева.
– Ты уверена, что боковая дверь не заперта? – спрашиваю я.
– Да. Я открыла ее, – она машет значком и отходит в сторону. – И в кабинете никого нет. Я проверила.
Распахнув дверь, я вижу комнату, большую библиотеку и офисную мебель, освещенную лишь лунным светом, проникающим со двора, и сиянием наших ключей ХРОНОСа.
Она сует мне в руку значок:
– На случай, если он тебе понадобится. И тебе следует поторопиться. Они могут вернуться в любую минуту.
– Кто может вернуться?.. – начинаю я, но она исчезает прежде, чем я успеваю закончить свой вопрос.
Мама права. Это очень раздражает.
Я вытаскиваю кольт и пригибаюсь, чтобы не высовываться, быстро двигаясь к каменному камину, который выступает на полметра вперед и разделяет две половины стеклянной стены. Прижавшись спиной к камню, я смотрю во двор. В прошлый раз я не была на этой стороне комнаты, и теперь я замечаю маленький переулок между зданиями, о которых упоминала Шарлейн. К сожалению, мне не видно конца переулка с этой точки, поэтому я открываю дверь и выхожу, надеясь увидеть, добралась ли она с Треем до ворот.
Как только я выхожу во двор, все вокруг загорается. В груди заколотилось сердце. Я резко поднимаю взгляд вверх, туда, где прожекторы датчиков движения указывают вниз со всех четырех углов. Я даже не успела отдышаться от этого потрясения, как услышала лязгающий звук справа. Кто-то падает с двухметровых ворот прямо в переулок.
Трей и Шарлейн бегут ко мне. И как бы я ни была счастлива их видеть, они оба выглядят очень неправильно с винтовками в руках.
Если все пойдет по плану, то ни одному из них не придется их использовать, напоминаю я себе, отталкивая эту ноющую мысль, которая настаивает, что все, что может пойти не так, пойдет не так.
Мы входим в кабинет, теперь почти полностью освещенный прожекторами со двора. Внутри кабинета есть две деревянных двери, по одной с каждой стороны массивного письменного стола. Шарлейн поворачивается к первой двери, которая частично открыта.
– Нет! Думаю, это шкаф. А другая ведет к выходу!
Я толкаю их в этом направлении и начинаю следовать за ними, но что-то на одной из книжных полок рядом с другой дверью привлекает мое внимание. Свет прожекторов отражается от полированных изгибов серебра. Это выглядит очень знакомо.
– Кейт?
Трей застыл в дверном проеме, вопросительно глядя на меня. Позади него в коридоре слышатся крики и шаги. Один из голосов принадлежит Кирнану. Один за другим раздаются два выстрела.
– Беги! – говорю я Трею. – Прикрой Шарлейн! Я догоню.
Он немного колеблется, потом кивает и бросается бежать.
Я спешу обратно к полке. Это поднос для причастия с теми же маленькими флаконами для инъекций, что и остальные пять, которые я сегодня держала в руках. Если бы не прожекторы, которые я проклинала минуту назад (или если бы он был сделан из дерева, как те, что были в церкви бабушки Келлер), я бы снова прошла мимо него.
Благодаря тому, что поднос для причастия серебряный, я также замечаю мимолетную синюю вспышку и понимаю, что кто-то еще переместился в комнату. Если бы стабильная точка была обращена ко мне, мне была бы крышка, но путешественник появляется лицом к камину, и у меня есть доля секунды, чтобы проскользнуть в открытую дверь слева.
