– Это не единственное, за что я должен извиниться, Кейт. То, что сказал Саймон… о том, что ты запасная… Я никогда так не думал, но мои действия… Они подвергли тебя риску. Они… казалось, что я ценю твою жизнь меньше, чем ее. И это никогда не было правдой. Ты такая же она, как и она сама, по крайней мере, для меня. Я никогда, никогда не думал о тебе как о расходном материале.
Он берет мое лицо в свои руки и прижимает свои губы к моим. Думаю, он хотел, чтобы это было кратко, почти платонически, но это кажется невозможным для нас двоих. И хотя я знаю, что должна бороться с этим, я этого не делаю, потому что это будет последний раз, когда я поцелую Кирнана. Даже если я увижу его снова до того, как они уедут, это будет наш последний момент наедине, прежде чем он вернется в свое время, к своей Кейт, к своей жене. И я не могу перестать думать о той, другой жизни, о той дороге, что не пройдена мною. Я люблю Трея, я влюблена в него, но что бы ни ждало нас в будущем, часть меня всегда будет задаваться этим вопросом.
Когда я отстраняюсь, он говорит:
– То, что я говорил тебе в Джорджии… Что я любил только одну девушку… Это все еще правда, и я считаю, что мне невероятно повезло, что она жива и ждет меня. Что наш ребенок… – Он тихонько смеется и качает головой. – Я до сих пор не могу свыкнуться с этой мыслью.
Я воздерживаюсь от вопроса, уверен ли он, что ребенок принадлежит ему, вспоминая, что он говорил ранее. Что бы ни случилось за то время, пока его Кейт отсутствовала, это касается только их двоих, и я не хочу омрачать эту улыбку на его лице, которая появляется, когда он говорит о ребенке.
– Хочу сказать, что ты тоже моя Кейт. Моя первая Кейт. Девушка со смешными накрашенными пальцами на ногах, чей взгляд был еще юн и которая умела смеяться так, как моя Кейт уже отвыкла к тому времени, когда мы встретились. Я просто рад, что теперь у меня есть шанс все исправить. И однажды, если я увижу твою улыбку на ее лице, может быть, это избавит меня от чувства, что я потерял часть своего сердца.
* * *
За пределами храма на Шестнадцатой улице
Вашингтон, округ Колумбия
12 сентября, 21:39
Серый Призрак припаркован на полквартала ниже. Я машу рукой, чтобы привлечь внимание папы, и спустя несколько секунд он останавливается рядом со мной. Другая-Кейт вместе с ним. Как только окно опускается, она спрашивает:
– Где Кирнан? С ним все в порядке?
– Да. Он встретит нас в полночь у Кэтрин. – Я снова смотрю на папу. – Трей выбежит из этой двери меньше чем через минуту. Если он не появится, подождите еще десять секунд и уходите. Возвращайтесь в Браяр Хилл. Полиция будет здесь очень скоро.
– А как насчет тебя?
– Мне нужно найти Пруденс. Саймон и Конвелл мертвы. Коннор… – Я качаю головой, потому что не могу этого сказать. Не могу. Но они и так знают. Папа сглатывает и сжимает мою руку.
– О-о-о, Кейт, нет…
– Я вернусь и заберу ключи у Конвелла и Саймона. Будем надеяться, что их тела исчезнут, как исчез Сол. Так будет намного проще все объяснить.
Другая-Кейт смотрит с сомнением:
– Не думаю, что это сработает. Все они исчезли, потому что в этой временной линии не было ХРОНОСа. Но когда ты остановила Отбор, мы снова произвели сдвиг. Возможно, ХРОНОС будет существовать в этой временной линии. И Джун сказала, что отец Саймона и Конвелла был одним из историков.
– Они братья?
– Ну, сводные братья. Конвелл не сын Пру. Он один из тех потомков, которых Саймон или Эдна убедили присоединиться. Если ХРОНОС существует в этой временной линии и Пру находится под ключом… тогда Саймон, вероятно, все еще существует.
Я борюсь с желанием пнуть колесо. Плакала моя надежда избавиться от них быстро и чисто.
– Отправляйтесь, – говорю я папе. – Я люблю тебя. Я буду в коттедже, когда вы приедете.
Отматываю время на ключе назад на одну минуту и перемещаюсь в коридор, где ранее встретила Пруденс. Пройдя через дверь с пропуском, который она мне дала, я сворачиваю в меньший коридор. Трей стоит в дверях с винтовкой, направленной в библиотеку. Я знаю, что у него возникнут ужасные двойственные воспоминания. И все же это лучше, чем быть пойманным в коридоре с боевым оружием.
Из-за двери доносится голос Саймона:
– …держал ее в безопасности ради тебя, мужик! Как я и обещал.
Подкрасться к Трею в такой ситуации кажется ужасной идеей. Но мы очень спешим. Я просто надеюсь, что он не нервничает так же, как Шарлейн, когда держит пистолет.
Я шепчу имя Трея, и он вздрагивает, но его палец не нажимает на курок.
– Боже. Кейт. Что-то тут не так. Коннор…
– Тсс. Я знаю. Отдай мне винтовку и уходи, ладно? Я… я в безопасности, правда. Сейчас приедет полиция. Папа ждет тебя у входа.
Он протягивает мне пистолет:
– Эм… отпечатки пальцев.
Я смотрю вниз. На нем те же темные перчатки, что ранее были на Шарлейн и Бене.
Хотя я серьезно сомневаюсь, что это имеет значение в данный момент, я натягиваю рукав папиной рубашки на руку и хватаю ствол.
– Ты уверена, что с тобой все будет в порядке?
– Да. Просто беги!
– Люблю тебя. – Он целует меня в макушку и уходит.
Я слышу, как из кабинета доносится голос Кирнана:
– …уже говорил тебе об этом много лет назад.
Я должна просто моргнуть и убраться отсюда. Мне нужно вытащить оба этих пистолета из здания, прежде чем я сделаю что-то еще. И выражение лица Трея, когда он произнес имя Коннора, дало ответ на мой вопрос.
Но я не могу уйти, не проверив. Я делаю два шага вперед, туда, где стоял Трей, и наклоняюсь в сторону, чтобы лучше видеть. Саймон там. Пруденс лежит, распластавшись, и ее волосы веером ниспадают на лицо. Деактивированные медальоны ХРОНОСа покрывают этот участок ковра вместе с тем, который все еще горит ярко-синим.
Коннора нет.
Сбрасываю винтовку Трея и свой кольт в Истеро, а затем снова перематываю время на ключе на 9:39. Как только я вижу, что мы с Кирнаном исчезли вместе с флаконами, я моргаю и перемещаюсь в темную комнату рядом с кабинетом Конвелла. Кирнан хотел отправиться вместе со мной, но полиция в любой момент может обыскать все это место. И без того будет трудно объяснить ситуацию, если мы с Пруденс все еще будем здесь, когда они прибудут, и это вдвойне верно, если другая-Кейт права и мы застряли в комнате с двумя мертвыми телами. Добавление Кирнана в эту смесь только усложнит дело.
Ключ Конвелла прикреплен к нему длинной золотой цепочкой, спрятанной под рубашкой. Я просовываю пальцы под цепочку на его шее сзади и быстро вытягиваю ее, пока не добираюсь до окровавленной застежки. Ключ истекает кровью, пока я снимаю его. Я борюсь с волной тошноты, надеясь, что кровь исчезнет вместе с его телом.
