– Куда идешь? – Звонкий мальчишеский голос прозвучал неожиданно и резко.
Верочка вздрогнула и остановилась.
– Не видишь? Здесь войнушка! – В девочку ткнули палкой. – Ты шпионка или партизанка? Признавайся!
Прижав к груди драгоценную сказку, Верочка несмело выдавила:
– Я?.. – огляделась вокруг, подняла глаза на мальчишку – Вовку из соседнего подъезда, потом посмотрела на палку-автомат. – Наверное… партизанка.
– Ну-ну, – недоверчиво проговорил Вовка. – Мы сейчас тебя в штаб отведем и допрос устроим.
Штаб располагался в деревянной беседке на краю детской площадки. За столом сидел хмурый Максим из шестой квартиры и что-то писал. Ну, как писал… водил травяным стеблем по листу лопуха. Потом, увидев Вовку, поднял голову.
– Ну, что? – спросил сурово.
– Отбили танковую атаку, – бодро отрапортовал тот. – Взяли языка! Сейчас будем допрашивать.
– Я не язык! – возмутилась Верочка. – Я партизанка. Я это… – ещё раз посмотрела на командира, покраснела и добавила сдавленно: – На задании была. Изучала…
– Врет! – Вовка тыкал в спину палкой.
– А вот и не вру! Я вражеские склады изучала!
– Ну и где эти склады? – насмешливо поинтересовался Вовка.
– А вот где! – Перед командиром Максимом легла на стол книжка.
Верочка открыла наугад страницу, и там оказалась картинка с дорогой из желтых кирпичей.
– Вот карта, – сказала девочка, – а разноцветные домики – это склады.
– Так-так… – важно произнес Максим, и Верочка, глядя на его склоненную голову, почти перестала дышать. – Это точная информация?
Девочка кивнула. Ей ужасно нравился Максим. Еще с прошлого года. Просто вот очень. Сказать по правде, Смелый Лев после превращения в принца всегда был похож на Максима. Но это была большая тайна.
Командир полистал книжку, почесал затылок, снова взял лопух и принялся что-то дописывать. Потом свернул лист в трубочку и протянул его Вовке:
– Партизанка принесла очень важные сведения. Передай нашим.
Тот отдал честь и побежал передавать письмо.
Максим молчал. Верочка тоже. На столе лежала раскрытая книжка. Мальчик внимательно рассматривал картинку, а потом сказал:
– Нам медсестра нужна. Будешь?
– Буду, – ответила Верочка.
Сесть на лавку она не решилась. Стояла рядом и… так бы и стояла.
– Они нападают! – раздался вдруг крик Вовки.
Максим с Верочкой тут же выбежали из беседки. Из соседних кустов показались остальные ребята. Вдоль пятиэтажки уверенными шагами наступал враг и что-то кричал на непонятном языке. Зато «хенде хох»
[12] понимали все.
– Сейчас я тебе дам хенде хох! – закричал Пашка с первого этажа. – Вчера взял у меня машинку поиграть и так и не вернул! Ууу! Фриц! Вовка, где наши гранаты?
Вовка принялся обрывать недозрелую китайку в палисаднике.
– Ах ты, обормот! Ну-ка, брысь отсюда! Никакого спасу от вас нету! – послышались крики из раскрытого окна. – Хоть бы дозреть дали! Всё обрывают, ироды, я вот выйду с ремнем…
Но Вовка уже не слушал. Он пулял тем, что успел сорвать.
– Ранен! Убит! Мочи гадов!
– Ребята, командира убили!
– Хенде хох! Сдавайтесь!
Максим растянулся на асфальте. Неудачно упал, когда гнал врага со двора. Теперь кожа на его коленке была содрана. Он кричал:
– Меня не убили! Только ранили! Гони гадов!
Верочка искала подорожник. И когда нашла, побежала к командиру.
– Вот, – сказала она, присаживаясь рядом. – Сейчас кровь пройдет. Только с дороги надо уйти. Давай помогу.
Бой закончился быстро. Наши, разумеется, победили. Захватчиков можно было гнать и дальше – до соседней улицы, но во двор вышел Мишка, старший брат Максима. Ему позавчера на день рождения подарили фотоаппарат «Смена», и это стало настоящим событием.
– Ну что, малышня, стройся. Будем фотографироваться.
Все герои собрались около песочницы. Вовка так и не выпустил из рук палку, Пашка повесил на грудь репейник – значит, орден. Бойцы обступили командира. Верочка с «Волшебником» скромно пристроилась рядом.
– Готовы? Сейчас вылетит птичка!
Птичка, конечно, не вылетела, зато на балконах стали появляться родители и звать детей на ужин.
Мишка, сделав три кадра, пошел фотографировать Марину – первую красавицу двора. Она стояла на углу дома в модных джинсах и демонстративно выдувала пузыри из заграничной жвачки. Марина утверждала, что это «настоящий бубльгум», и его можно жевать целых три дня.
У песочницы остались сидеть двое: Верочка с книжкой в руках и Максим, придерживающий ладонью подорожник на коленке.
– Завтра Мишка уйдет в фотокружок утром и будет там до обеда, так что я смогу взять его велосипед и удочки. Поедем на пруд?
– Я боюсь червяков, – призналась Верочка. – Рыбу же на червяков ловят.
– А мы на хлеб. Я умею.
У Верочки закружилась голова. Он все умеет – и командиром быть, и на велосипеде кататься, и рыбу ловить. Настоящий герой.
– Поедем, – прошептала она. – Я бутербродов сделаю. Я могу даже воду с вареньем развести и налить в бутылку. Хочешь?
– Хочу.
– А какое варенье ты любишь больше всего?
– Клубничное.
Верочка кивнула головой. Клубничное у них было, мама только вчера варила после работы.
– Я тоже люблю клубничное, – сказала она.
– Верочка, домой! – послышался мамин голос.
– Мне пора. – Девочка встала.
Максим поднялся тоже. Держать подорожник было неудобно, и лист упал. Но рана больше не кровила.
Он проводил ее до подъезда – девочку с длинной косой и огромными глазами, которая казалась всегда не такой, как остальные. Маленькой и нежной. Настоящая Дюймовочка. Ее всегда хотелось защитить.
Главное, не забыть про хлеб. Потому что она боится червяков.
* * *
Я наткнулась на эту черно-белую фотографию случайно. Во времена цифровых технологий и социальных сетей семейные фотоальбомы становятся всеобщим достоянием. Увидела и снова перенеслась в те далекие восьмидесятые. Наш старый двор. Песочница. Вовка из соседнего подъезда, Пашка с первого этажа, Максим из шестой квартиры.
Как это было давно. И словно вчера. А за окном уже совсем другой век, и мои дети прекрасно разбираются в компьютерных приставках, при этом ничего не знают о подорожнике и недозрелой китайке. Они не рвут яблоки в палисадниках. Да и палисадников почти нет.
