Многие поражаются, когда видят, что я выхожу из служебного выхода только через час или два после окончания шоу, но все равно останавливаюсь и даю автографы тем, кто ждет меня на улице. Я не могу пройти мимо людей, ведь для них это важно. Хотя знаю, что далеко не все артисты так поступают, некоторые могут даже отвернуться, сделать вид, что никого не видят. А то и вовсе приказать охране всех растолкать. Мама мне всегда говорила: «Настя, смотри на этих артистов и учись, как не надо поступать». И в этом она была полностью права. К сожалению, многие хорошо известные люди, не буду называть их имен, общаются с публикой, с людьми, которые помогают обслуживать их выход на сцену, с директорами, с музыкантами — как с существами низшего сорта. Обычно, правда, это не настоящие артисты, добившиеся всего своим талантом, а те, кто быстро и неоправданно взлетел на вершину славы. Мне на их поведение стыдно даже смотреть, я за то, чтобы быть известной не скандалами, а делами и поступками, которые мы совершаем в жизни.
Благотворительность моего фестиваля «Симфония добра» заключается не в сборе и передаче средств, а в том, что все зрители приглашаются на мои концерты совершенно бесплатно. Пусть с моей стороны это будет небольшой, но светлый шаг по отношению к моему зрителю в сегодняшние дни. А миссия фестиваля как раз заключается в том, что я объединяю детей нашей родины для участия в моих проектах. Детей не надо учить, их надо уметь объединять и направлять. И мне кажется, что у меня это получается. Я горжусь тем, что дети в России меня знают и любят.
Грани политики
«Благополучие страны нужно оценивать не по количеству внутреннего валового продукта, а по количеству внутреннего валового счастья населения. Первый политик, который это поймет, сделает нашу страну великой».
Это трудная и, пожалуй, горькая для меня тема, поэтому вынесу ее в отдельную главу. Не хочу смешивать ее с радостным для меня рассказом о «Симфонии добра», хотя, конечно, обе эти темы между собой тесно связаны.
В 2003 году мне предложили вступить в партию «Единая Россия». Это сейчас я понимаю, что самый простой способ вступить в эту партию — это пройти по полю за стадом коров. Через какое-то время обязательно вступишь! А тогда… Тогда мне это предложили серьезные люди, находившиеся в числе лидеров этого движения. Я была с ними 8 лет и долго пыталась честно выполнять свои обязательства перед этой партией, как бы пафосно это ни звучало. В том числе объясняла людям, что знаменитостей туда привлекают для того, чтобы на примере состоявшихся людей показывать, как каждый может стать успешным и достичь больших высот.
Но постепенно поняла, что нужна им исключительно как картинка для пиара — сфотографироваться на плакат, участвовать в их пиар-акциях. При этом я сама не получила не только хоть какое-то дополнительное влияние или возможности, но партия даже не смогла мне обеспечить защиту от преследований. Кабинета в Госдуме, что бы там ни говорили злые языки, у меня никогда не было, а мои попытки продвигать проект «Симфония добра» и движение «Анастасия Волочкова — детям России» не встречали ни малейшей поддержки. Я бродила среди людей, которым достаточно было снять трубку и парой слов убедить любого губернатора, не совсем безразличного к детям и социальной политике, в том, что нужно сделать проект, который поможет развитию детского творчества. Но их мои идеи нисколько не интересовали.
Сколько раз я приходила к лидерам партии и рассказывала, что у меня есть готовый проект, я защитила дипломную работу по созданию сети творческих школ по регионам Российской Федерации, и мне почти ничего не нужно, только небольшую поддержку. Просила всего лишь по два небольших помещения в построенных в регионах спортивных комплексах. В одном дети бы занимались танцами, а в другом актерским мастерством. Никому ничего было не надо. Ответ был один: «Да что вы, Анастасия, там все уже построено, деньги освоены, ничего больше не нужно». Госдума вообще быстро стала похожа на цирк. Артисты, спортсмены, режиссеры и другие известные люди были собраны там напоказ, как цирковые зверюшки, которые должны развлекать людей трюками и помалкивать. А я так не могу.
Бывали и такие случаи. На мои собственные благотворительные концерты, когда уже был собран зал и оставалось два часа до мероприятия, неожиданно приходили люди из «Единой России». Раздавали свои листовки и говорили мне, мол, извините, Анастасия, вашего концерта сегодня не будет. У нас сегодня здесь пройдет съезд партии или агитационная кампания. Конечно, я все понимала — этим «добрым людям» для того, чтобы собрать такие залы, как у меня, нужно было как-то убедить своих сторонников в том, что они должны прийти послушать очередные обещания кандидатов. И гораздо проще отобрать уже готовый зал со зрителями у меня. Но я свое балетное покрытие для сцены с логотипом Анастасии Волочковой — с лебедем и моим именем — не для того вожу по городкам и станицам, чтобы его топтали непорядочные политики своими грязными башмаками, поливая зал лживыми лозунгами. Мне не жаль, когда его топчут дети, прося у меня автографы, это для меня счастье, но почему я должна терпеть такое от партии? И почему должны страдать зрители, особенно дети, которые хотели участвовать в концерте и лишались возможности выйти со мной на одну сцену?
В какой-то момент я окончательно решила — заниматься клоунадой не буду — и вышла из этой партии. Была убеждена, что мы живем в свободной стране, и если я примкнула к какой-то политической силе или движению, то могу оттуда свободно выйти. Я и не думала, что «Единая Россия» — это как в анекдоте: вход — рубль, выход — два. Для меня важна в жизни не форма, а содержание. Мне даже партийный билет не пришлось сдавать, просто сообщила, что я больше не с ними, и полностью сосредоточилась на своем проекте, ни на кого больше не рассчитывая. Однако быстро поняла, что политика — очень мстительная и ревнивая «дама» и что выход из партии — серьезный шаг, который мне не простили.
Первая «ласточка» прилетела почти сразу. Из партии я вышла 11 февраля, а уже через несколько дней у меня был тур на Дальнем Востоке, состоявший из 13-ти благотворительных концертов. С 22 февраля по 9 марта. Бесплатные выступления в рамках «Симфонии добра». В то время уже вовсю разразился экономический кризис, люди вынуждены были выбирать, купить им билет на концерт или еду, поэтому многие артисты просто ушли в творческий отпуск — потому что собирать такие залы, как раньше, уже не получалось, а дешево они работать не хотели. Я же была другого мнения и, наоборот, считала, что в такое время людей надо поддерживать, доставлять им радость. В первый день там должна была быть еще пресс-конференция после концерта, но, к моему большому удивлению, ко мне в гримерную пришли всего два журналиста и поведали, что пресс-конференцию отменили, потому что губернатор получил указание от «Единой России»: сделать тур Анастасии Волочковой по Дальнему Востоку незамеченным. А ведь он был моим поклонником, в Москву ко мне прилетал, в любви объяснялся.
Я была в недоумении: как же так? Журналисты сказали, что оказались самыми смелыми, поэтому все-таки пришли, видели мои проект и концерт, а остальные подчинились приказу свыше. Было обидно, противно, мерзко — как можно так мелко мстить? Я понимаю, когда на меня был обижен Сулейман — мужчина, с которым я делила постель, душу и сердце, но партия, да еще и правящая? Какие у них ко мне могли быть претензии, я ведь даже не на их деньги делала свою программу, сама шила костюмы, ставила номера. Я с ними не отдыхала, не пила, не ела, я ничего им не была должна! За что они мне мстили? За что ставили палки в колеса?
