— Знаю. И все-таки, если они были любовниками, должно же между ними сохраниться какое-то чувство. —
Камерон досадливо поморщился. — Красивый, распрекрасный, всеми обожаемый сэр Пейтон Мюррей просто не может не быть идеальным мужем. Лерган расхохотался:
— Да ты никак ревнуешь, кузен!
— Совершенство иногда очень раздражает.
— А сколько лет этому совершенству? Камерон задумался.
— Не знаю. По-моему, он стал рыцарем несколько лет назад, значит, примерно моего возраста.
— Он мог получить это звание и будучи совсем молодым.
— О Господи, только не это! — простонал Камерон и, повернувшись, направился к своей палатке. — Если я узнаю, что ему присвоили звание рыцаря, когда он был еще юношей, я с ума сойду.
Сидя возле спящего Камерона, Эвери не сводила с него глаз. Если погода не подведет, а в дороге не произойдет никаких чрезвычайных происшествий, они смогут добраться до Кейнмора через четыре дня. И тогда Камерон обменяет ее на Пейтона, отправит домой и выбросит все мысли о ней из головы. А этого она не вынесет. Эвери не понимала, как он может так поступить. Конечно, преданность сестре похвальна. Несмотря на то, что между ними произошло, Камерон, судя по всему, даже не задумывается над тем, что можно выдать сестру замуж, одновременно сохранив любовницу. Временами Эвери казалось, что он ее любит. Ведь не может мужчина так опекать и защищать женщину, как делает это Камерон, и не любить ее хотя бы чуть-чуть? Или чуть-чуть для него недостаточно? Именно это ее и страшило. Она была готова к тому, что ее обменяют на Пейтона, заставила себя смириться с этим и даже нашла оправдание поступку Камерона, уверенная, что родные тоже его не осудят. Но обескураживало то, что он говорил о ее скором обмене на Пейтона совершенно спокойно, не выказывая никаких эмоций, словно речь шла не о любимом человеке, а о какой-то лошади. Эвери хотелось, чтобы он страдал от необходимости совершить не вполне благородный поступок, и в то же время она подозревала, что страдать Камерон не будет. Она осторожно встала и, отойдя от кровати, начала одеваться. Она не могла здесь больше оставаться и спокойно созерцать, как он своим поведением опошляет их отношения. Она не могла позволить ему уничтожить радость ее воспоминаний. Она знала, что постоянно будет вспоминать о тех сладостных минутах, которые провела в его объятиях, и не могла допустить, чтобы Камерон отнял у нее даже это. И если она сейчас уйдет, то больше не увидит его равнодушного лица, когда он отправит ее домой, и сможет сохранить самые добрые воспоминания о том, как страстно они любили друг друга. Быстро покидав в маленький мешок кое-что из вещей и еды, Эвери бесшумно выскользнула из палатки. Никто их не охранял, ведь никому и в голову не могло прийти, что она попытается сбежать прямо из постели Камерона. Вокруг лагеря были выставлены караульные посты, на тот случай если вдруг воры или грабители вздумают чем-нибудь поживиться, но Эвери знала, в каких именно местах стоят караульные, и не опасалась их. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, она скользнула в тень и бегом направилась к лесу. Отойдя на безопасное расстояние, она остановилась, чтобы взглянуть на лагерь. Эвери смущало, что Джиллиана остается одна, но не сомневалась, что кузина ее поймет. Она не могла сейчас вывести ее из лагеря, а в последующие дни возможности совершить побег ей уже не представится. Кроме того, она была абсолютно уверена, что кузину никто не обидит, и знала, что кузина думает так же и не будет бояться. Эвери быстро пошла прочь, размышляя, далеко ли ей удастся уйти до рассвета. Она надеялась, что, если Камерон не проснется и не обнаружит, что она сбежала, ее не хватятся до утра. А это давало ей форы около трех часов, а может, даже и больше. Этого времени должно хватить, если, конечно, она идет в правильном направлении. Как только она доберется до своих родных, она расскажет им, что Джиллиана жива и ей ничто не угрожает, и никто не причинит ей зла, и скоро она вернется домой. Но если даже Камерон разозлится настолько, что попытается излить свой гнев на беззащитную девочку, его же люди его остановят. Впрочем, Камерон никогда не поднимет руку ни на женщину, ни на ребенка. Так что Пейтон должен как следует подумать, прежде чем мчаться в Кейнмор, чтобы жениться на Кэтрин. Единственное, что всерьез беспокоило Эвери, — это что Камерон может расценить ее побег как еще одно предательство, которых он уже немало пережил. Но она надеялась, что этого не случится.
— Как это вы нигде не можете ее найти?!
Услышав собственный злобный крик, эхом пронесшийся по лагерю, Камерон сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Когда он проснулся и не обнаружил Эвери рядом с собой, он решил, что она просто вышла ненадолго из палатки. Конечно, он был разочарован тем, что утро пропало впустую и ему не удалось ее даже обнять; ее отсутствие поначалу не вызвало у него подозрений. Но к тому времени как он оделся и Дональд принес ему завтрак, она все еще не вернулась, и вот тогда Камерон начал беспокоиться. Если она отправилась в лес, то там с ней может случиться все, что угодно. А еще через час, когда Эвери так и не нашли, Камерон уже не просто беспокоился, а разозлился, и его охватили недобрые предчувствия.
— Некоторых ее вещей не хватает, — сообщила Энни, выходя из палатки Камерона.
Камерон взглянул на девочку.
— Она бы не убежала без тебя. Джиллиана пожала плечами.
— С прошлого раза, когда мы пытались убежать, твои люди следят за каждым нашим шагом, когда мы вместе. А ночью я всегда сплю в окружении женщин. Эвери не смогла бы разбудить меня, не разбудив кого-нибудь еще.
— Куда она могла отправиться?
— В Донкойл.
— Но ведь она не знает туда дороги!
— Эвери долго разговаривала с капитаном Макмилланом. Вероятно, он мог подсказать ей, как туда добраться.
Об этом Камерон не подумал и сердито чертыхнулся: нужно же быть таким слепым!
— Похоже, тебя не очень-то беспокоит, что она не взяла тебя с собой.
Джиллиана проницательно посмотрела на него, и Камерон с трудом выдержал ее взгляд.
— Ты мне ничего не сделаешь, — уверенно заявила она. — Мне ничто не грозит.
— Ей тоже ничто не грозило! — возмутился Камерон. — Я бы и пальцем ее не тронул.
— Это верно. — Джиллиана улыбнулась грустной улыбкой. — Мне кажется, бедняжка Эвери просто решила не дожидаться, покуда ты все испортишь.
Камерон не понял, что она имеет в виду, но прежде чем успел спросить, к нему подошел Лерган.
— Все лошади на месте. Она ушла пешком.
— Тогда найти ее не составит труда, — облегченно вздохнул Камерон и направился было к лошадям, но, увидев, что Лерган следует за ним, остановился. — Я поеду один.
— Ты уверен, что поступаешь правильно? — удивился Лерган, помогая Камерону седлать лошадь.
— Кто знает… Но я поеду один. А ты прикажи людям собираться, и следуйте прежним маршрутом. Когда я отыщу эту дурочку, я вас догоню.
— А почему ты не хочешь ее отпустить? Зачем она тебе?
