Эр Джей пожал плечами:
– Не мой тип.
– А я твой тип?
– Да, ты как раз мой тип. Ты красива, умна, остроумна, неугомонна – и чертовски сексуальна. Она тебе не соперница, Лейни.
– Прости, я не должна была на тебя срываться.
– Я сейчас кое-что скажу, но надеюсь, что ты меня правильно поймешь, о’кей?
– Ну, о’кей, – почти вопросительно отозвалась я.
– Мне нравится, что ты ревнуешь.
– Почему?! – Я никогда не считала ревность положительной эмоцией. Это индикатор неуверенности в себе и психологической уязвимости.
– Это значит, что мы с тобой на одной волне. Если бы в аптеку пошла ты, а я увидел, как с тобой заигрывает какой-то парень, я бы вспылил как последний дурак.
– В смысле?
– Я бы сразу вышел из пикапа и дал ему понять – ты моя, а он может уматывать… – Эр Джей поморщился. – Пожалуй, мне лучше остыть, а то говорю как какой-то собственник. Я хочу быть единственным, кого ты станешь ревновать, вот и все. Я понятно объясняю?
– Да, вполне.
На этом мы вернулись в его дом и с толком использовали оставшуюся ревность и презервативы.
Глава 11
Все хорошее когда-нибудь…
Лейни
– Лейни, милая, проснись!
Застонав, я зарылась лицом в подушку.
– Еще пять минут, Эр Джей, а потом можешь заняться со мной сексом…
Он прижался губами к моей щеке и настойчиво заговорил, отчего у меня шевельнулись волосы на затылке.
– Детка, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты проснулась. Я должен уехать.
Заморгав, я перевернулась на спину. Эр Джей стоял у кровати, полностью одетый, с болезненно искаженным лицом.
– Что случилось?
– Да брат… Вернее, его жена… У Джой начались роды – больше чем на месяц раньше срока, и, кажется, с осложнениями. Я помню, мы с тобой хотели лететь вместе, но Кайл просит меня срочно приехать.
Я никак не могла проснуться, поэтому смысл услышанного не сразу дошел до сознания.
– Но с ребенком и Джой все будет нормально?
– Не знаю, ситуация критическая. Надо ехать, поддержать брата. Все наши к нему уже едут, мало ли что.
Я потерла лицо, собираясь с мыслями.
– Да, тебе надо быть там. Когда едешь?
– Самолет меньше чем через два часа, мне пора уезжать, – говоря, Эр Джей все гладил меня по щеке тыльной стороной руки.
– Сейчас? – Я оттолкнулась от кровати и села, наконец-то начиная понимать.
– Лейни, прости, я хотел полететь в Сиэтл вместе с тобой! – его лицо исказилось от муки. – Я не хочу уезжать, но у меня нет другого выхода!
– Нет-нет, ты нужен своей семье. Твое место сейчас там.
Если бы такое случилось с кем-то из моих братьев или сестер, я бы не задумываясь помчалась к ним на помощь.
– Я позвоню, слышишь? Как только самолет сядет, я позвоню и расскажу, как обстановка, чтобы ты не волновалась.
– Да-да, если можно.
– Прости, я не могу остаться. – Эр Джей приподнял мое лицо и поцеловал меня, совершенно не заботясь, что я еще не чистила зубы.
Внутри у меня стало пусто и тошно, когда я поняла – это прощание. Я думала, у нас впереди еще целый день, чтобы поговорить и все обсудить. Мне немного хотелось, чтобы Эр Джей предложил мне бегом собираться и ехать с ним, но это лишь отсрочило бы неизбежное.
Беспомощный, отчаянный звук рвался из моей груди, когда Эр Джей отодвинулся, вглядываясь в мое лицо:
– Ты нужна мне еще раз. Последний.
– Пожалуйста.
Я уже чувствовала тупую боль в груди, хотя Эр Джей пока еще был рядом. Меня ужаснула мысль, что он вот-вот уедет, но я подавила страх и сосредоточилась на настоящем.
Он стянул с меня рубашку через голову. Осталось только расстегнуть его ремень и молнию на джинсах.
– Прости, что не могу позаботиться о тебе так, как хотел бы, – сказал он и припал к моим губам. Поцелуй Эр Джея был полон такого же отчаяния, которое снедало меня.
Не теряя времени, я забралась к нему на колени и высвободила пенис из боксерских трусов.
На этот раз было не до ухищрений – нами двигала исступленная, безрассудная потребность. Я села на него, вскрикнув от проникновения: все увеличилось, усилилось, включая ощущение его во мне, потому что я знала – это в последний раз.
Я не отрывалась от губ Эр Джея, вцепившись за него изо всех сил, пока он двигал меня – сперва медленно и мягко, но так было недолго: судорожная хватка крепла, зубы скрежетали, языки боролись, тела врезались друг в друга, торопясь взять свое, потому что наше время истекало.
Эр Джей оторвался от моих губ:
– Я хочу, чтобы ты кончила.
– Вот-вот… – простонала я.
Он приподнимал и опускал меня быстрее, жестче, толкая меня, входя до отказа. От оргазма у меня перехватило дыхание, и я вскрикнула, пожалев, что не могу справиться с собой.
– Лейни, – единственное слово прозвучало требовательно и моляще. Я открыла глаза и вгляделась в его лицо, читая муку в его взгляде. Острое сожаление стремительно вырезало в сердце дыру, которую я впервые в жизни ощутила за эти незаметно пролетевшие недели.
Эр Джей кончил, глядя мне в глаза и задрожав всем телом от разрядки. Он поцеловал меня – сперва с силой, затем нежнее и наконец обнял меня и посидел так, прижавшись губами к шее и бормоча что-то мне в кожу – я не расслышала.
Минуты таяли, приближая неизбежное расставание. Эр Джей гладил меня по спине, запутываясь пальцами в волосах. Наконец он отодвинулся и судорожно выдохнул. Глаза у него блестели и были печальны.
– Мне пора ехать.
– Я понимаю.
– Я хотел бы остаться с тобой подольше.
– Я тоже. Провожу тебя?
– Было бы здорово… Давай хоть рубашку на тебя накинем.
Я слезла с его коленей, ощущая его отсутствие везде, где мы только что были «единым целым». Эр Джей заправил что полагается в брюки и подошел к шкафу, достав оттуда одну из рубашек, которую оставлял в летнем доме. Он помог мне ее надеть и дрожащими руками застегнул пару пуговок.
– Сойдет, – сказала я. – Не забывай, у тебя мало времени.
Он переплел наши пальцы и повел меня по коридору. Сунув ноги в балетки, я вышла на крыльцо и прижалась к Эр Джею. Близился рассвет, но небо было затянуто тучами, под стать моему удрученному состоянию. Руки и ноги покрылись мурашками, под волосами закололи невидимые иголочки. Пикап уже был заведен, на пассажирском сиденье лежала огромная спортивная сумка.
Эр Джей отвел волосы с моего лица.
