После ужина мы набились в поджидавшие лимузины и отправились в бар. Щеки у Лейни разгорелись от вина, и она прижалась ко мне.
– Как весело! Хорошо все-таки, что ты убедил меня поехать праздновать!
Я поцеловал ее в висок.
– Я тоже рад.
В баре собралось, должно быть, порядочно моих одноклубников, раз Рэнди Баллистик разослал приглашения всей команде, но мы все равно приехали большой компанией и привлекли внимание: когда мы шли мимо очереди, нас узнавали, и вслед нам летел восторженный шепот.
Лейни жалась ко мне, не отпуская мою руку. В ночном клубе нас встретили мощные пульсирующие басы. По узкому темному коридору мы попали в бар с танцполом. Клуб занимал несколько этажей; зал, который мы сняли, находился этажом выше. Лейни что-то сказала, но я не расслышал и наклонился к ней на ходу. Басовый ритм стал громче.
Мы вошли в главный зал клуба, где в такт басам вспыхивали огни. Лейни судорожно вцепилась в меня, и я забеспокоился, что это для нее слишком, что детские страхи окажутся убедительнее реальности. У нее был длинный день, нелегкий перелет с ребенком, а теперь еще и выход из зоны комфорта. Зря я ее заставил. В пабе она держалась молодцом, но в ресторанах мы уже бывали. На ледовой арене она обычно сидит в ложе, а не на трибунах, потому что так спокойнее. А здесь… в миллион раз хуже. Оглушительная музыка, плотная толпа на танцполе, через которую мы медленно пробивались к лестнице на второй этаж. Я уже хотел объяснить это Лейни, чтобы она не боялась, и тут музыку прорезал оглушительный вопль. Не успели мы и глазом моргнуть, как нас обступили фанаты «Чикаго». В этом сезоне мы показывали отличную игру, результаты матчей широко освещались, нагнетая ажиотаж, поэтому показаться в городе означало собрать стихийную толпу. Но такое буйство неприятно удивило даже нас: наверное, виной тому лившийся рекой алкоголь и праздничная атмосфера.
Я хотел обнять Лейни, но ее рядом не оказалось: Вайолет, Шарлин и Лили образовали вокруг нее защитный полукруг и повели прочь от вопящих фанатов.
Поппи и Санни пробились ко мне:
– Мы берем это на себя, не волнуйся!
Я успел заметить, как Лейни оглянулась на меня через плечо, пока девушки вели ее к лестнице: пальцы прижаты ко рту, глаза неестественно огромные от страха. Она с беспокойством что-то сказала одной из подруг, и тут их поглотило людское море.
Лапища Ланса сжала мне плечо.
– Все норм, Рук, о ней позаботятся.
– Она же не выносит толпу! Чем я думал, черт побери! Мы здесь и двух минут не пробыли…
Мой телефон был в сумочке Лейни, я даже не мог написать и спросить, все ли в порядке.
– Не в первый раз, девчонки справятся. А ты улыбайся и делай селфи с болельщиками.
Нас окружили нарядные женщины и потные парни. Меня обнимали и щелкали камерой прямо в лицо, а толпа продолжала напирать – разгоряченным посетителям бара непременно хотелось памятный снимочек. Началась давка, каждый рвался опередить других, и тут двое парней в самой гуще начали сталкиваться грудь в грудь, затевая драку. Пьяные болельщики моментально обступили драчунов. Алекс кричал всем успокоиться и расслабиться, но орда фанатов прибывала. Наконец откуда-то появилась охрана, и для нас начали расчищать проход.
Четыре девицы с утиными губами строили глубокомысленные гримасы и делали миллионы селфи на нашем фоне, слепя нас включенными вспышками. Кое-как проморгавшись, я сквозь плававшие перед глазами черные мушки увидел, как мимо пробежали парамедики, направляясь к лестнице на второй этаж. Я не знал, сколько мы проторчали в баре, подписывая салфетки и фотографируясь с поклонниками.
– Что там творится, блин? – не выдержал я.
– Да, непонятно, – отозвался стоявший рядом Алекс.
– Неужели что-то с Лейни? Может, у нее паническая атака? – у меня в груди все сжалось при мысли, что меня нет рядом и я не могу ее успокоить.
– Сейчас посмотрю, что там Вайолет пишет…
Наконец охране удалось прорваться через толпу и вывести нас из общего зала. Я хотел пройти за парамедиками, но я слишком большой, чтобы пробиться туда, не передавив половину посетителей.
– Черт, черт, черт… – я провел рукой по волосам. Тревога усиливалась. Развернувшись, я схватил Алекса за лацканы пиджака. – Вдруг с ней плохо? Неужели это ей вызывали врача? Блин, нам надо было дома сидеть и не рыпаться! Теперь она окончательно испугается. А вдруг она решит, что это ей не по силам, что она не может так жить? Блин, я об этом даже думать не хочу!
Время летело невероятно быстро и вместе с тем мучительно тянулось. Не знаю, сколько времени прошло после того, как к лестнице пробежали парамедики. Лейни могли вынести и с другого выхода.
Алекс хлопнул меня по шее:
– Отдохни, чувак! Это исключительная ситуация. С ней девчонки, они никуда ее без тебя не отпустят. Вайолет пишет, они не в туалете.
– А где?!
– Похоже, уже в заказанном зале.
Чувствуя ком в горле, я поднимался за группой охраны (как, наверное, и надо было поступить с самого начала) на второй этаж. В отдельном зале, выходившем на танцпол, собрался чуть ли не весь наш хоккейный клуб. Я лихорадочно искал глазами Лейни, но было темно, и мне, как назло, попадались силуэты куда габаритнее ее. Наконец я заметил красное платье Вайолет и рванул к ней чуть не бегом.
– Где Лейни? С ней все в порядке?
– Вон там, – Вайолет показала пальцем себе за плечо, и я, не дослушав, кинулся в указанном направлении.
Я нашел Лейни в углу за барной стойкой, между Санни и Поппи. Я сгреб ее в охапку и прижал к груди.
– Слушай, прости меня, пожалуйста! Если хочешь, сейчас же поедем домой. Я не думал, что такое случится, прости…
Она напряглась в моих объятьях, и я ужаснулся, что все испортил, вывалил на нее слишком много всего за один раз, и весь прогресс, которого мы достигли, сведен на нет одной-единственной глупостью. Лейни уперлась мне в грудь ладонью и надавила, и я неохотно разжал объятия и отступил. Тревога зашкаливала, и я впервые получил представление, каково приходится Лейни, когда она оказывается в гуще событий вне своего контроля. Мне казалось, что рушится моя жизнь, все валится из рук и катится в тартарары.
– Дыши глубже, – ее мягкая теплая рука гладила меня по груди.
– Прости меня, я не подумал. Поедем домой. Выйдем с заднего хода…
– Эр Джей, со мной все в порядке! – Лейни приложила ладонь к моей щеке, и я накрыл ее своей рукой, не желая разрывать контакт.
– Но нас же окружила толпа. – Я принялся ощупывать ее руки и оглядывать лицо и другие участки обнаженной кожи, ища синяки или иные свидетельства того, что ей досталось. – Я не видел, куда ты ушла, мой телефон у тебя, кругом столько чертовых фанатов, и я с ума сходил, где ты и что с тобой…
Господи, я чувствовал себя на грани истерики.
