– В столице ситуация ненамного лучше.
Вздрогнула. То есть, это что, получается… феи умирают? И не просто, а массово?!
– Почему ты мне не сказал? – возмутилась, не в силах понять этого. Его народ находится на грани вымирания, а он…
– А ты бы мне поверила? – с какой-то тоской повернулся мужчина в мою сторону. – Все, что тебя волновало, это в какой последовательности нас поиметь и твой страх лошадей.
Замерла. И неважно, что фей сказал эти слова совсем не зло – факта это не отменяет. Но... я ведь думала, что сплю, это ведь считается, правда?
Посмотрела по сторонам, с болью в сердце отмечая ещё нескольких эльфов, лежащих на мостовых.
– Трупы вечером уберут…
Промолчала, рассматривая какого-то тощего мальчишку в дали переулка, подглядывающего за нами из-за угла. Приближаться он и не пытался, поглядывая на нас с опаской.
Сердце болело в груди. Дети, взрослые… тысячи невинных жизней. И все они живут. Так. Среди трупной вони и смерти. Это…
– Думаю, к вечеру мы уже будем во дворце, – словно не замечая ничего вокруг, отметил Тейар. Его такая же невозмутимая лошадь и то более нервно махнула головой, рассматривая этот ужас.
Меня же передернуло. Волшебная пыльца, серебристые полупрозрачные крылья, что я видела в момент моего призыва у фея, красивые истории про сказочный народец… как же все это не вяжется с тем, что я вижу сейчас – голод, холод и отчаяние буквально сочатся из каждой выбоинки и поры этого королевства.
Все ещё находясь в ужасе, обернулась к эльфу.
– Твой народ тоже в таком состоянии?
– Нет. Мы можем жить без магии, – вздохнул Кей. – Плохо, но жить. А феи – это полностью магический народ. По ним война ударила сильнее всего.
Вздохнула. Что ж, очень надеюсь, что это действительно худшее, потому что нечто подобное увидеть ещё раз я не готова.
Некогда красивый и явно солнечный город буквально утопал в страхе. Я ощущала это каждой порой, каждой клеточкой тела. Феи боялись и с надеждой провожали нашу процессию глазами, не смея даже приблизиться, но что я могу? Мне нечего им дать и предложить. Я не знаю, как спасти этот мир, это королевство, этот город, этот народ. Если бы я только знала, я…
Вздрогнула, когда моей ноги коснулись чьи-то ледяные пальцы.
– Спаси-и-и-те… – задумавшись, даже не заметила, как случайно подошла к одной из лежащих на земле женщин. Предугадав реакцию парней, не дала себе времени отшатнуться или передумать, буквально падая на колени перед этой бедной, ни в чем не виновной феечкой.
– Я бы с удовольствием, – жалко улыбнулась, отчаянно стараясь не разрыдаться, хотя отдельные дорожки слез уже давно прочертили мое лицо. – Но я не знаю, как…
Синюшные бледные губы когда-то явно живой и улыбчивой женщины расплылись в маске страдания.
– Сын…
И именно этот момент она выбрала, чтобы окончательно забыться в агонии. А я… я ничего не могла сделать, рассматривая умирающую девушку и горько рыдая. Это чудовищно, несправедливо, ужасно! Почему так?! Почему богиня ничего не делает?! Почему не вмешается! Они же умирают!
– Что она сказала? – неслышно подошел ко мне Тейар.
– Она сказала «Сын». Я не поняла. Возможно, она хотела, чтобы мы спасли её сына… – всхлипнула, и тут откуда-то из-за баков, словно в укор мне же, вылетело нечто чумазое и растрепанное.
– Ма! Мама! – кинулся мальчишка к телу родственницы.
– Нет! Мама! Нет! – взвыл он, тормоша её тело. – Я достал, мама! Я достал пыльцу! Ты не можешь, ты…
Маленькие худые плечики затряслись в истерике.
А я… беспомощно наблюдала. Сердце кололо болью, буквально заходясь от ужаса увиденных сцен. Тоска разрывала внутренности. Так не должно быть!
– Мне жаль, – тихо сказала, когда мальчишка все же оторвался от тела матери, чтобы взглянуть на нас. Его темный внимательный взгляд осмотрел сначала меня, а затем каждого из моих спутников.
– Вы избранная? – зашелся он в рыдании. – Как вы могли? Почему ничего не сделали? Мама не виновата в том, что произошло, она…
– Я знаю, – кивнула. Маленькое сердце ребенка разбито. И сколько таких детей в округе? Сколько детей, чьи родители погибли, не сумев сохранить в себе необходимые крохи магии, сколько сирот в этом королевстве теперь?
– Мы должны идти, Ленти, – тихо произнес Тей за моей спиной. – Нас ждут во дворце, мы должны успеть до темноты.
Обернулась к нему. Дворец, слуги, глупые войны… Зачем все это? Вот он мир – здесь и сейчас. Или он считает, что за стеной из каменных глыб мне станет легче? Не вижу – не знаю, так? Поздно! Я уже знаю! Но только вот что мне делать?! Как спасти этот мир, эту страну?!
Мысли остановились на одной взбалмошной богине, что приходила и легким мановением руки назначила мужчин моими слугами, просто за то, что они или их предки когда-то были достаточно глупыми. Но как до неё добраться? Как достучаться и спросить?
– Храм? У вас тут есть храм богини? – осенило меня.
– Да, и один из них в столице, на территории дворца. Я отведу тебя туда, – ответил печальный фей. Что ж, теперь я понимала его взгляды на меня. Его презрение, его тоску.
Посмотрела в глаза потерявшего мать мальчика. Я не могу так. Не могу его тут оставить.
– У тебя есть родные? – тихо спросила его.
– Нет, у меня была только мама, – худенькое тельце снова затряслось от рыданий, а мое сердце сжалось от жалости.
– Ты хочешь пойти с нами? – спросила. Ну не могла я оставить ребенка одного! Мать я или где, в конце-то концов?!
– Я… – опасливый взгляд на фея за моей спиной. Что? Он ещё и тут всех затиранил, гад такой?!
– Не беспокойся, – словно в ответ на мои мысли улыбнулся Тейар, – ты можешь пойти с нами.
Мальчик думал недолго, кивнув на мое предложение.
Удивленно смотрела, как он в последний раз взглянул на тело матери, что-то пробормотал и, уже не оборачиваясь, решительно пристроился рядом с драконом, что-то подавшим мальчишке. Кажется, корку хлеба или около того, не успела рассмотреть.
– Наш обычай, – пояснил его поведение фей.
– «Кибернатис нулункум» – «прошлое в прошлом», – перевел он для меня.
Удивленно покачала головой. Я бы тоже хотела уметь так переключаться. Обернулась, попрощалась, и вперед, к новым вершинам, отбросив старое.
– Знаешь, вы все же очень странный народ.
– От странной и слышу, – улыбнулся Тейар.
Хм, вот когда он не хмурится и не строит оскорбленную невинность – это удивительно красивый мужчина. Почаще бы…
– Он не останется здесь! – вопила местная королевишна, изящным жестом поправив на голове сияющую корону, презрительно скривив губы.
