Летом 1990 года Дудаев бросил военную службу, прибыл в Грозный и сплотил вокруг себя радикально настроенных националистов. На организованном его сторонниками Общенациональном конгрессе чеченского народа (ОКЧН) было принято решение о разгоне старой власти, провозглашалось независимое от России государство «Чеченская республика Нохчи-Чо — Ичкерия». Дудаев постепенно становился диктатором. Он делал из себя нового Шамиля, четко следуя вечному правилу: «Сила рождает власть и Конституцию, а не наоборот».
* * *
«Все, что происходило дальше, — писал Н.С. Леонов в книге “Крестный путь России”, — было просто эскалацией противостояния между бессильной и безвольной Россией и мятежным сепаратистским режимом Дудаева.
8 ноября 1991 года здания силовых ведомств в Грозном были захвачены, личный состав МВД перешел на сторону Дудаева, военные городки Минобороны блокированы отрядами чеченской национальной гвардии, получившими оружие из захваченных арсеналов МВД и КГБ. Авиационные и железнодорожные перевозки через Чечню прекратились. Исполком ОКЧН призвал порвать все связи с Россией, а проживающим в Москве чеченцам приказал превратить столицу в зону бедствия. Вот откуда произрастают корни терроризма, ставшего на долгие годы трагедией для России и для чеченского народа. Получив карт-бланш из Москвы, Дудаев стал грабить (другого слова не подберешь) сначала имущество и вооружение выводимых воинских частей, а затем эшелоны с народно-хозяйственными грузами, отказался платить налоги в казну России.
По мнению трезвых политиков, именно тогда следовало бы вести чрезвычайное положение и вмешаться в ситуацию российскому президенту, тем более Дудаев готов был вести переговоры. Но для этого Ельцину надо было освободиться от болезненных амбиций, дурных обкомовских замашек, завышенной самооценки, иметь гибкий ум и добросовестных советников. Ничего подобного в арсенале президента не оказалось.
На фоне этих событий выглядит просто жалкой попытка российских властей, навести порядок силами десанта спецназа на двух самолетах. Самолеты были блокированы толпами вооруженных «гвардейцев» и под угрозой уничтожения взяли курс обратно в Москву. Это была уже полная победа. Началась нескончаемая череда захвата дудаевцами военных и городков, арсеналов теперь уже Российской армии, оказавшихся на территории Чечни».
Многие россияне тогда понять не могли, почему у чеченцев столько оружия. Стороженко пристально следил за событиями в Чечне. Он даже написал статью «Чечня, Шамиль и современность», которая была опубликована в «Красноярской газете». В ней он писал, что опасность «дудаевщины», замеченной ельцинистами слишком «поздно», заключалась в том, что через Чечню вооружался мусульманский Кавказ. Оружие Советской армии продавалось открыто за бесценок любому горцу. Ополченцу — давалось даром. У казаков милиция забирала даже ружья и холодное оружие.
* * *
В статье Николай привел неполный список вооружения, боеприпасов и боевой техники, оставленных в Чечне по вине М. Горбачева, Б. Ельцина, Е. Шапошникова, Е. Гайдара, П. Грачева и других дирижеров чеченской катастрофы для борьбы с федералами:
— 11 учебно-тренировочных самолетов Л-39,
— 149 самолетов Л-29,
— 3 истребителя МиГ-17, 2 — МиГ-15, 6 — АН-2, 2 вертолета Ми-8,
— 10 зенитных комплексов «Стрела-10»,
— 23 зенитные установки различных типов,
— 7 переносных зенитных комплексов «Игла»,
— 42 танка Т-52 и Т-72,
— 36 БМП-1 и БМП-2,
— 30 ТТР-70 и БРДМ-2,
— 153 единицы артиллерии и минометов, из них 18 реактивных установок БМ-21 «Град»,
— 600 единиц современных противотанковых средств,
— 18 882 автомата АК-74 и 9307-АКМ,
— 533 снайперские винтовки Драгунова,
— 138 автоматических гранатометов АГС-17 «Пламя»,
— 678 танковых пулеметов и 319 крупнокалиберных,
— 10 581 пистолет ПМ и ТТ,
— 740 управляемых ракетных снарядов,
— 1000 82-мм ракет для установки «Град»,
— 24 000 снарядов для гаубиц Д-30,
— 200 000 ручных гранат,
— 15 000 000 патронов для стрелкового оружия разного калибра.
Разве политики не понимали, что оно, это оружие, будет направлено против сыновей и дочерей России, какой бы они национальности ни были? Попытки депутатов Государственной Думы в последующие годы установить степень виновности каждого из перечисленных выше госчиновников успеха не имели. По указанию Ельцина процесс разбирательства был заглушен.
А тем временем против русскоговорящего населения, в основном русских и украинцев, в Чечне был организован настоящий геноцид. По заявлению местных казаков, с конца 1991 года давление на христианское население приняло характер террора — массовых насилий и убийств.
Ичкерские националисты врывались в русские дома или квартиры, предлагали их «продать» по символической цене, добиваясь этого избиениями и убийством одного из членов семьи. Участились случаи похищения людей за выкуп или определения их в рабство, привоз «бичей» из России для «работы в семьях».
По рассказам казаков, в каждом богатом кавказском доме есть русский раб. И это в конце ХХ века в России! На этом фоне особенно выделялось молчание СМИ России о судьбе русских в Чечне.
В книге «Русофобия» И. Шафаревич приводит слова одной казачки с фактами только по Шелковскому району за 1994 год:
«11 и 12 декабря я сама видела, как у женщины из нашего дома отбирали 3-летнего ребенка. Стала защищать, но ее и мальчика застрелили (указаны фамилия и адрес. — А.Т.). <…> По словам беженки из Грозного, в конце декабря в интернат, где она работала воспитателем, ворвалась группа чеченских боевиков. В интернате находились как русские, так и чеченские дети. Бандиты изнасиловали всех детей и весь персонал интерната, в том числе и рассказчицу. <…> Убийства русских людей происходят каждые сутки. Морги в г. Грозном переполнены трупами, многие из которых обезображены. Опознанные трупы забирают родственники, если находятся. Остальных хоронят без гробов в общих траншеях» (из письма казаков. — А.Т.).
К началу «перестройки» в Чечено-Ингушетии жило около 500 000 славянского населения. В 1994 году дудаевская газета «Солдатское слово» писала о Чечне: «Это небольшая страна на южной границе России, где живут около ста тысяч русских». Эти оставшиеся вскоре тоже бежали в никуда.
Ельцин боялся за свой трон. Новый развал России мог лишить его должности, привилегий и авторитета «всенародно избранного» вождя. Бизнесмены же боялись потерять свои деньги — нефтедоллары, поэтому подталкивали президента к активному вмешательству. На этом фоне развивались события бездарной Первой чеченской войны, начавшейся 11 декабря 1994 года. По приказу министра обороны П. Грачева колонна из танков и бронетранспортеров 31 декабря втянулась в горловину улицы незнакомого и темного города. Войска шли практически вслепую.
