— Я должен быть на празднике.
— Я тебя привел, я тебя и уведу, — заявил Ириан.
— Да ты меня по пути прикончишь!
— Заманчиво, конечно, — ухмыльнулся он, — но я сдержусь.
На моем лице отразилось все отношение к рыжему, и Падрайг поспешил успокоить:
— Не бойся, Магари. Ты в безопасности, пока носишь оберег.
— Все-таки, дай мне нормального провожатого, — попросила я.
— Пойдешь с Ирианом, — отрезал придворный маг.
Вздохнув, я смирилась с этим решением. Но какая ирония, однако! Мы торопились сюда попасть, чтобы в итоге торопиться отсюда уйти!
Обратный путь дался мне тяжело. Ириан тащил меня за собой, не обращая внимания на то, что я дышу, как паровоз (запыхалась), путаюсь в платье (порвала, наступив на подол) и ковыляю (сломала каблук). Пройдя поле, где ждали полночи неблагие, мы будто оказались в ином мире, безмолвном и пустом, ведь все фейри собрались там, где был король, Душа ночи. Выйдя из кустов, мы ступили на каменную дорогу, и пошли по ней в полном молчании.
Я перебирала в уме яркие впечатления и надеялась, что у благих мне будет так же интересно, но не так же страшно, и посматривала с опаской на рыжего. Вино Падрайга сделало его румяным, но угрюмость с лица не стерло. Наверняка он такой из-за проклятья, которое на него наложили. Интересно, что за проклятье? Судя по его поведению и виду, это проклятье злобности, напыщенности и некрасивости! Теперь его планы стали мне понятнее. Он думал, моя скромная персона заинтересует скучающего короля, тот непременно мной очаруется и сделает своей дарой, а Ириан, устроивший все это, получит королевскую благодарность и с него снимут проклятье.
Изначально плохой план. Не нужно было хитрить, заманивая меня, несвободную женщину, в холмы… Пусть теперь расплачивается за это. Так ему и надо.
— Сходим, — буркнул Ириан.
Мы сошли с дороги в направлении того места, где и «провалились» в холм.
— Постой-ка, — вспомнила я, — ты говорил, у холма есть дверь, через которую можно выйти.
— До нее далеко.
— Ладно… Как мы выйдем?
Рыжий не ответил. Остановившись, он уставился куда-то вперед. Я последовала его примеру.
Из тени вышло нечто черное, косматое и рогатое на двух лапах, и зарычало. Передние лапы этого страшилища были подняты, и нам открывался изумительный вид на длинные загнутые когти. Свалявшаяся шерсть отливала зеленью, смрадное дыхание вырывалось из приоткрытой пасти, красные глаза светились лютой злобой.
Ужас парализовал мое тело, но не ум. Вспышкой молнии возникли в памяти строчки из друидских наставлений: «Баргест — рогатый оборотень, предвестник смерти. Вид его ужасен, но он никогда не нападает первым и приносит смерть только тому, кто не уступит ему дорогу».
Я попятилась в сторону, и заметила, что Ириан остался на месте. Почему он не уходит? Чтобы спастись, нам достаточно отойти с пути косматого и затаиться. Я потянула рыжего за собой, но не тот у меня вес, и не та сила, чтобы сдвинуть с места высокого мужчину, который хочет остаться.
Да, хочет остаться, хочет смерти! Потому что проклят, и даже эльфийские маги не знают, как ему помочь!
Ириан отцепил мою руку от своей, и я увидела подтверждение своим мыслям в его глазах.
— Уходи, — без всякого выражения сказал он.
— Стой! Ириан!
Он уверенно пошел навстречу смерти.
Баргест зарычал снова, громче и эффектнее; я закричала; рыжий бросился на оборотня… Он махнул когтистой лапой, и отшвырнул Ириана в сторону; тот врезался в дерево и упал сломанной куклой. Хлынула кровь из ран на груди.
Если уж баргест напал, то не уйдет, пока не доведет дело до конца, может, даже сожрет жертву.
Я попыталась уйти на ватных ногах, но одна мысль меня остановила. Ириана еще можно спасти, а у меня есть защита, даже две — дядина и мага Падрайга. У меня длинный список страхов: боюсь огня, глубины, высоты, лифтов, больших собак, маньяков, террористов, ведьм, демонов, проклятий, навязчивых продавцов… Но фейри, даже такие, как этот, никогда не входили в этот список.
«Ну же, Мага, — подбодрила я себя, — твой препод по социологии был куда страшнее, чем этот баргест. Иди спугни его».
Фейриолог я, или нет? Решившись, я подбежала к рыжему и встала перед ним, преграждая путь баргесту.
Он в один прыжок допрыгнул до меня и занес лапу; ослепительный свет вырвался из оберега; оборотень издал устрашающий то ли рев, то ли крик… Кожу в том месте, где к ней прикасался оберег, обожгло. Я вскрикнула от боли и попыталась схватиться за оберег, но он … исчез! Вместе с ним пропал и пугающий косматого свет.
Эльфийская защита, называется… Тьфу!
Сглотнув, я опустила руку и взглянула в красные глаза баргеста. Он определенно стал злее… Раз эльфийский оберег не смог меня защитить, значит, дядина защита и подавно не сможет. Баргест — олицетворение смерти. Что против него какие-то там чары? Раз уж предстоит помирать, то пусть это произойдет быстро.
— Отойди! — рявкнула я, и замахала на рогатого руками, чтобы он разозлился еще сильнее и убил меня одним ударом. — Прочь!
Увлекшись, я так на него взглянула, что он, видимо, оробел и… попятился. Удивленная сверх меры, я осталась на месте. Оборотень же, развернувшись, побежал куда-то в тень. Когда он полностью пропал из виду, я ощутила слабость в ногах, развернулась и уперлась руками и лбом в ствол ближайшего высокого дерева.
Да что же такое происходит?! И со мной, и вообще?
Невесть откуда взявшаяся смелость отняла силы. Я была уверена в том, что поступила правильно, что не ошиблась, отогнав саму смерть от рыжего. Может, потому баргест и убежал, что не время Ириану умирать? Кстати, об умирании. Он там кровью истекает!
Я отлепилась от дерева — в прямом смысле отлепилась — и увидела на своих руках липкие кровавые отпечатки. Когда я успела так пораниться? Но теплая липкость осталась и на лбу… Я взглянула на ствол дерева, в который так опрометчиво уперлась. Он весь сочился кровью, а лиственную крону на ветках заменяли белеющие кости.
Ужаснувшись, я отошла от дерева к Ириану.
Жизнь стремительно покидала его вместе с кровью. Я оторвала несколько лоскутов от своего итак уже изодранного платья и кое-как заткнула глубокие борозды на его груди, оставленные когтями баргеста. Лицо мужчины казалось особенно белым на фоне крови да морковной рыжины его волос. Я едва нащупала пульс на его шее…
Он умрет, если в ближайшие минуту-две не случится чудо. Если бы рядом был хоть один фейри, любой фейри, можно было бы напоить Ириана его кровью и спасти. Но рядом никого, все празднуют…
Я задумчиво взглянула на свои окровавленные ладошки. Эта кровь мертвая и бесполезная, но моя собственная кровь может сгодиться, ведь в ней спит магия друидов. Женщинам Вегрии и остальных цивилизованных стран магичить строго-настрого запрещено, но в экстремальных ситуациях можно нарушить запрет.
