…Когда треск стих, я осмелилась приподняться и посмотреть, что там. На полу лежала дрожащая девушка и ловила ртом воздух. Услышав мой пораженный вздох, она повернула в мою сторону голову; ее голубые глаза широко раскрылись.
— С оттаиванием, — хрипло поздравила я.
Девушка недолго на меня смотрела: ее скрутил приступ кашля. Я поднялась, обошла осколки и встала возле размороженной девы. Хотя… девы ли? Девам полагается быть непорочными и юными, а этой прелестнице никак не меньше двадцати пяти, да и после объятий Элидира она вряд ли осталась невинна.
Я замерла в растерянности, не зная, что сказать. Девушка — молодая женщина — сама заговорила. Подавив кашель, она хрипло спросила:
— Ты последняя?
— В смысле?
Мы обменялись вопросительными взглядами. Несмотря на длительную глубокую заморозку, молодая женщина не выглядела растерянной или испуганной, вид у нее был скорее деловитый. Кашлянув еще раз, она уточнила вопрос:
— Ты последняя невеста Эла?
— Эла — Элидира?
— Да, да, его.
— Нет, я скорее его проблема.
— О-о, — протянула жертва Элидира, и начала вставать. Я подала ей руку, и она приняла ее без сомнений. Встав, она отбросила за спину густую массу светло-золотистых волос и пристально, цепко меня оглядела. — Спасибо, подруга, выручила. Кто ты?
— Магари, — просто ответила я, с любопытством оглядывая размороженную. Большие безоблачно голубые глаза, сливочно-белая кожа, чуток веснушек на аккуратном носике, пухлые, по-детски яркие губы, густые правильные темные брови — она имела все основания зваться красавицей, хотя ее черты были все-таки крупноваты.
— А я Ирен.
— Иренка, — улыбнулась я, вспомнив сетования Дианн о погубленной королем ученице. — Ты ученица одной вредной карги, не так ли?
— Знаешь Дианн?
— Да, очень хорошо. Она жутко скучает по тебе.
— Мо-о-о-оя каргуша, — растроганно произнесла Ирен, и огляделась. — Ты когда попала в холмы? Назови полную дату.
Я назвала. Ирен печально улыбнулась:
— Двадцать шесть лет, значит, прошло в мире людей с тех пор, как я его покинула … А во льду я провела лет восемь, не меньше. Ты здесь сколько?
— Два месяца с небольшим. Ирен, я рада была бы с тобой поболтать, но времени нет. Элидир запихнул меня в этот Сад и пригрозил, что не выпустит, пока не соглашусь стать его невестой. Я решила не терять времени даром и поработать с ледяными глыбами. Как видишь, с тобой сработало. Король может явиться в любой момент, и тогда я не знаю, что будет. Я так думаю, надо разморозить всех красоток, чтобы он хотя бы растерялся, когда явится. А уж как воспользоваться его растерянностью, я решу.
— Ужасный план.
— У тебя есть лучше? — обиженно проговорила я.
— Не обижайся, подруга, — миролюбиво протянула Ирен. — Просто я немножко тебя старше и немножко дольше прожила здесь. Тебе повезло, что первой ты разморозила меня — когда Эл заключил меня в лед, я уже знала, какая он скотина. В общем, нежных чувств к этому божку я не питаю и с радостью ему подпорчу жизнь. Но остальные невестушки не так будут настроены: половина из них очнутся и даже не поймут, почему они здесь. Ты же видела сидхе во льду? Богини, проснувшись, начнут буянить, уж ты мне поверь.
— Пусть начнут, — сказала я. — Это будет мне на руку. Я друидесса-хаосница. Паника — это моя стихия.
— Друидесса? — неверяще произнесла Ирен, и посмотрела на меня иначе, с намеком на испуг. — Хаосница? Как ты вообще попала сюда? Таких, как ты, в холмах кличут проклятьем фейри!
— Это долгая история. Я все-таки разморожу остальных невест. Кто-то должен помочь мне одолеть Элидира.
— Поверь, одолеть бога невозможно. Особенно такого, как Эл.
— Даже если он пал жертвой любовных чар?
— Тем более, под чарами он станет непредсказуем, — серьезно сказала Ирен. — Послушай, тебе будет достаточно меня одной, чтобы спастись. Я с порталами работать умею. Могу тихо перенести нас отсюда и открыть портал в мир людей. Там уже Элидир до нас не доберется.
— Как же остальные замороженные? — указала я на глыбы. — Неужели они так и останутся здесь в таком виде?
— Хорошо, размораживай их всех, добренькая девочка, только ты этим их не спасешь. Эл их с досады заново переморозит, а то и хуже — убьет окончательно. Да и я при всем желании не смогла бы перенести отсюда такую толпу, мне бы просто сил не хватило. Мне и на себя одну сил не хватит, подпитка нужна… — Ирен сжала и разжала кулак, и печально выдохнула. — Ничего не осталось от моей силы, я бесполезна сейчас, как перемороженная рыбина. Разве что ты можешь меня напитать. Кстати, забыла сказать — я ведьма.
Я задумалась. У ведьм скверная репутация… Силу свою они черпают, воруя у людей, природы. Они, как говорят в Ордене Сопротивления, «блохи», только не кровь сосущие, а жизненную силу, и толку от них никакого, один только вред. Может, эта Ирен мне лапши на уши навешала про невест, чтобы только самой сбежать? Может, выкачает она меня, да и оставит здесь, без сил, в подарок Элидиру?
— Решай, друидесса, — сказала ведьма. — От тебя все зависит. Мне ничего не удастся без твоей подпитки.
— Как же я это ненавижу! — в сердцах сказала я. — Как только попала в холмы, на тебе — проклятья, пророчества, опасности, проклятые сидхе, безумные сидхе, интриги, пожары, невесты, ведьмы… Я теоретик, а не практик, я не обязана решать такие вопросы, я должна быть наблюдателем и только!
— Будешь медлить с решением, Магари, и станешь еще одной глыбой в этом Саду — добавила Ирен, и улыбнулась хитро.
— Нарочно мне на нервы действуешь?
— Прости, у меня это врожденное. А еще саркастичность, циничность и вредность. Честно говоря, будь я на твоем месте, отказалась бы спасать такую паразитку, как я.
— Чего это ты себя паразиткой зовешь?
Ирен склонилась ко мне и шепотом, будто нас мог кто-то подслушать, объяснила:
— Потому что я паразитирую. На людях, на фейри — на том, на ком придется, в общем. Если ты и правда друидесса, тебе лучше оставить меня здесь, это точно будет во благо людям.
— Питайся от меня, — решила я, и протянула ведьме оцарапанную руку.
Ирен удивленно вскинула брови, но за руку меня не взяла. Улыбнувшись, она подошла ко мне вплотную, нежно взяла мое лицо в ладони и приникла к губам. Я осталась на месте, хотя мне чисто инстинктивно хотелось отстраниться и вытереть губы: все-таки это очень странно и непривычно, когда тебя целует женщина… Ирен явно имела большой опыт в таких манипуляциях; я даже не заметила, как она начала пить из меня силу. Это было похоже на смертельный поцелуй Скендера, и почти так же приятно… Отстранившись, Ирен судорожно вздохнула и посмотрела на меня затуманенными голубыми очами.
