- Боюсь, все много серьезней, - ответил Брегер, с трудом держась на ногах, - это был кто-то из замка. Один из тех, кто против принцессы «Кровавых алмазов», кто готов к кровопролитной войне, лишь бы сохранить чистоту трона Аспарии.
- Узнал его?
- Нет. Но хорошо запомнил кинжал... С лунными рунами. Полагаю, такие могут быть у всех заговорщиков, как символ скрепленного договора.
И король приказал:
- Отыщи каждого и - в темницу их всех.
Он снова вернулся к доске, оглядывая почти проигранное сражение, вскинул вверх подбородок. Нет, Аспария не сдается!
- Береги нашу принцессу пуще своей головы, - дал он еще один наказ Брегеру. - Если с ней что-то случится... У нас не осталось времени на ошибки! Ты и сам понимаешь...
Он понимал...
Понимал это и то, что случись с принцессой что-то серьезней истерики, вряд ли он сам простит себе это.
Он ведь, дурак, на ногах еле стоит, а все только и думает, как бы увидеть ее...
Как бы плюнуть на все и сбежать вместе с ней... да хоть бы в ту же Мракардию. Там, говорят, голые земли, дышится тяжело из-за вулканов, а ему все равно... Он и в замке едва ли может дышать: из-за всех этих взглядов и шепотков. Надоело, как же ему надоело быть только животным в глазах этих чванливых засранцев с серебряной ложкой во рту...
Он - человек даже в большей мере, чем пес.
Больше, чем каждый из них!
Он тоже достоин толики счастья.
36 глава. О драконах, соблазненных девицах и просто влюбленных...
- Маргольф был молодым и красивым, играл на свирели и слыл лучшим рассказчиком на деревне, - начала старушка такими словами. - Девушки то и дело бегали на лужок, где он пас стадо местного графа... Приглядывал за животными, да наигрывал себе песенки, развлекая поклонниц. Так вышло, что в тот самый год, когда все случилось, погода выдалась очень засушливой, и трава на местных полях быстро пожухла, вот и пришлось отгонять стадо все дальше и дальше в сторону гор. Видела Черную башню?
- Черную башню? - переспросила Виктория.
- Самый высокий пик с нашей стороны гор, - пояснила старушка. - Черный-пречерный, словно душа самого Мракаса, и высотой до небес. Вот к той горе и гонял Маргольф стада... Только там и росла трава, если верить ему, просто по пояс. Овцы блуждали в ней, как в лесу, и жирели день ото дня. А потом он одну потерял... Уснул, что ли, или просто не доглядел, только заметил вдруг, что одной не хватает. Согнал он, значит, оставшихся в одном месте и пошел кликать отбившуюся от стада. Граф хоть и богат, за каждую голову спрос имеет. Еще и погнать мог с работы, а Маргольфу нравилось его дело: деньги хорошие платят, а он знай себе на свирели наигрывает. Да природой любуется!
Так и добрел он до самых гор - там уж рукой было подать - и услышал тихое блеяние. Где-то со стороны серых утесов... Глянул в бездну и обомлел: овца эта стояла на узком выступе в две ладони и глодала куст дикой лещины. Казалось бы, протяни руку и подхвати животину, да страшно... Чем только Маргольф ее ни приманивал: и травой посочнее, и ветками бузины, даже ягодами малины - все бесполезно. Овца жевала лещину и никак на попытки спасти себя не отзывалась... Вот и пришлось деду спускаться за ней самому. - Старушка улыбнулась Виктории, слушавшей с видимым интересом. - Зацепил он, значит, пояс за тощий ствол чахлого деревца и, держась за него, начал спускаться по узкой вымоине к тому самому выступу. Чуть-чуть оставалось, когда деревце-то и надломилось... Падая, Маргольф опрокинул овцу, так вместе с ней и полетел в бездну, прощаясь со всей своей жизнью, когда... - старушка сделала паузу, - огромная тень, метнувшись незнамо откуда, подхватила обоих и опустила на серый утес под самыми облаками.
- Дракон?! - ахнула Вика.
- Вижу, ты сведуща в наших поверьях, - улыбнулась рассказчица. - Ты права, Маргольфа спас огромный дракон.
- То есть они существуют?
- Существовали, как видишь. Дед мой последний, кто видел кого-то из них!
Вика спросила:
- А дальше что было?
- А дальше дракон и спросил: «Я тебя спас, хочешь и мне отплатить доброй монетой?» Дед хоть и был не в себе после пережитых волнений, сумел мотнуть головой: мол, конечно, сделаю все, что захочешь. И дракон буквально взмолился: «Одни темные люди, будь они трижды неладны, решили, что в засухе я виноват. Понимаешь? И вздумалось им умилостивить дракона юною девой, да не какой-нибудь - самой красивой в деревне, если верить ее же словам. Так вот, забери ее, умоляю! Делай что хочешь, только не дай красе этой ко мне воротиться... Сил нет терпеть эти бабскую болтовню и уборку в пещере. Я ведь трижды ее уносил к самой деревне, а она, упертая дева, снова назад возвращается, говорит, раз ее для дракона не пожалели (они ведь думали, я плотоядный), так пусть и думать не думают ее снова увидеть. Ей-де и со мной хорошо!» На этих словах дракон буквально затрясся в диких конвульсиях, видать, дева его действительно допекла, и деду стало чешуйчатого по-настоящему жалко. «Где она, дева-то это? - спросил его дед. - Еще никогда не бывало, чтобы девица против меня устояла. Как пить дать, влюблю ее и спасу тебя от захватчицы!» Так и вышло: едва девица услышала его песню, как забыла и о
пещере, и о драконе, в ней проживающем. Выскочила на звук веселой свирели, как те крысы на музыку крысолова, да сразу же и влюбилась... Дед, конечно, любил приукрасить, - улыбнулась старушка, - но прожили они душа в душу долгие годы, так что, кто его знает, может, и правда любовь с первого взгляда случилась. А может, -пожала плечами, - дед просто боялся ее отпускать... Говорят, стоило им поругаться, как бабка грозилась к дракону уйти, а дед опасался, что ящер, кто его знает, накажет его за невыполненное обещание.
- Удивительно! - Вика даже рот приоткрыла, представив всю эту картину. - А где та пещера, знаете?
- Та, где бабка дракона-то донимала?
- Да.
- Так где-то у Черной башни и есть. А что, - старушка подлила чайку в Викину кружку, -тоже хочешь в драконьи жены податься? Говорят, любовника лучше дракона нигде не сыскать. - И весело подмигнула. - Самой проверить не удалось, хотя девчонками мы и бегали к тем горам в надежде нарваться... Сама понимаешь. Да ни одна, похоже, ящеру не приглянулась... Или издох он. Может, стар был для телесных утех, вот бабку-то Маргольфу и отдал. А ведь хороша была девка, в самом соку...
Вика невольно смутилась, представив на месте дракона лицо Демиана и ласки его. То, как славно им было нежиться в королевской, как оказалось, постели, как целовал он ее, как...
- Я просто из любопытства, - Виктория резко поднялась. - К чему мне дракон? Я другого люблю.
- Того, что сердце разбил?
- Так он не со зла. Получилось так...
Но старуха опять за свое:
- Но все-таки лучше дракона любовника нет. - Покачала она головой. - Говаривали, подле него любая беда забывается, сердце излечивается, а душа воспаряет. Эх, будь я моложе десятков на пятьдесят...
