Так я промучилась, пока не поняла, что засыпаю. Глаза закрылись сами собой. А во сне я видела странный камень и меч в нём. От него шло тепло и мне хотелось подойти ближе и погреться. Но я не могла. Обернулась поискать, что мне мешает и увидела рыцаря. Он сидел на полу, обняв руками ноги. Длинные спутанные волосы свисали на глаза. Он изменился. Похудел и постарел, но я всё-таки знала, чувствовала даже во сне, что это именно он. Я махнула ему рукой, зовя собой.
- Не могу, - ответил он. – Я не могу подойти к камню.
- Почему?
Но он не ответил. Помолчал немного, а потом произнёс.
- Возьми меня за руку и проведи.
Я обернулась к нему и… проснулась. Очнулась и ещё несколько минут не могла понять, где я и что со мной. Настолько реальным был сон.
И он помог мне решиться. Я просто должна была увидеть рыцаря.
Понятия не имею, что и зачем делаю, как буду искать рыцаря в этом круговороте коридоров, но я встала, оделась и пока никто не пришёл ко мне, вышла из комнаты. Никто за мной не следил, по крайней мере я не видела. Хотя в замке у Царицы, наверное, везде были свои глаза и уши. Я надеялась, что сейчас ещё довольно рано и меня пока не будут искать. Но часов здесь не было, поэтому я давно потеряла счёт времени, ориентируясь только на свои внутренние часы.
Чернота коридора как обычно заставила сначала зажмуриться с непривычки. Неужели нет выхода? Как же должно быть тяжело рыцарю изо дня в день сотни и тысячи лет видеть эту черноту! Почему-то думая про тысячи лет, я всё равно не воспринимала его как человека, который видел зарю мира и которому тысячи лет. Для меня это был просто усталый отчаявшийся и достойный жалости человек.
Может быть, именно поэтому я выбралась из крыла, в котором жила Царица со слугами и сейчас блуждала по замку. Именно блуждала. Потому что после первого же поворота убедилась, что то ли замок живёт своей злобной жизнью и путает меня намеренно, то ли у меня с памятью совсем плохо.
Но не прошло ещё, наверное, и четверти часа, как я совсем заблудилась. А главное – куда не пойди – никого не было. Ни девушек, которых теоретически здесь тысяча, ни слуг Царицы, ни её самой. Только бесконечные коридоры с десятками дверей и лестницы. Даже если я захочу вернуться, у меня теперь не получится, и я умру от голода и холода в этом жутком замке.
Я поёжилась. Да, картина выходила так себе. А главное я действительно не могла ни себе ничем помочь, ни рыцарю, к которому стремилась. Интересно, как скоро я устану бродить туда-сюда? Чтобы отвлечься от давящих мыслей я вспомнила того, кому хотела помочь. Вот ему тяжелее вдвойне. Он ведь даже если хотел бы – не мог умереть. Не жизнь, а вечное мучение.
Я остановилась и привалилась к стене коридора. И тут же испуганно отпрянула. Стоило дотронуться рукой до стены, как я словно увидела карту замка. Она встала как живая, перед глазами. Синие коридоры, как вены, а в центре, как жаркое сердце горел нестерпимым светом камень. Когда я отшатнулась, карта исчезла.
Колдовство? Наверное. И вряд ли оно рассчитано специально на меня. Но… Желание воспользоваться этой картой встало как живое. Поэтому я не выдержала, дотронулась рукой до стены и снова увидела карту. Так и пошла, вперёд, к лестнице, уводящей вниз, в подземелье, ведя пальцами по стене.
Когда передо мной снова появился этот чёрный провал в никуда, я даже не поверила своим глазам. Я шла куда меньше времени, чем до этого плутала по коридорам. Замок явно меня запутывал. Только почему смилостивился сейчас? Я понятия не имела, но смело шагнула в полную темноту, на первую ступеньку. Потом на вторую. И с каждым моим шагом лестница начинала светиться всё больше. Сначала слабо, бледно, едва различимо, потом всё ярче и ярче.
Интересно, уж не Царица ли наблюдает за мной сейчас и помогает дойти до цели, туда, куда я собралась, чтобы потом разом уничтожить и меня и Ледяного Рыцаря или превратить в ледяные фигуры и поставить украшать сад? Мне было страшно, но сама не понимаю, почему, я шла вперёд. Если раньше я даже и думать не хотела о том, чтобы искать общества рыцаря и говорить с ним, то сейчас мне было даже интересно. Но я понятия не имела, что я буду делать, если он снова станет рыцарем, таким каким его сделала Царица. Как вернуть ему память, как расколдовать его? Почему я хотела это сделать – сама не знала. Но мне было его жалко.
Я спускалась долго, очень долго. И когда в голове уже появилась мысль, что может быть, это не та лестница, она наконец то закончилась. Последняя ступенька и впереди пустой коридор. И вот дальше всё зависело от моей памяти. Никакая карта не подскажет мне, за какой дверью искать рыцаря.
Я шагнула вперёд, когда секундная мысль едва не заставила меня застонать в голос. Я совсем забыла, что Царица могла запереть дверь! Если не ключом, так колдовством, иначе ведь почему рыцарь не может выбраться из этой тюрьмы и отправиться, куда пожелает. Неужели всё напрасно? Нет! Я упрямо пошла вперёд. Глупо возвращаться, не узнав.
Несколько шагов и кажется вот она, дверь. По крайней мере, уходя, отсюда вчера с Царицей, я считала повороты и двери. И вроде бы я не ошиблась. Поэтому дотронулась до двери. Ручки на ней не было. Сначала ничего не происходило, а потом она открылась. Я снова была на поле боя. Крики, лязг мечей, топот копыт, сначала оглушили меня, так что я не сразу даже поняла, что картина поменялась.
Король уже не лежал на поле. И рыцаря не было. Я огляделась. Он сидел в небольшом подлеске слева, там, куда, наверное, не долетали стрелы. А рядом лежало тело короля. Он словно спал. Руки сложены на груди, рядом меч и щит.
А рыцарь прислонился к дереву и похоже тоже спал. Такой же, каким я его видела во сне. Постаревший и осунувшийся. Я медленно направилась к нему, не осмеливаясь его окрикнуть. Но он первый поднял глаза. Взгляд мутный и полный боли. Он увидел меня не сразу, а увидев, словно не узнал.
- Ты кто? И что делаешь в моём кошмаре?
- Мелисса, твоя невеста. Ты разве не помнишь?
Я боялась, что он скажет: «не помню». Но он вдруг посмотрел на меня, очень внимательно и взгляд его снова стал осмысленным.
- Кажется, помню… - Ответил он медленно. – Но я был словно в кошмаре. – Он огляделся по сторонам и схватился за голову. – Да я и сейчас в кошмаре.
Я понятия не имела, как не дать ему снова погрузиться в кошмар, но всё-таки попробовала его отвлечь.
- Расскажи мне, что тогда случилось.
Он снова поднял голову, в глазах застыла боль.
- Я расскажу. Хотя бы кому-то я должен сказать об этом. Но ты – первая, кто спросил меня. – И он взглянул на меня так странно и пристально, словно пытался запомнить, рассмотреть, узнать. Я почувствовала вдруг как кровь приливает к щекам и опустила глаза, не выдержав его взгляда. Но рыцарь снова заговорил. – Я был совсем мальчишкой, попрошайкой, которые рыщут по дорогам в поисках пропитания. Не знаю, как сейчас, но раньше рыскали. А после войны их развелось до неприличия много. Тогда, на заре, мир сотрясали страшные войны, но и люди были другими, сильнее, наверное. – Он сделал паузу. На миг лицо потемнело, словно он сейчас был там. Но я терпеливо ждала. Рыцарь сделал над собой усилие и продолжил. – Мой господин подобрал меня несмышлёного мальчонку и обучил всему, сначала сделав меня оруженосцем, а потом и посвятил в рыцари. Он был мне отцом и самым близким другом. Своих настоящих родителей я не помню.
