— Иди ты в задницу со своими тренировками! — утомленно прикрыла глаза Джуди.
— Юная леди, что за выражения?
— Папа, не такая уж я и юная, и вовсе я не леди.
Мы вместе покинули кабинет и поторопились к аэро-площадке. Форма одежды для полета была свободной — я выбрала строгий темно-зеленый костюм с тонкими черными линиями, вытягивающими силуэт. В детстве я была полненькой, и до сих пор не избавилась от ощущения, что полнее, чем следует быть.
Джуди по пути болтала, а мы с ее отцом невпопад кивали, делая вид, что слушаем ее.
У аэро-площадки стояли всего несколько человек, практически все уже заняли места.
Матео Крус нахмурился и жестом показал — давай скорее в аэробус.
Я пропустила мимо ушей очередную порцию болтовни Джуди и подошла к Дейригану, который ждал меня у аэробуса. Козловски поняла, что мне не до нее, брякнула «Удачи» и потянула отца за собой. Старший-Козловски кивнул мне и отошел вместе с дочерью.
У нас с Каркано была минутка.
Он был сама безопасность, сама надежность, мне уже не нужно было волноваться о том, как его завоевать — он сам рад был завоевываться и признался, что я понравилась ему сразу, но он и мысли не допускал, что я тоже могу ему понравиться — дурачок считал себя скучным! Позавчера он впервые меня поцеловал… Но я больше не могла настроиться на его волну, расслабиться, когда он обнимал меня, когда целовал… Все дело в этой авантюре Гетена, она не давала мне покоя.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал Дейриган, окидывая меня взглядом.
Я усмехнулась. Это Гетен настоял, чтобы я надела что-то красивое и уделила внимание макияжу. Мне следовало быть более привлекательной, чем обычно, чтобы в случае чего задержать на себе внимание Нигая, который тоже будет в резервации сегодня. Так, я подвела глаза, выделила губы и заплела косу с большой аккуратностью, чтобы ни одна прядка не выбилась. В итоге образ получился одновременно строгим и сексуальным — центаврианские мужчины без ума от такого сочетания.
— Ты всегда усмехаешься, когда тебе делают комплименты? — удивился Каркано.
— Просто я волнуюсь.
— Еще бы: увидишь гибридов. Я бы тоже волновался. Расскажешь потом?
— Обязательно.
У нас с Каркано в самом разгаре была та стадия отношений, когда хочется поцелуев, объятий и вообще выражать свои чувства, но еще немного неловко. Дейриган взял мою руку и поцеловал в запястье — самый пристойный поцелуй. Проведя меня к входу в аэробус, он отошел.
Я зашла, наконец, в аэробус, и с недовольством поняла, что свободное место осталось только рядом с бородачом, который донимал меня придирками. Пришлось усесться рядом с ним. Из окна мне помахал Каркано.
— Что, Унсури, служебный роман завела? — поинтересовался бородатый.
— Вас касается моя личная жизнь? — спросила я.
— Я просто разговор хотел завязать…
— Не старайтесь, товарищ. То, что мы сидим рядом, не означает, что мы должны вести беседы, — отчеканила я.
Мужчина отвернулся.
Я непозволительно мало переживала насчет того, как будут развиваться события. Меня особенно в план не посвящали, объяснили только, что я должна делать — «настроить» эмоциональный фон гибридов, умерить их беспокойство, чтобы в самый неподходящий момент они все не испортили. Если они станут слишком нервничать, это заметят, и тогда пиши пропало.
Гетен много меня инструктировал насчет того, как абстрагироваться от чужого потока эмоций. Он, как лирианец, тоже ощущал подобное, но не так, как я. Мои способности эмпата были более специфичными. Несколько вечеров я провела вместе с Эльки, приобретая опыт управления ее эмоциями. Гетен результатом остался доволен.
Полет продлился недолго — или я просто не заметила, как пролетело время. Резервации меня не впечатлила, я особенно по сторонам не глазела. Нас проверили и провели в просторное полупустое помещение, предложили прохладительные напитки — как мило! Большая часть группы сразу направилась готовить материалы для сбора анализов; а вот Гетена и еще одного профессора, что летел с нами, вызвал на разговор капитан Нигай.
Я осталась ждать Гетена. Попивая приятный на вкус коктейль, я смотрела из огромных окон на резервацию. Установки силовых полей; приземистые вытянутые здания; постройки непонятного назначения. Где-то там живут и работают гибриды. Интересно, чем заполнены их дни? На станции рассказывали, что гибриды на манер инсектоидов стараются все делать сами, из подручных материалов: одежду, бытовые вещи, даже строят дома вроде шалашей. А еще их приручают к социальным нормам людей и запретам. Да, на словах все хорошо, а вот реальность, если верить Эльки — настоящий кошмар. И дело не в притеснениях, а в том, что гибридам дают понять, что они существа низкого порядка, твари, не достойные нормального отношения. А это бьет по психике. Вот откуда у Эльки столько горечи и боли: она просто не понимала, чем заслужила людское презрение.
Я заставила себя не думать об этом — это тяжелые мысли, спорные. Начну думать о несправедливости мира и сама могу заразиться идеями Гетена. А мне надо это? Нет, не надо. У меня свои жизнь и цели, пусть и гораздо более приземленные.
Я довольно долго ждала Гетена. Наконец, он появился в компании с профессором и капитаном Нигаем. Последний обратил на меня самое пристальное внимание. Не знаю, связано ли это с моим внешним видом или с моим фактом появления здесь. Я сама почему-то разволновалась, и нельзя было назвать это волнение приятным.
— Блага, гражданка Унсури. Не ожидал вас здесь увидеть, — протянул Нигай.
— Блага, товарищ капитан. Я не могла упустить шанс посмотреть на гибридов.
— Понимаю. Это интересно, не так ли?
— Очень интересно, — улыбнулась я выверено.
Вдруг меня затошнило. Только что выпитый коктейль поднялся к горлу и грозил извергнуться наружу. Я не знаю, как мне удалось сдержать тошноту и ничем не выдать своего недомогания. К счастью, мужчины вернулись к своему разговору, и на меня не обратили внимания.
А тошнота прошла так же быстро, как и я появилась. Неужели из-за волнения? Никогда не замечала за собой такой тревожности. Ладно, это, скорее всего, из-за перелета.
Я отметила, как держится Гетен с Нигаем. Гетен давал понять, что капитан ему неприятен, вставлял замечания о том, что недоволен положением гибридов. Нигай отвечал спокойно, с небольшой долей издевки. Вскоре они избавились от третьего собеседника, и предались откровенной конфронтации.
Мне оставалось только наблюдать за тем, как они жалят друг друга упреками.
К счастью, до ссоры не дошло, или же мужчины привыкли к такому виду общения.
Разговоры закончились, мы спустились в помещение, где брали анализы гибридов. Наши, со станции, вели себя, как будто брали анализы у обычных людей, шутили, смеялись. Да и гибриды вели себя так, словно ничего особенного не происходит. Но такими они казались с виду.
