И вот так Вальдола обращается со своим другом. Что же она со мной сделает, если я ошибусь?
…Когда я доползла до своего корпуса, время обеда кончилось. Один из хауми любезно пояснил, что для военных график – это святое, и поэтому, если мы опоздали на обед, значит, обеда не будет.
Я могла терпеть боль, но не голод. Да и под командованием Вальдолы без еды долго не продержаться, потому я решила сходить в другой корпус, попробовать купить еду за п.е. Прогулявшись по петляющей дорожке, я вышла к бассейнам перед вторым корпусом. Отдыхающие резвились в воде, дети плескались, смельчаки прыгали вниз с аэро-ступеней. Они были сыты и довольны. И они очень напоминали мне саму себя – до того, как в моей жизни появились агенты, тренировки и прочие сложности.
Я шагнула к бассейну, но желудок вовремя напомнил, что его, вообще-то, нужно заполнять пищей, и я отошла от бассейна-искусителя. Теперь меня ждал другой искуситель – кафетерий.
Прошмыгнув во второй корпус, я зашла туда, где все еще подавали обед. Налюбовавшись на выставленные блюда, хотела взять поднос, но меня опознали и вежливо выпроводили со словами о том, что практикантам здесь делать нечего.
Пришлось вернуться в свой корпус и подняться в номер. Может, альбинос снова мне что-то прислал? И, может, ну ее, гордость эту?
Альбинос ничего не прислал.
Смирившись с тем, что обеда не будет, я дошла до кровати. Рэй лежала на своей и держалась за живот.
— Что с тобой?
— На обед дали гадость, и теперь меня пучит, — возмутилась она.
— Ты хотя бы успела на обед…
И что все так хотели на Хауми? Практика здесь ничуть не лучше практики на Горунде… А в учебке хотя бы нет соблазнов.
Первые несколько дней в «Эрмее» были настолько суматошными и выматывающими, что у меня не хватало сил даже на самые простые развлечения – прогулки и болтовню в холле нашего корпуса. И, судя по всему, уставали многие. Не хватало задора даже на то, чтобы переругиваться в столовой. Но люди ко всему привыкают, а уж курсанты – тем более. Как только все определились с секторами, курсанты из разных команд стали гипотетическими врагами, цель которых – выведать все о планах противника. У каждого в нашей команде уже были свои обязанности: кто-то ставил ловушки, кто-то охранял наш сектор, кто-то отправлялся на разведку к соседям. На четвертый день практики нам выдали жучки и датчики слежения, и у меня тоже появилась обязанность – устанавливать датчики слежения.
С первыми у меня проблем не возникло. Третий датчик я должна была установить на дереве в парковой зоне, чтобы мы знали, кто из практикантов заходит в лес через парк – зону отдыхающих.
Я неторопливо дошла до парка, дождалась подходящего момента и шмыгнула в кусты. Оставалось только выбрать подходящее дерево и закрепить датчик. Я двигалась тихо и осторожно, пока меня не выдала некстати хрустнувшая ветка. А потом хрустнуло что-то еще, и я увидела крупного кота.
Хауми-охотники похожи на земных ягуаров размерами, но окрас другой. Узор шерсти мраморный: на желтом разбросаны большие черные, неравномерно окрашенные пятна. И янтарные глаза как будто светятся изнутри. Я замерла, больше восхищенная, чем испуганная.
Кот разжал пасть, в которой зажимал тушку какого-то животного, и она упала. Пошел на меня, медленно, аккуратно переступая крупными лапами. Впрочем, он весь был крупным – от кончиков ушей до кончика хвоста.
Нам дали четкие инструкции насчет охотников. Я легла на землю спиной – знак, что не опасна и не хочу причинить вред. Вместо того чтобы отойти (охотники тоже получили инструкции насчет практикантов), кот дошел до меня и опустил лапу на живот. Тяжеленная!
Не успела я задаться вопросом, какого цвина происходит, как откуда-то сбоку вышел Ли. Он улыбнулся так, как улыбался мне в день знакомства – дружелюбно и немного успокаивающе.
— Какая добыча.
— Что ты здесь делаешь?! — полушепотом спросила я.
— Популярное развлечение для постояльцев – охота с хауми. Не вовремя ты вошла в парк.
— О, — раздосадовано проговорила я.
Ли улыбнулся и сложил руки на груди.
Я шевельнулась – лапа сильно давила на живот, но хауми ее не убрал. Что же все так неудачно вышло? Я напрягла пресс, чтобы не так сильно давило. Вездесущий цент наверное, давно меня заметил, и только ждал удобного момента, чтобы появиться.
Малейв подошел к нам; вид его стал задумчив.
— Держи девушку, Ноури.
— Ли? — я начала волноваться.
Малейв присел рядом, и коснулся моей щеки пальцами.
— Как тебе на Хауми?
— Нравится. Малейв, — я улыбнулась устало, — вы меня поймали, вы молодцы, а я сплоховала. Но у меня нет времени выслушивать твои нравоучения.
— Нравоучения? — спросил он, явно уже витая в своих мыслях, и его пальцы мягко легли на мою шею.
— Пусти меня.
— Лежи спокойно, — мужчина закрыл глаза, чтобы лучше разобраться в собственных ощущениях. Я начала ощущать тепло, расползающееся от его ладони по моему телу.
— Что ты делаешь?
— Т-ш-ш. Облегчи нам обоим задачу.
Я бы легко могла вскочить и уйти, но, помимо Ли, с меня не сводил глаз и хауми, и лапу с меня он так и не убрал. А убежать от охотника, да еще и на его территории – невозможно. Я была вынуждена терпеливо ждать.
От рук Ли действительно исходило тепло. И это не было внушением или манипуляцией – так лирианцы изучают чужую энергию. Не знала, что и центавриане на такое способны...
Малейв недолго изучал меня. Закончив, он открыл глаза, и туманная растерянность в них сменилась обычной ясностью. Ли кивнул коту, и хауми убрал от меня лапу. Повернувшись, он вернулся к брошенной тушке.
Я встала и начала отряхиваться. Меня распирало от желания схватить Малейва за грудки и проорать ему в лицо, как меня достали центаврианские игры и лично он в частности! С виду же я и бровью не повела. Спросила только:
— И что это было?
— Так, кое-какая проверка.
— От твоих пальцев исходило тепло.
— Я проверял твою энергетику – тепло при этом дело обычное.
— А с каких пор центавриане такое умеют?
— На такое способны все люди, — ответил Ли с улыбкой. — Главное – старание и тренировки.
Я с неудовольствием отметила про себя, что теперь Ли еще опаснее. Эта зараза и без того к жизни прекрасно приспособлена, но ему этого мало...
— И что с моей энергетикой не так?
— Ты точно хочешь знать ответ? — усмехнулся мужчина.
— А почему нет? Конечно, хочу.
— Слишком много лишних мыслей и желаний. Смутных, неосознанных. Нужно о деле думать, а не получается, потому что они мешают, выходя на первый план. Ты пылаешь, как факел.
