— А в чем подвох, товарищ капитан? — спросила я безо всякого интереса.
— На каждом задании вероятность погибнуть – пятьдесят процентов. Потому нам и нужны не послушные болванчики, которых муштрует армия, а творческие личности с задатками. Подумайте, курсанты, чтобы к церемонии награждения был ответ. И отдохните уже, герои, — добродушно улыбнулся Петров и отошел.
Мы сели в кар, полетели в ставший уже привычным для меня особняк Рода Малейв.
— И что ты думаешь об этом? — спросила я у Ли.
— Я посадил космолет, ты расколола кристалл – это работа с энергиями. Так что, неудивительно, что нас приметили.
— А почему он упомянул титул владетеля? Владетелями могут быть только лирианцы, которым поручено защищать священные земли и людей.
— Не обязательно лирианцы. Титул получают в сражениях психокинетики, способные поднять скалу и обрушить на рептилоида, способные раскрошить алмаз.
— Но фокусы вроде поднятия скалы смертельны.
— Да. Поэтому их учат работать с энергией так, чтобы не иссушать себя до смерти.
— А ты бы согласился на предложение Петрова?
— Это интересно, — после кратких размышлений ответил Ли. — Гораздо интереснее, чем то, что мне предлагали на стажировке в академии. Но это и большой риск. — Малейв посмотрел на меня с вежливым равнодушием: — Тебя заинтересовало это предложение?
— Нет. Я не самоубийца.
Я отвернулась от центаврианина, якобы чтобы посмотреть в окно.
В груди жгло.
Пока длились все эти разбирательства по поводу моей расы и прочего, Ли всегда меня поддерживал, давал советы, объяснял братьям, как держаться. В доме принимал, как самый радушный хозяин. Ни слова упрека… Но я бы предпочла оскорбления и упреки его равнодушию. Я так надеялась, что стресс и все эти проверки заставят чувства Ли пробудиться.
Но – ничего.
Он меня не любил. Никогда не любил! Вот и весь ответ. Без эо-связи я уже не волную его и не привлекаю.
Следующий день был морально очень тяжел – нас должны были проверить психокинетики. Но, нам, Ветровым, благодаря защите Рода Малейв, удалось избежать проверки, а Круек и Вальдола отделались похожей процедурой допроса, но гораздо более «мягкой».
Мы остались ждать Акелу и его родственников. Психокинетики, специализирующиеся на чтении мыслей, должны были влезть в их голову и изучить подсознание Солдов. Они сами согласились на это, чтобы снять с себя все подозрения или, наоборот, выяснить, подвергались ли ранее внушению.
— Несправедливо, — нахмурилась Круек. — С нами обращаются, как со служками спящих.
— Это вопрос безопасности, — ответила Линда. — Мы были на чужой подозрительной планете и имели контакт со слугами спящих. Проверок не избежать.
— Но мы не слуги! Это же ясно!
— Кому? — теряя терпение, рявкнула Акула. — Предатели могут принимать любую личину. Лучше перестраховаться.
— Привыкай, Круек, — устало произнесла я, — жизнь военного состоит в выполнении приказов и отчетов за свои действия. Ты знала, на что идешь, поступая в Военную академию.
Круек расстроилась еще больше, и я хотела пошутить, чтобы немного разрядить атмосферу, но в коридоре появился Гоин Малейв.
В темно-сером костюме, с крошечным ТПТ, который сразу и не заметишь. На руке несколько перстней со светло-серыми кристаллами, которые усиливают способности эо-одаренных – под цвет костюма. В этот раз Гоин надел линзы и подкрасил волосы. Блондин-центаврианин – редкость, но не такая, как альбинос-центаврианин.
Будь то обычный день, я бы даже разговаривать с ним не стала – смылась бы, так он мне надоел и бесил своим упорством. Сегодня же я подошла к нему сама и прямо спросила:
— Блага, Малейв. Вы всегда все знаете. Скажите, Солда объявят слугой?
— Блага, Нина, — произнес он мое имя медленно и сладко. — Гораздо выгоднее будет представить Солда жертвой. От психокинетика младший не может защититься. Если рядом нет ТПТ, разумеется.
— Но даже в этом случае его карьера будет разрушена, — опечалилась я.
— Почему? Он был вашим куратором, Нина, и куратором Вальдолы. Вы его подопечные и вы себя прекрасно показали. Так что не станут его наказывать, будьте уверены, — мужчина скользнул взглядом по моим волосам. — А вам идет эта красная прядка.
--- А, — я коснулась волос. Дурацкое требование. Нас обязали на всех изображениях для документов быть с красной прядью волос – признак, что у нас гены красноволосых.
— Вам не нравится?
— Ходить помеченной? Нет. После церемонии награждения закрашу.
Эта белобрысая хитрость во плоти продолжала на меня пялиться.
— У вас ко мне что-то еще, Малейв? — осведомилась я.
Альбинос, наклонившись, шепнул:
— Даже в проигрыше есть выгода. Не расстраивайтесь.
Я представила, как двинула ему кулаком по носу, и слегка улыбнулась. Белобрысый тоже улыбнулся и пошел по коридору, как победитель. Линда подошла ко мне.
— Я смотрю, ты любишь играть с центами.
— Как и ты.
Орионка спрятала за усмешкой примирительную улыбку.
Раньше Линда цеплялась ко мне, опасаясь, как бы я не заняла ее место альфа-самки на курсе. Но она прирожденный лидер, а я лучше всего работаю в одиночку. Мы разные. Когда стало ясно, что делить нам нечего, вражда сама собой сошла на нет.
Дверь зала проверки открылась. Пора!
Только я увидела Акелу, как забыла обо всем остальном. Мужчина был не просто бледным – белым. Глаза его издалека казались черными от усталости. Но он умудрялся держаться прямо. Такими же бледными были его родственники.
— Ну? — вырвалось у Круек.
Юрист Военной академии, присутствующий на проверке, объявил, что лейтенант Акела Солд – не слуга, а жертва психического воздействия. Единственный раз подвергся внушению на планете Ун такого-то числа в таком-то часу. Его родственники внушению не подвергались ни разу.
В коридоре вдруг хлынула толпа друзей и приятелей Солдов. Мы еле смогли пробиться к Акеле. Как и всегда бывает в таких случаях, все хотели лично поздравить и похлопать по плечу. И так дохлопались, что наш славный куратор едва не падал. Но все-таки он заметил нас, и подозвал:
— Девчонки, — произнес немного невнятно. — Надеюсь, не держите зла на своего лопуха-куратора, который привел вас к рептилоиду?
— Вы не лопух! Вы самый лучший! — горячо возразила Круек, глядя на мужчину круглыми влюбленными глазами.
— Круек, золотце, ты переоцениваешь меня.
Девушка зарделась, и чуть не упала в обморок от счастья, когда лейтенант обнял ее за плечи. Уверена, она этот момент с обниманием и «золотцем» будет в душе лелеять… как я когда-то лелеяла славное обращение «грибочек ядерный».
