— Я ни разу не сказал тебе самого главного. Предложения делал, об эо-связи рассказывал, а главное упускал. Ветрова, я люблю тебя. Именно тебя, а не твои жуткие гены и не эо-связь, что была между нами.
От переизбытка чувств я издала какой-то хрюкающий смешок и сразу этому ужаснулась. Черт возьми! Мне признаются в любви, а как я реагирую?
Ли протянул обреченно, но глаза его смеялись:
— Это в тебе я тоже люблю.
Чтобы исправиться, я тоже призналась:
— А я люблю тебя, Малейв, несмотря на то, что ты центаврианин.
— Я знал, что от тебя не дождешься красивой фразы. Хрюкнула, оскорбила – и сойдет.
— Привыкай, родной.
***
Перед церемонией награждения Солд так затянул на мне галстук, что чуть не удавил. Он тоже волновался.
— Тов-варищ… — я захрипела и дернула за галстук, и куратор опомнился, ослабил узел.
— Ветрова, вот ты как всегда, — пробурчал он что-то и наорал на несчастного первокурсника, зашедшего не в тот кабинет. — Куд-да?
Несчастный курант ретировался.
Закончив со мной, Акела придирчиво осмотрел Вальдолу. Линда была великолепна в парадной форме и отлично это знала. Не найдя, к чему придраться, Солд отчитал ее за выражение лица и глянул на инфо-браслет.
— Все, пора строиться. Встаете к остальным, и чтобы морды лица попроще. Слышали, товарищи награждаемые?
— Так точно, товарищ лейтенант!
Курсантов собрали, построили у главного корпуса. Солд на каре отвез нас к группе ТР-5-2, высадил и встал, где полагается. Слагор Тулл, рядом с которым я встала, приветственно ущипнул меня за бедро.
— Возмутительно! — шепнул Экри. — Ты ведешь себя, как недоразвитый.
Чтобы старшина не обижался, Тулл ущипнул и его. Они не начали драться только потому, что Линда наступила каблуком на ботинок Экри и пообещала ему что-то крайне страшное. Экри, который с первого курса побаивался орионку, сразу забыл о драке. Тем временем у главного корпуса появились ректор, генерал и представитель Совета Союза людей.
Грянули скучные до зевоты слова приветствия, усиленные устройствами связи, и началось самое противное – обсуждение того, что было на Уне. Затем назвали мое имя и фамилию.
— Курсантка Нина Ветрова, выйти из строя!
Я вышла. Мое огромное изображение появилось на одном из корпусов. Черт! Когда я успела отъесть такие щеки?
— Курсант Ли Малейв, выйти из строя!
А вот Ли даже на растянутом изображении оставался красавчиком.
— Курсантка Линда Вальдола, выйти из строя!
Линда тоже хороша.
— Курсантка Вьяса Круек, выйти из строя!
Круек получилась на изображении перекошенной. Слава Звездам, а то я уже было начала комплексовать.
Троица – ректор, генерал и представитель Союза – сели в кар и поехали. Первым наградили Ли, так как он стоял ближе всех. Он спас пассажиров космолета ценой собственной жизненной силы, и за это его наградили медалью из переработанных кристаллов «За спасение погибавших». Вальдола и Круек получили медали «За отличие в воинской службе» – за проявленные умения в опасной ситуации, а я – медаль «За боевые заслуги», за инициативу и смелость.
Награждение закончилось заунывным гимном, во время которого мы пытались казаться серьезными. Представитель Союза толкнул речь про то, «что зло мы можем победить только сообща», «действия ваших товарищей доказывают, как силен дух человека» и прочее, прочее. Затем, наконец, курсанты проорали троекратное: «Блага Федерации», и мы вернулись в строй.
Но, только прозвучала команда «Вольно!», Солд сообщил, что нас с Ли ждет представитель Союза. Петров ожидал нас в комнате для посещений у аэро-площадки, и лицо его светилось, как у человека, нашедшего клад.
— Блага, товарищи курсанты. Прежде, чем вы дадите ответ, я скажу, что Федерация прокатила одного из вас. Ветрова, ваши действия на Уне приравниваются к захвату рептилоида в плен, а за такое полагается звание героя Союза и высшая награда «За отвагу». А вам вручили заурядную медальку.
— Да кому нужны эти медали, товарищ капитан? — улыбнулась я.
— Неужели вам не обидно, Ветрова?
— Нет, не обидно.
— Ну, ваше дело. Федерация умеет благодарить за службу только родовитых центавриан, а мы ценим всех. Малейв, каково ваше решение?
— Меня ждет место в Управлении внутренней безопасности планеты Горунд. Но ваше предложение сделало мне честь, товарищ капитан.
Петров расстроился, но не так, чтобы очень. Чего еще ждать от центаврианина? В Федерации ему самое место. Взгляд рыжего капитана обратился на меня:
— Ветрова, учтите, от вас я отказа не приму.
— Тогда примите отказ от меня, товарищ капитан, — вежливо, но явно наслаждаясь ситуацией, ответил Ли. — Моя жена остается на Горунде.
Петров изменился в лице.
— Жена?!
— Да, товарищ капитан. Мы женаты.
— Как? Кто дал распоряжение? Когда? По документам вы холосты!
— Только по документам, — ответила я.
С Ли мы поженились в тот же день, когда помирились. Не сказав никому ни слова, полетели к моему наставнику из резервации и попросили нас поженить. Связавшись со знакомыми, он выбил для нас место в одном из Домов Любви и сам провел церемонию.
Альбиносу пришлось признать свой проигрыш, и выполнить обещание: создать фонд поддержки образования для младших рас, в частности, для веганцев. Сначала я хотела просто заставить Гоина признаться, что он бывает мудаком, но потом решила, что лучше потребовать от него каких-то полезных действий.
Когда остальные узнали, что мы женаты, случились крики, шум и возмущения. Во-первых, женились мы без заявления, в порыве романтичной бездумности, а центавриане браки без заявлений за браки не считают. Во-вторых, Глава Рода Малейв рвал и метал, что мы такое провернули. Он хотел заполучить меня в Род, а не вышло. Зато мои братья остались в восторге, что я не променяла отцовскую фамилию на богатство Рода Малейв.
Мы с Ли поженились по лирианскому обряду, и гражданство в будущем решили получить лирианское. На закрытой планете, с титулом. Чтобы самим решать, как нам жить и за кого воевать.
Еще раз посмотрев на нас, в надежде, что мы просто чуть-чуть не в себе, и еще можем передумать, капитан произнес:
— Печенкой чую, что вы наши. Заскучаете – и придете. За драйвом.
— За драйвом не придем, товарищ капитан. Вот за титулом – обязательно, — усмехнулся Ли.
— На том и условимся, — кивнул Петров и вышел из кабинета.
Какое-то время мы сохраняли молчание, в который раз уже думая о том, как нам будет сложно. У Ли скоро начнется стажировка, а мне нужно догонять однокурсников по программе и снова мучиться в библиотеке и на тренировках. Ближайшие четыре года мы сможем принадлежать друг другу полностью лишь по две недели раз в полгода.
