– Осторожнее, мисс, ушибетесь.
Она оглянулась: рядом стоял высокий мужчина, показавшийся смутно знакомым. Хотя прежде, она его точно не видала.
– Не знаете, что происходит? – осведомился вдруг. – Мы с братом как раз находились неподалеку, когда услыхали женские крики.
Лиззи решила, что сильно не осрамится, коли ответит. Она без того нарушила много неписаных правил...
– Боюсь, они получили недобрую весть, – ответила она, – умерла их старшая дочь.
– Новая жертва местного оборотня?
Лиззи удивилась такому вопросу: она теперь и сама толком не знала, верить ей или нет в местные легенды. Случайные собеседник же не казался ни глупым, ни суеверным сверх меры...
– Вы верите в существование зверя? – осведомилась она.
Мужчина даже не улыбнулся, не вскинул брови, как сделал то Томас при том же вопросе, ответил лишь:
– На прошлой неделе я посетил Берри, в то самое время принесли растерзанного мальчишку, местного пастушка. Он был едва жив и испустил дух на моих глазах... И вот что я вам скажу: может ли зверь подобное сотворить? Верится в то с трудом. Слыхал даже, – добавил через секунду, – бегут некоторые с долины. Не желают жизнями рисковать... Страшатся.
Сказав это, он поглядел Лиззи за спину и вдруг улыбнулся:
– А вот и мой брат поспешает.
– Миссис Аддингтон, судьба уготовила нам новую встречу! – Джексон чуть поклонился, и Лиззи заметила свежий шрам под самой линией волос. – Вижу, вы познакомились с моим братом.
– Формально, только формально, – откликнулся высокий джентльмен. – Однако, представь нас скорее, дорогой брат: я счастлив свести знакомство с новой хозяйкой долины папоротников.
Лиззи вновь удивилась его словам:
– С хозяйкой долины папоротников? – переспросила она. – Быть может, вы спутали меня с кем-то?
– Отнюдь, милая миссис Аддингтон, отнюдь: любую хозяйку Раглана именно так и величают. Повелось испокон веков!
Джексон сразу же подхватил:
– Позволь представить тебе миссис Элизабет Аддингтон, брат. Миссис Аддингтон, – мой старший брат, Блевин Джексон, хозяин «Имения на холме».
Новый знакомый вежливо поклонился, так, словно они действительно только что познакомились, и сообщил брату о новом, постигшем жителей горе.
Дверь домика Чейзов как раз приоткрылась, выпустив вслед за Томасом поток женского причитания, криков и слез. Слуга поглядел на хозяйку в обществе двух джентльменов, нахмурился отчего-то и, подхватив из коляски тело несчастной малышки, понес его к дому.
– Ваш слуга кажется грозным, – заметил старший Джексон с улыбкой. – Должно быть, подражает хозяйскому тону, что очевидно.
Его брат заметил на это:
– Не думай, что миссис Аддингтон подвержена тем же предубеждениям, что и супруг. Она способна сама составить верное представление... – И поглядел на недоумевающую Лиззи: – Вам, верно, кажется, что мы изъясняемся загадками, вовсе нет: просто в долине все знают про давние нелады между Бродериками и Джексонами. Еще наш отец пострадал от коварства последнего из них, однако вражда кажется непреходящей...
– Мой муж даже не Бродерик... – заметила Лиззи, припомнив слова лейтенанта о неприятии между старшим Джексоном и ее мужем.
– Однако он – новый хозяин Раглана и, кажется, перенял давнюю неприязнь к нашему роду вместе с купчей, полученной на имение.
Воротившийся Томас, угрюмый и мрачный, прервал их беседу:
– Пора бы в дорогу, хозяйка, – пробасил он, глядя под ноги, – нам больше делать здесь нечего.
– Я так и не высказала соболезнования семье...
– Сейчас им это мало поможет. Дадим бедной женщине свыкнуться с потерей!
Лиззи стало неловко за собственную недогадливость: она могла и сама подумать о том же, да, верно, праздные разговоры с братьями Джексон оказались увлекательнее человеческого сопереживания.
– Рада была познакомиться, мистер Джексон, – сказала она. – Уверена, ваше взаимное недопонимание с моим мужем в скорости разрешится, и я буду рада приветствовать вас обоих в Раглане. Всего доброго, господа!
– Берегите себя.
– Был рада нашей встрече не меньше вашего, миссис Аддингтон.
Раскланявшись, они распрощались, и Томас помог Элизабет взобраться в коляску.
Когда они выехали на дорогу и миновали последний деревенский дом, Лиззи спросила:
– Знаешь ли ты, где находится сторожка в лесу? Старая хижина... Альвина о ней говорила.
– Вы о той самой сторожке, что жителями долины за святыню почитается?
– Я слышала, нужно принести откуп...
Томас поцокал языком.
– Вы ведь не собираетесь тоже туда податься? – осведомился он.
И Лиззи сказала:
– Хочу увидеть ее своими глазами. – Потом расправила платье и понудила замершего слугу: – Ну, чего ты сидишь, вези меня к нужному месту!
32 глава
В воздухе ощущалось сладковатое зловоние разложения... С каждым дуновением ветерка оно то крепчало, то меньшилось, Лиззи приложила к носу платок.
– Должно быть, какое-то животное сдохло, – заметил слуга. – Прознали про вольные харчи, вот и хаживают к сторожке. – Он раздвинул перекрывавшие дорожку еловые лапы и пропустил хозяйку вперед.
Они ступили на небольшую поляну, словно стенами, укрытую стволами сосен и елей, заметили покосившуюся избушку прямо перед собой: обросшая мхом, заплетенная диким плющом, она сливалась с пологом леса, казалась самим его продолжением.
– Кому она раньше принадлежала? – спросила Элиза.
– Отшельнику, как говаривают: с людьми он не знался, жил себе потихонечку. Охотой да рыбной ловлей себя обеспечивал...
Они как раз подступили к самой сторожке, заметили крынку скисшего молока, яичную скорлупу на ступеньках...
– Все так, как я и сказал, – отметил Томас, указав на это рукою, – скоромные подаяния несуществующему чудовищу. Да кабы оно и существовало, – возвысил он голос, – разве не мясом оно привыкло питаться? К чему тогда яйца с молоком.
И Лиззи вместо ответа потянула на себя дверь.
Та поддалась, но лишь на пол-ярда, однако смрадом пахнуло сильнее прежнего.
– Должно быть, разбухла после дождя, – заметил слуга. – Да и животное явно в самой сторожке и сдохло. Забралось через окно, да выбраться не сумело... – И вопросил: – Может, ну его, мэм, поедем уже? Хозяин тревожиться станет.
Элизабет не хотелось бы признаваться, только в ее наручной сумочке был припрятан крохотный кусочек сыра, который она хотела бы здесь оставить, да не решилась бы сделать это при Томасе, только не при нем.
