– Почему же ты молчала, мама, – слова глухо упали в тишину и снова… Остались без ответа.
Я забрала письмо, что лежало тут же на полу, рядом с медальоном, и вернулась в спальню. Пришлось долго думать, куда спрятать помятый конверт, чтобы он случайно не попался никому на глаза, и ничего лучше, как под матрас, не нашлось. Возможно, при свете дня, я передумаю, а пока что пусть остаётся так, как есть.
А потом уснула. Без мыслей, душевных метаний и сновидений. С зыбкой уверенностью, что завтра обязательно что-то изменится. В лучшую сторону.
* * *
Когда в дверь робко постучали, я уже не спала. Умылась, заплела тугую косу и сидела, ждала, когда придёт Брита. Кроме пыльных вещей, в которых я вчера приехала, в комнате больше ничего не было, и мне было нужно, чтобы девушка помогла разобраться с этим.
– Доброе утро, госпожа, – изучая меня исподлобья каким-то странным взглядом, служанка ждала ответа.
Я попыталась приветливо улыбнуться, но вышло откровенно плохо. С лучами взошедшего солнца пришло осознание, что ни письмо, ни поведанное в нём – не плод моего воображения. Мне не привиделась и не приснилась эта страшная тайна. А вместе с ней и прощальные строки чудовищной правды.
– Доброе, – заставила себя ответить, хоть голос и звучал надломлено и тихо.
– Ваши вещи, – начала девушка, опередив меня, – их потеряли.
Где-то в глубине души я была готова к такому повороту, правда настолько глубоко, что не сдержала удивлённого:
– Разве это возможно?
Два огромных, тяжеленных сундука – безумно сложно потерять. Это же не игла белошвейки, в самом-то деле!
– Я… – попыталась объяснить Брита, но оборвала сама себя и, едва не плача, призналась: – Я пыталась их остановить, но разве ж меня кто-то услышал?
– Что они сделали?
Кого она пыталась остановить, даже спрашивать не стала.
– Они… – девушка с силой прикусила губу и всё же ответила: – Сожгли. Всё.
Я ничего не сказала. Только закрыла глаза и с силой стиснула кулаки так, что ногти с болью врезались в кожу. Вот они – изменения. И все в лучшую сторону.
Глава 7
Девушка молчала, молчала и я.
Первой мыслью, после «великолепного» признания было: может это и к лучшему? Теперь у меня есть веская причина сидеть в комнате и не показываться на глаза ненавистным жителям замка.
А второй, куда более разумной: нужно найти хоть что-то, способное заменить платье. Не в сорочке же спускаться к трапезе?
Сдерживая раздражение и злость, переспросила спокойно:
– Всё? И одежду, и украшения?
Не скажу, что моё приданное было богатым, но матушка постаралась собрать всё самое лучшее, что нашлось под крышей нашего замка. Отец, конечно же, не озаботился такой ерундой, ведь вооружённые люди, по его мнению, и так щедрый подарок, к чему придумывать ещё что-то?
И если я хоть как-то могу понять всесожжение тряпок, то украшения… Не проще ли было отдать их лорду Брайену?
Брита отвела взгляд и сильнее стиснула в руках накрахмаленный передник. И что-то в её жесте было такое…
Внятного ответа я не дождалась, девушка только кивнула и тут же предложила:
– Госпожа, у меня есть лишнее платье, маменька в прошлом месяце подарила, хотите я вам одолжу его?
Я окинула внимательным взглядом служанку и заметила, что мы с ней почти одной комплекции. Правда, у неё грудь немного меньше, но это не так страшно.
– Я буду благодарна тебе за помощь, – улыбнулась, на этот раз вполне искренне.
А когда девушка ушла, подошла к окну и посмотрела вниз. Во дворе замка царило небывалое оживление. Во всяком случае, наши рабочие в разгар трудового дня никогда не позволяли себе прохлаждаться таким образом. Но присмотревшись, я поняла причину столь странного поведения и свою ошибку.
Одна дородная женщина, взобравшись высоко, трясла над головой какой-то тряпкой, которая на поверку оказалась ничем иным, как моим платьем. Целым и невредимым.
Выходит, Брита солгала мне. А я поторопилась, приписав ей доброжелательное ко мне отношение.
Теперь мне даже интересно, ради чего затеялось это представление. Неужели, чтобы выставить меня посмешищем? Наверняка, платье будет тем ещё страшилищем.
Ну нет, такого удовольствия я им не доставлю.
Пока Брита не вернулась, я забрала вещи из купальни, отряхнула их от пыли и песка, и оделась. Пусть от них не очень приятно пахнет, но, всё же, это лучше, чем идти на поводу у шутников.
Девушка вошла в комнату и застыла, рассматривая меня. По её щекам медленно расплывался румянец, а сама она будто уменьшалась в размерах: вжимала голову в плечи, а потом вовсе обхватила себя руками, позабыв о куске ткани, которое лишь по недоразумению можно было назвать платьем. Выцветшая ткань и чудовищного вида оборки, к тому же, даже на первый взгляд можно сказать, что я в этом платье просто-напросто утонула бы.
– Мне показалось, что ты не такая, – тихо, но твёрдо произнесла я.
Девушка отчаянно затрясла головой и скороговоркой, так что я едва поспевала за её мыслями, начала объяснять.
– Госпожа, я не хотела, честное слово! Но они сказали, а я… Нужно было отказаться, только Зэйн сказал, чтобы я не смела защищать вас, ведь вы… Вайнер.
Последнее она произнесла почти неслышно и всхлипнула. Брита выглядела искренней, хотя, что я могу знать об искренности? Если за всю свою жизнь не услышала и слова правды?
– Что они собираются делать с одеждой? – сделала вид, что ничего, из сказанного ею, не услышала. Да и что там слушать? И так всё понятно.
Служанка подняла на меня покрасневшие глаза и растерянно хлюпнула носом:
– Не знаю, они там… – махнула в сторону окна, и я оборвала её:
– Я видела.
Можно проглотить оскорбление, можно сделать вид, как и минутой ранее, что я ничего не заметила, и пошить себе платья самостоятельно (благо этому матушка меня научила), но… Насколько правильным будет этот поступок? Не дам ли этим понять, что они могут топтаться по мне грязными ногами и им за это ничего не будет?
– Пойдём, – бросила твёрдо, не оставив себе времени на сомнения.
– Куда? – растерянно проблеяла Брита, и я пожала плечами, как ни в чём не бывало, хотя у самой внутренности сжались от страха:
– За моими вещами.
Девушка и не подумала сдвинуться с места, так что мне пришлось обернуться к ней у двери и предложить:
– Если не хочешь, можешь не выходить к ним, просто проводи меня во двор.
Вчера я довольно плохо запомнила дорогу, а плутать сейчас по замку у меня не было никакого желания.
