Я передернула плечами и прошла в гостиную. Нортон скользнул следом за мной, а после в дверях показался и силуэт лорда Грэхема.
— Вот мы и собрались все вместе! — загадочно произнес министр и шагнул в сторону, пропуская сэра Джона вперед, а затем собственноручно закрыл двери и прислонился к ним спиной. — Разговаривайте, милейшие! — сказал мягко. — Я не стану вам мешать!
— Я бы предпочла, чтобы вы постояли за дверью! — проговорила я сухо, глядя на Нортона. — Или вы считаете, я сбегу отсюда, где каждый угол охраняется вашими наемниками?
Нортон ничего не ответил, только поднял вверх руки, и что-то щелкнуло в воздухе, и я успела только увидеть, как шевельнулись его губы, а затем в ушах прозвучали слова министра:
— Я не из тех, кто мелочно подслушивает пустые разговоры. Не льстите себе, принцесса, вы более не опасны для меня! — и все исчезло. Я удивленно оглянулась на Грэхема, но тот шагнул ко мне и порывисто обнял.
— Он наложил полог! Нас никто не услышит! — произнес мне в волосы.
Внутри меня шевельнулось что-то вроде благодарности к Второму Министру, но я тут же прогнала эти чувства прочь, вспомнив о гибели любимого и заточении мадам Джейн.
— Что мне делать, отец? — спросила я, когда мы разорвали наши объятия.
Сэр Джон взял мои руки в свои, крепко сжал и ответил:
— Я впервые жалею, что не обладаю силой, которая смогла бы мне помочь спасти тебя, вырвав из лап Виктора, — он печально улыбнулся. — Кто бы мог подумать, что мой друг так изменится. Увы, власть — это яд, а Виктор оказался слишком слаб. В молодости он не был таким, так что не думай о том, что твоя мать когда-то сделала ошибку. Он действительно любил ее, но прошло время и, наверное, король просто забыл о том, что такое любовь.
Мы прошли к дивану, присели, и дядя отпустил мои руки. Я положила их на колени и посмотрела ему в глаза.
— Я не хочу за Алистера! — сказала я. — Я люблю другого человека, но... — замялась, неожиданно осознав, как тяжело это было произнести. Словно до тех пор, пока я не сказала страшные слова вслух, у Льюиса была какая-то надежда.
— Что с ним произошло, и кто это был? — спросил дядя, а потом чуть улыбнулся. — Хотя, я догадываюсь, — и сам назвал имя, отчего мои брови приподнялись вверх.
— Как вы догадались? — удивилась я.
— Гейл смотрел на тебя так, как когда-то Виктор смотрел на твою мать! — сэр Джон снова взял меня за руку и чуть сжал ее. Я уронила голову. Глаза защипали предательские слезы, и я не удержалась, расплакалась, наплевав на то, что сейчас все видит, пусть и, не слыша наших слов, второй министр. Искренних слез стыдиться нельзя.
— О, папа, — я обвила руками шею Грэхема, — это так страшно! Это так нечестно! Он ведь погиб! Погиб из-за меня, а мы ведь обручились! Я сказала ему: «Да!»! Я так мечтала о нашем будущем, я хотела быть именно с ним, только с ним, и мне не нужен принц и даже сотня принцев! — и уткнулась в плечо дяди.
Он обнял меня, поглаживая по спине, как и раньше, когда я еще была его любимой проказницей дочкой. Как же спокойно было рядом с дядей, словно я вернулась домой.
— Я поеду с тобой на это проклятую церемонию! — проговорил сэр Джон, когда я немного успокоилась и, извинившись, отодвинулась от него. Дядя достал свой носовой платок и протянул мне. Не стесняясь, вытерла слезы и нос, а затем сложила платок и посмотрела на инициалы Грэхема, вышитые нитками на самом углу ткани.
— Спасибо! — только и смогла произнести.
— Это самая малость из того, что я могу сделать для тебя! — признался он с горечью и добавил. — Ты даже не представляешь, как неприятно понимать, что ничем не можешь помочь своему ребенку, как это унизительно для мужчины!
— Не надо, отец! — я шмыгнула носом и спрятала платок в складках платья. — Это я заберу себе! — произнесла. — Чтобы не забывать о том, кто я такая!
Над головой что-то оглушительно хлопнуло, и в комнату ворвались посторонние звуки. Я только теперь поняла, как невероятно тихо было под куполом, созданным Нортоном.
Второй Министр шел к нам.
— Ваше время истекло! — сказал он. — Надеюсь, вы потратили его с умом! — и чуть поклонился мне. — Сейчас я позову мисс Стил, и она проведет вас с ваши покои, Ваше Высочество! — и снова поклонился.
Я встала с дивана. Грэхем поднялся вместе со мной и, чуть сжав кисть моей правой руки, ободряюще улыбнулся.
— Утром я буду на месте и отправлюсь с вами, принцесса! — сказал он, а затем, поклонившись, шагнул к двери.
Я проводила его взглядом, и лишь когда за спиной дяди закрылась дверь, посмотрела на министра.
— Вы можете сказать мне откровенно, сэр Эдгар! — произнесла, глядя ему в лицо. — Что будет с королем, после того, как вы добьетесь своей цели? — и приподняла бровь.
Нортон улыбнулся.
— Не понимаю, о чем вы, Ваше Высочество! — ответил мужчина. — Я преданный слуга короля Виктора и мне неприятны ваши слова. В них звучит некая подоплека!
— Я так и думала, что не скажете! — вернула улыбку, наполнив ее холодом, и попросила, чтобы мне немедленно привели Маргот. А спустя пару минут нянюшка уже заходила в смежные двери, и я шагнула к ней, игнорируя вежливый поклон Нортона и его слова:
— До завтра, Ваше Высочество!
«Да чтобы ты сквозь землю провалился!» — подумала зло, но вслух произнесла:
— Буду ждать нашей встречи с нетерпением!
Гостиную покидала под его тихий насмешливый смех. Смех человека, уверенного, что все в этой жизни идет по его плану.
Глава 26
— Это где же тебя так угораздило? — Корнелиус склонился над Льюисом и криво усмехнулся. Сейчас он сменил свою одежду на более привычную глазу и повседневную, превратившись в простого горожанина, проживавшего в столице. Доставая мазь из сумки, маг снова склонился над Советником и, отбросив в сторону обрывки его штанины, приступил к обработке раны. — Сейчас нанесу мазь, а после заживлю старым привычным способом! — он усмехнулся, пока Гейл устало откинулся на подушку, глядя на макушку склонившегося над ним мужчины.
— Давай я сам! — произнес он.
— Нет. Я все-таки имею ранг целителя, а ты всего-навсего боевой маг. У тебя руки растут не из того места! — пошутил Корнелиус.
— Ты словно моя мамочка! — произнес в ответ Льюис, но протестовать не стал, понимая, что друг прав. Он больше разбирался в лечении, да и лежать сейчас вот так, вытянув ноющую ногу, было почти блаженством. Гейл понимал, что обессилен. Что в нем почти нет магии, вся, что была, осталась в чертовом озере, вытянутая порталом. Как только жив остался, сам не знал. Повезло, или просто он оказался хорошим учеником своего учителя? Хотя, нет, ему советовали ни в коем разе не открывать портал над водой. Не послушался, но, признаться, результат его вполне удовлетворил. Он в столице и попал туда, куда и хотел. Теперь стоит разузнать последние новости.
