Спустя пару минут они уже шагали по тропинке к полю, за которым виднелся королевский дворец. На солнце Одри снова почувствовала дурноту, и тогда Грэхем посадил дочь в седло, чтобы быстрее доставить к лекарю.
«Неужели уже беременна?» — подумал сэр Джон, глядя на белое, словно полотно, лицо дочери.
Эта мысль одновременно радовала его и настораживала. Брак Одри явно не удался. И пусть леди Болтон надеется, что ребенок, если таковой уже есть, привяжет мужа к ней, но сам лорд-Хранитель знает, каковы на самом деле мужчины. Если мужчина не любит, никакой ребенок не привяжет его к нелюбимой женщине. Хотя, узнав Энтони, Грэхем мог понять одно — молодой лорд Болтон не любит никого. С ним не была бы счастлива даже Мейгрид, к которой мужчина испытывал какое-то время почти привязанность, путая ее с любовью.
«Что же будет теперь с моими девочками?» — подумал с затаенной грустью сэр Джон.
А ответа пока не находил.
Охота подошла к концу, только когда солнце стало стремительно спускаться на закат. Поднявшийся ветер оказался неожиданно холодным, и мое разгоряченное от скачки тело требовало внимания, а именно — теплой ванны и чистого платья. Мне казалось, что я пропахла потом и кровью, хотя ни разу не прикоснулась к добыче, которую на своих спинах тащили во Дворец егеря.
Охотники были уставшими, и даже гончие плелись понуро и уже не лаяли с прежним задором, и не махали хвостами в предвкушении погони.
Все устали. Люди, лошади и собаки.
Королевский лес казался бескрайним. Тащась по лесной дороге, я, тем не менее, заметила, что здесь постоянно вырубают заросли. Ближе к Дворцу лес был ухоженным, и лишь в некоторых местах я видела темнеющие заросли, оставленные для видимости глуши.
Но вот перед нами открылся вид на Дворец. Широкое поле, а за ним высокие стены огромного комплекса растянулись на несколько метров. Словно почуяв скорый отдых, кони пошли бодрее, а псы словно повеселели. Я же ощущала себя измотанной, словно это не лошадь несла меня на своей спине, а я ее. Все тело ломило, руки дрожали от перенапряжения, и я не могла дождаться того момента, когда лягу в теплую воду, чтобы смыть с себя грязь уходящего дня.
Охота удалась. Кроме первого оленя, Его Величеству повезло снять двух косуль и жирного фазана. Отличился также и принц — на его счету была лань и несколько птиц, тушки которых сейчас качались на плечах егерей. Кого-то подстрелил и Энтони. По-моему, это был заяц, а вот Льюис, присоединившийся к охотникам уже после того, как Виктор убил первую косулю, совсем не проявил интереса к подобному занятию. Мне казалось, что он просто сопровождает охотников, хотя арбалет висел за его спиной, а на поясе красовался охотничий нож. Но Советник не хотел охотиться и, все время, что мы провели в бесконечной погоне за добычей, казался слишком отрешенным, и даже почти не смотрел на меня своими черными глазами.
Но вот и дворец. На широком дворе нас уже ждали лакеи и прочие слуги. Мне помогли спешиться, при этом я даже не поняла, кто именно. Кто-то из кухонных работников забрал у егерей добычу, пока я ускользнула от свиты в распахнутые двери, чтобы поскорее добраться до своих комнат.
Усталость дала знать о себе, когда я поднималась по длинной лестнице, едва переставляя ноги. Где-то там, внизу в холле, зазвучали голоса. Я узнала среди говоривших Алистера и Виктора. Кто-то отвечал мужчинам, затем раздался взрыв смеха, а я поспешно шагнула на площадку и проследовала в коридор, уводивший меня в крыло, где находились мои покои.
Маргот встретила меня едва ли не с упреком. Взглядом оценила смятое платье и выбившиеся из-под шляпки пряди волос — их не удержала даже магия, а затем скомандовала все немедленно снять и отправиться в ванну.
Впервые я не ощутила желания противостоять и позволила нянюшке все решить за меня. Пришедшая Френ помогла Маргот стащить пыльную амазонку, а когда набралась полная ванна воды, меня словно куклу вымыли и переодели в чистое, а затем положили на кровать отдыхать после долгого дня, проведенного в седле.
— Приличная леди не станет гоняться весь день за зайцами в компании мужчин! — отсчитала меня Маргот, на время став той, прежней.
Я улыбнулась, растягиваясь на постели кошкой.
— Вот леди Болтон вернулась уже через час после начала охоты, как и положено нормальной и воспитанной леди. Отправилась отдыхать, а вы! — пеняла мне нянюшка.
«Одри вернулась так рано?» — мелькнула мысль, но я тут же прогнала ее прочь. Моя сестренка никогда не любила ездить верхом. Кажется, ее укачивало, потому не удивительно, что она не последовала за охотниками. Это так похоже на Одри!
Я устало кивнула, чувствуя, как веки наливаются тяжестью. Маргот все болтала и болтала, пока я проваливалась с странную дрему, позволяя ворчливой нянюшке убаюкивать меня этим своим ненавязчивым ворчанием. Голос женщины при этом становился все тише и тише, пока я полностью не погрузилась в сон.
Лорд Грэхем вышел от дочери, только когда она уснула. Он просидел все это время у ее кровати и просто смотрел на Одри. Оба молчали, словно не находили слов, а может быть, в этот самый момент им было удобно и приятно молчать вместе.
Лекарь, осмотревший молодую женщину, сказал, что это всего-навсего переутомление.
— Молодая леди истощена морально! — сказал он, задержавшись в дверях, пока леди Болтон помогали прилечь.
— Она не беременна? — уточнил сэр Джон.
— Нет, — ответил лекарь и, пожелав леди скорейшего выздоровления, покинул ее покои, устремившись по узкому коридору. Грэхем некоторое время стоял у дверей и смотрел вслед мужчине, а затем вернулся к дочери. Одри уже прилегла. Горничная отнесла платье леди в чистку, укрыв молодую женщину одеялом, и оставила отца и дочь наедине.
— Надо сообщить Энтони, что тебе стало плохо! — заявил Грэхем.
Одри сперва оживилась, но потом покачала головой.
— Не стоит! — сказала она. — Если бы я оказалась беременна, тогда, думаю, был бы смысл, а так...
— Это не отношения! — пробурчал Грэхем. — Я бы на твоем месте сто раз подумал, прежде чем продолжать жить с таким человеком!
— Но вы не на моем месте, дорогой отец! — Одри повернулась на бок и посмотрела в окно. Через прикрытые шторы украдкой заглядывал дневной свет.
— Одри! — лорд — Хранитель только покачал головой.
— Не говорите ничего, отец, — попросила молодая женщина, — просто поддержите меня и побудьте рядом некоторое время! — она положила ладони под щеку и закрыла глаза.
— Отдохни, — сказал сэр Джон и, взяв один из стульев, что находились перед туалетным столиком, переставил его к кровати дочери. Сел, стараясь не шуметь, и посмотрел на ее бледное лицо. Сейчас она казалась совсем белой, неестественно белой.
А спустя несколько минут, леди Болтон тихо уснула, но Грэхем продолжал сидеть рядом и только смотрел на свое дитя. А за окном сменились краски. На смену солнечному дню стал медленно опускаться на землю вечер, с его алым закатом и сереющими сумерками.
