В голове стучала только одна мысль: «Еще немного, и я увижусь с Энтони. Наедине!»
Джейн Льюис открыла двери в спальню сына и едва не задохнулась от дыма, стоявшего в воздухе. Сам Гейл сидел у камина и смотрел перед собой в пространство. Весь его вид выражал задумчивость и обманчивое спокойствие.
Мадам Льюис прошла к окну и, расшторив его, впустила солнечный свет, а затем и свежий воздух, взмахивая руками, словно это могло каким-то образом помочь быстрее очистить помещение от дыма.
— Я уже было подумала, что здесь пожар! — пошутила она и оглянулась на сына.
Гейл поднял на мать тяжелый взгляд.
— Я так понимаю, разговор с лордом Нортоном был неудачным? — спросила Джейн и, приблизившись, опустилась в кресло напротив. — Ты вернулся поздно. Где был?
— Зашел в одно веселое местечко, чтобы расслабится, — Гейл потушил сигару и откинулся на спинку кресла.
— Даже не вздумай рассказывать, где именно! — пригрозила мадам Льюис.
— Я не посмею осквернить ваши уши подобными россказнями, — улыбнулся Гейл.
— Но зачем сэр Эдгар позвал тебя? — чуть нахмурилась мать.
— Политика... — вяло ответил мужчина. — Все, как всегда. Грязь и мерзость, в которой он предлагает участвовать и мне.
Джейн молча смотрела на сына, понимая, что сейчас ее мнение не сыграет особой роли в решении Гейла. Судя по его виду, мужчина провел бессонную ночь, размышляя над тем, что сказал ему лорд Нортон. Мадам Льюис не задавала вопросов, зная, что все равно не получит на них ответа. Как-то Гейл, еще в начале своей карьеры при дворе, сказал ей одну важную, как она теперь поняла, вещь: «Тот, кто меньше знает, живет дольше!»
— Скажи мне только одно, — произнесла мать, — что ты решил?
— Я еще не решил! — ответил мужчина. — Сперва отправлюсь на аудиенцию к Его Величеству, а уж после... — он замолчал и посмотрел на Джейн, — вам не стоит забивать свою голову этой грязью, мадам!
Несколько мгновений мать и сын просто смотрели друг на друга. Джейн видела что-то в глубине глаз Гейла. Что-то, что тревожило ее, заставляло сердце сжиматься в дурном предчувствии. Это продолжалось с минуту, а затем, женщина взяла себя в руки и весело улыбнулась.
— Хватит заниматься ерундой. Тебе стоит позавтракать, принять ванну и все же отдохнуть! — она поднялась с кресла. — Завтрак уже на столе, пойдем!
Гейл улыбнулся в ответ.
— Мадам, — сказал он мягко, — вот за что я люблю вас, так это за умение промолчать в нужный момент, не задавая глупых вопросов. Если когда-нибудь я встречу в своей жизни подобную женщину, то непременно женюсь на ней, даже будь она последней дурнушкой.
Джейн Льюис улыбнулась.
— Я уверена, что ты ее встретишь и очень скоро! — произнесла она загадочно. — И уж точно, твоя избранница не будет дурна собой!
— Увы, — встав на ноги, наигранно вздохнул сын, — иногда мне кажется, что вы единственная в своем роде!
— Льстец! — бросила мать и шагнула к двери, но, уже взявшись за ручку, оглянулась на сына. — Кстати, я думаю, ты будешь не против, если к нам на ужин придут мои старые знакомые!
— Мама? — вопросительно посмотрел на нее Гейл.
— Да, — кивнула она, — их дочь, мисс Стелла, тоже будет здесь.
Льюис тихо рассмеялся.
— Ты невозможна! — произнес он. — Сегодня я, так и быть, стерплю твою мисс Стеллу, но это только из уважения к тебе и, — он сделал паузу, — в последний раз!
Мадам Джейн расплылась в улыбке.
— Она тебе понравится! — уверенно заявила женщина.
— Посмотрим! — ответил ей сын.
«Вряд ли!» — подумал про себя.
Глава 3
К двери в оранжерею я не подошла, подлетела, и тут же застыла, протянув руку к дверной ручке. Сама не знаю, что заставило меня замешкаться, когда там, внутри, меня ждал он.
— Тони! — сорвалось с губ, и я решительно открыла двери, сделала шаг вперед.
Молодой Болтон стоял ко мне спиной. Казалось, его заинтересовал горшок с каким-то экзотическим растением. Мужчина рассматривал его с необычайным интересом, пока не услышал звук моих шагов и не обернулся. Медленно.
— Ты пришел! — произнесла я, закрывая дверь.
— Лорд Грэхем был очень против нашей встречи, — ответил Энтони и подошел ко мне. — Вчера я хотел прийти, хотел объяснить тебе все, но мне не дали!
Я так и знала! Как чувствовала, что не мог Энтони проигнорировать мою просьбу! Сердце забилось быстрее.
— Вы правы в своем желании получить мои объяснения, — меж тем продолжил мужчина. — Я понимаю, что повел себя не как джентльмен, я был обязан рассказать все еще до свадьбы, чтобы вы не убивались так, Мей!
Мои брови медленно поползли вверх.
— Убивалась? — произнесла я. — Да я всю ночь сегодня не спала. Думала о вас и Одри! Представляла вас вместе и... — я осеклась, понимая, что еще немного, и моя выдержка меня оставит. Я позорно расплачусь прямо на глазах у Тони.
— Простите меня, дорогая! — он потянулся к моей руке, поймал пальцы и поднес к своим губам. — Я не хотел причинить вам боль!
— Но вы ее причинили! — возразила я.
Энтони посмотрел мне в глаза. Его взгляд отражал глубокую печаль и сожаление. Мне захотелось поднять руку и погладить его волосы, прикоснутся к его щеке, придвинуться ближе и вдохнуть аромат одеколона, смешанного с его собственным запахом. Запахом моего любимого мужчины!
Я сдержалась.
— Я знаю, что ничего уже изменить нельзя, — произнесла тихо, — но скажите мне, Тони, почему вы уступили отцу и дали согласие на этот нелепый брак? Вы же не любите Одри?
— Не люблю! — согласился он.
— Тогда я ничего не понимаю! — я отняла руку, вырвав из его сладкого плена. Уронила вдоль тела, еще хранящую тепло от прикосновения мужских пальцев.
— Я не мог отказать королю! — спустя минуту молчания, сказал Болтон.
— А вы хотя бы попытались возразить? — проговорила сдержанно, хотя внутри все бурлило от гнева.
— Я пытался, но вы должны понять меня, Мей! — он впился в мое лицо взглядом, и я невольно уронила взор на его губы. Такие красивые, которые так сильно нравились мне.
— Мой отец служит при дворе. Он — Первый Министр, и мой отказ мог плохо сказаться на его карьере. Вы же знаете Его Величество так, как никто другой. Он ваш крестный и ни для кого не тайна, что характер короля Виктора, словно порох. Передавая свою просьбу через моего отца, Его Величество дал нам прекрасно понять, что мы оба, и я и отец, получим отказ от двора и потеряем место. Это опала, это позор!
Я опустила взгляд. Мой гнев слышал слова Энтони, но успокаиваться и не собирался. Только еще больше нарастал, грозясь перерасти в нечто ужасное. Я пыталась понять доводы Болтона и не понимала их. Мне казалось, что таким образом он предал нашу любовь. Что он должен был бороться за нее.
