— Я думал ты ещё в офисе, — удивленно произнёс он, явно не ожидая меня здесь увидеть.
— Да нет, я уже здесь. А что твои верные псы ждут меня там?
— Знаешь Аронова, в чём твоя проблема?! — начал закипать он, а я вопросительно посмотрела на него. — Вот тебе хоть кол на голове теши, а ты всё равно всё по-своему сделаешь! Ты хоть понимаешь, что ты ходишь по лезвию ножа, одно неверное движение и уже ничего нельзя будет исправить. Я к тебе охрану для чего приставил, чтобы ты их за нос водила?! Да ладно моих, но наружку Стрельникова! Это он ещё не знает!
— Кабаев, — я надела туфли и подошла к нему, — да ты никак за меня волнуешься?
— Да волнуюсь, — он повернулся ко мне. — А что в этом удивительного?!
— Да нет, ничего, — признаться мне льстила его забота. — Хорошо, я обещаю больше так не делать. Извини.
— Наташа, — он взял меня за руки, — пойми, пока мы не поймаем Викторию или кто она там, ты в большой опасности.
— Господи, кто же она? — я села на диван, Андрей, не выпуская моих рук, сел рядом. — Я всю голову сломала, но никак не могу связать её со мной. Может это кто-то из моих кровных родственников. Ведь о них я ничего не знаю. Узнали, что я богатая наследница и решили меня убрать, а потом доказать родство и всё забрать себе.
— Слишком сложный план, не думаю. Но эту версию мы тоже проверяем! А пока, — он обнял меня и прижал к себе, — пока ничего не бойся. Пока ты со мной, с тобой ничего не случиться, я тебе обещаю.
Он взял моё лицо в свои сильные руки и посмотрел мне в глаза, а потом улыбнулся своей чертовски очаровательной улыбкой, какая есть только у него. В ответ я тоже улыбнулась и прижалась к нему как можно сильнее. В его объятиях я, правда, чувствовала себя в безопасности.
Я давно вычеркнула его из списка подозреваемых. Он не может быть причастен ко всем этим бедам. Да, ему непременно что-то от меня нужно, но с этим я разберусь потом, а пока. А пока я просто буду с ним рядом.
Мы просидели молча несколько минут. Потом Андрей, снова взяв меня за руки, обратился ко мне.
— Наташа, — в его голосе я уловила нотки волнения и беспокойства. — Ты давно видела Снежанну?
— В смысле? — не поняла я, потому что мы с ней встречались каждый день, так как жили в одном доме. И Андрею это известно, тогда к чему такой вопрос.
— Я имею ввиду, ты давно с ней разговаривала, общалась?
А так вот он о чём!
— Честно говоря, да, в последнее время мы с ней общались вскользь чисто дежурными фразами. А что? Что-то случилось?
— Честно говоря, я даже не знаю, — он пожал плечами. — Просто она какая-то странная. То плачет, то смеётся. То говорит спокойно, то срывается на крик, даже без видимой на то причины. Раньше я за ней такого никогда не замечал. Я пытался с ней поговорить, но она меня к себе не подпускает. Вот я и подумал, может она тебе что-нибудь говорила.
— Нет, она мне ничего не говорила. Но ты не волнуйся, завтра я поговорю с ней. А сейчас извини, я очень устала, пойду спать, — я поцеловала его в щеку и поднялась к себе.
Путь в мою комнату проходил мимо комнаты Снежанны. Я увидела, что дверь немного приоткрыта, а в комнате горит свет. Поэтому решила не откладывать разговор до завтра.
— Снеж, можно? — я постучала в дверь и осторожно стала заходить.
В комнате никого не было, а в ванной был слышен шум воды. Наверняка принимает душ, не буду ей мешать, подумала я и уже решила покинуть комнату, как увидела, что из-под двери ванной комнаты началась просачиваться вода.
— О, чёрт, — выругалась я и бросилась в ванную.
Картина, которую я увидела, повергла меня в ужас. Снежа лежала в ванной, наполненной водой, вода была красная от крови. Схватив её руку, я поняла, что она перерезала себе вены, причём на обеих руках. Схватив полотенца, я замотала ей обе руки. Слава Богу, она была ещё жива, хотя пульс был очень слабый и прощупывался только на шее.
— Андрей!!! — крикнула я, — Андрей!
Не теряя даром времени, я стала вытаскивать её из ванны.
Глава 46
Пока мы сидела в больнице, и ждали вердикт врачей, Андрей метался по коридору, словно раненый зверёк. Я ещё никогда не видела его таким потерянным. Было видно, что его терзает душевная боль. Поэтому, не теряя даром времени, я подошла к нему и обняла его.
— Успокойся, — как можно спокойнее прошептала я. — Всё будет хорошо!
Теперь уже я взяла его лицо в свои руки и увидела в его глазах слёзы, которые готовы были побежать по щекам. И которые он хотел от меня скрыть.
— Всё будет хорошо, — вновь повторила я.
— Наташа, мне страшно, — мы сели на кушетку, он обнял меня, уткнувшись лицом в мою шею, чтобы скрыть слёзы, но я их почувствовала. — Если бы ты только знала, как мне сейчас страшно. — Прошептал он.
— Я знаю, — я стала гладить его по спине.
— Она для меня всё, — он украдкой вытер слёзы и посмотрел на меня. Его глаза были красные, голос дрожал. — После того, как мы остались без родителей, мне было десять лет, ей двадцать. Она так и не вышла замуж, хотя у неё был жених на тот момент. Она всегда говорила, что я для неё самый важный человек на свете. Она, при помощи папиного доверенного лица, вела наш бизнес, пока я не смог всем управлять сам, она дала мне образование, заботу, любовь. Она сделала для меня всё, пожертвовав своим женским счастьем. А я её не уберёг. Не увидел, не понял! Я даже не знал, что с ней происходит! А может, уже и не узнаю никогда.
— Не вини себя, — я пыталась его подбодрить, понимая, что моя поддержка важна ему как никогда. — К тому же я уверена, с ней всё будет хорошо.
Я понимала, что ему сейчас нужно выговориться, излить свою боль. Я как никто знала, что это такое терять близких. Я тоже чувствовала эту безысходность и страх. Поэтому я понимала его как никто другой. Но в глубине души я искренне надеялась на то, что Снежанна выживет.
Тут на наше спасение вышел врач. Андрей тут же подскочил к нему.
— Ну? Что? Как она? — он смотрел на врача жалобным взглядом, полным страха и беспокойства.
— Теперь уже всё хорошо, — доктор похлопал его по плечу. — Теперь её жизни ничто не угрожает.
— Ну, слава Богу, — выдохнул Андрей, — к ней можно?
— Давайте завтра, сейчас она спит, с ней медсестра, — попытался возразить врач.
— С ней должен быть родной человек, — не унимался Кабаев, — можно я буду с ней.
Толи из солидарности, то ли понимая, что Андрей прав и со Снежанной должен быть кто-то близкий, но доктор разрешил Андрею быть рядом с сестрой…
Сегодня Снежанну привезли домой. Физически она была полностью здорова, но вот морально. С тех пор, как Снежа пришла в себя, она не проронила ни слова. Молчала, словно лишилась дара речи. И как Андрей не пытался, она была непреклонна, казалось, она хранит какую-то тайну, которую упорно не хочет выдавать.
