— Что? — будто не понял он.
«Явно цену себе набивает!» — подумала я.
— Сколько тебе нужно денег, чтобы ты сейчас вышел отсюда, и мы больше никогда тебя не видели и никогда о тебе не слышали? — повторила я свой вопрос.
— Наташа, — спокойно начал он, — мне не нужны деньги. Если ты скажешь, чтобы я навсегда исчез, я исчезну. То, что ты обижена на меня, я знаю, возможно, ты меня даже ненавидишь и ты права. Да я и сам себя ненавижу за тот поступок. Может мне, поэтому и не удалось спасти жену, что деньги были получены гнусным способом. Но я благодарен тебе за дочь. Потому что детей у меня больше не будет, а так я знаю, что прожил жизнь не зря. Есть продолжение меня, мой ребёнок. И ещё, — он подошёл к моему письменному столу, взял ручку и листок бумаги и написал какой-то адрес и номер телефона, а затем протянул его мне. — Я понимаю, что вряд ли, но все же, если вам когда-нибудь понадобиться моя помощь, любая, вы можете ко мне обратиться.
А затем ни сказав больше, ни слова вышел из кабинета, а я так и осталась стоять с листком бумаги, на котором был записан адрес отца моей дочери.
После того, как всё это закончилось, Андрей, не спрашивая меня, повёз нас к себе. Ехать мне туда естественно не хотелось, но сегодня я так устала, поэтому покорно согласилась. Да и Иришка соскучилась по Андрею. А завтра мы уедем.
В машине Ирочка уснула, поэтому Андрей отнёс её на руках в детскую. Видимо у него на меня были свои планы, потому что он предложил мне поговорить с ним в кабинете, но я, сославшись на то, что устала, легла спать в детской.
Может я не права в том, что не поговорила с ним сейчас, ведь он всё это время был со мной. Сам лично охранял меня и дочку, пока Светлана была на свободе, сам помогал мне потом в поисках Иришки. Наверное, мне нужно было его хотя бы просто поблагодарить. Но раны от его предательства всё ещё болели и вновь начинать с ним какой-либо бессмысленный разговор мне не хотелось. Я была уставшая от переживаний последних дней, поэтому из нашего разговора ничего кроме ссоры не получилось бы.
А утром после завтрака мы засобирались домой, узнав об этом, Андрей спустился нас проводить.
— Мамочка, — обратилась ко мне Иришка, — а почему мы уезжаем?
— Потому что Андрею нужно лечь в больницу, — на ходу придумывала я. — Ты же видишь, его ранили, — я показала на его подвязанную руку.
— А когда папа выздоровеет, он нас заберёт к себе? — спросила дочка, поочерёдно смотря то на меня, то на Андрея.
От её вопроса у меня ком встал в горле, а в глазах появились слёзы. Господи, как же она его любит, как не хочет с ним снова расставаться.
— Ирочка, — Андрей подошёл к дочке, — береги себя и маму, хорошо?
— Хорошо, — она послушно кивнула головой. — Папочка, а ты, пожалуйста, побыстрее выздоравливай и приезжай к нам с мамой, ладно? Только, пожалуйста, не бросай нас с мамой, ты нам нужен. Обещаешь? — она провела по щеке Андрея своей маленькой ручкой.
— Обещаю, — зачем-то пообещал он. — Я вас не брошу! — он обнял её, уткнувшись лицом в её кудрявые волосы. Но я всё равно смогла увидеть в его глазах слёзы.
Как бы Кабаев ко мне не относился, и какую бы цель в отношении меня не преследовал, но Иришку он полюбил искренне. Потому что было видно, что предстоящая разлука его огорчает не меньше, чем дочку. И причиняет ему боль. Как жаль, что мы не можем быть вместе. Как жаль, что между нами стоит это предательство. А ведь всё могло быть иначе. Мы могли бы стать настоящей дружной семьёй.
Я резко мотнула головой, прогоняя от себя эти мысли, словно наваждение.
— Всё идём, нам пора, — я подошла к дочке и взяла её за руку. — Андрей, спасибо тебе за всё, — сухо поблагодарила я его, а затем поспешно вышла, чтобы не было соблазна остаться.
В машине нас ждал Одинцов, я вручила ему Иришку и попросила отвезти в деревню к бабе Кате, а сама пока осталась в Москве, чтобы закончить с делами фирмы.
Глава 55
Прошла неделе после того, как дочка уехала в Тихие омуты. Последняя неделя моей жизни в Москве. Сейчас дела в фирме пошли в гору, конечно не так как до всех этих злоключений, но всё же. Мы заканчивали строительство по тендеру, расплатились с долгами. После урагана бед и несчастий наступил штиль.
Поэтому сейчас я спокойно могу передать управление своей фирмы в надёжные руки и уехать жить в деревню к своей дочке. Жить спокойной и счастливой жизнью. Так как и жила до того момента, пока мне не пришлось приехать сюда.
Я убрала, все необходимы документы на управление фирмы в сейф, завтра передам их тому, кто лучше всего с этим справится. А теперь можно спокойно идти домой и собрать все оставшиеся вещи. Но тут в кабинет, словно фурия, влетел Одинцов. У него было такое же выражение лица, как и тогда, в тот день, когда завязалась наша дружба.
— Ну и?! — начал он, прямо, как и тогда.
— Что, ну и? — повторила я слова прошлого.
— Что это ещё за история, что ты уезжаешь и бросаешь фирму? Это что, правда?
— Правда, Степаныч, правда.
— Ты с ума сошла?! — покрутил он у виска. — Бросить всё это? Бросить то, за что ты столько боролась? Бросить сейчас, когда все только стало налаживаться? Почему?
— Потому что я устала, Степаныч, и хочу просто жить. Хочу жить и не бояться ни за себя, ни за своего ребёнка. Хочу жить, не оглядываясь назад и не боясь предательства.
— Не пожалеешь? — он сел напротив меня.
— Нет, — уверенно ответила я. — Знаешь, когда я только сюда приехала, я была уверена, что справлюсь. Да, я знала, что будет трудно, и была даже готова к этим трудностям. Но терять близких людей я не была готова. Мир больших денег не для меня. Там идут по головам, предают, а я так не могу. В этой борьбе за власть и деньги, я чуть не потеряла дочь, а она самое дорогое, что у меня есть. Я люблю её больше жизни.
— Всё равно я не могу поверить, что отказываешь ото всего этого, от такого богатства, от денег, а на что ты будешь жить? — не унимался Одинцов.
— Пока на проценты от акций, а потом найду работу. Просто я сейчас обычный акционер. Вот и всё. Я же говорю, что такое богатство мне не нужно. Из-за него я столько страдала, столько близких людей потеряла, и всё из-за этих проклятых денег. Так что мне совсем не жалко.
— Но на кого ты всё это оставишь? Кто будет хозяином твоей фирмы?
— Тот, кто всегда этого хотел, кто шёл к этому. Тот, кто в мире бизнеса большая акула.
— Кабаев? — спросил Степаныч и попал в точку.
— Кабаев, — ответила я.
— И это после того, как он тебя предал? Не пожалеешь потом? — спросил неуверенно Степаныч.
— Нет, не пожалею. Да, он меня предал, очень сильно обидел, но посуди сам, он как никто другой справиться с управлением фирмы. А я хочу, чтобы фирма процветала в память о дедушке. Я уже и документы все необходимые приготовила. Так что пути назад нет, всё решено!
