Мой телохранитель достал откуда-то карту и расстелил на столе.
— Смотри, военная часть где-то здесь. Можно добраться до неё, проехав большую часть по большому тракту, который огибает хребет, либо пройти тропой через перевал. Скорее всего, нас перехватили, потому что хотят провести через перевал. Так гораздо быстрее. Где-то здесь будет поворот с основной дороги, там я оставлю метку, Рарок поймет.
— Оставишь магией?
— Можно просто какой-нибудь краской. Магию могут развеять. Слишком много путешественников на дороге, — Ондиил задумался.
— Краски нет, но могу презентовать лак для ногтей — хихикнула я. — Какой тебе: красный, розовый или белый?
— Красный подойдет! — Обрадовался дроу.
Часть ночи я не спала: перебирала вещи, выбирала действительно нужные и перекладывала в седельные сумки. Завтра времени на это не будет. С Эуром я только поздоровалась, а потом передала его Ондиилу. Артефакт был очень рад, что его возвратили. Маги-исследователи Эуру не понравились.
Со всеми заданиями Мзула я легко справилась. Конечно, стирать память, внушать Лили несуществующую болезнь и разговор было неприятно, но иной альтернативы я не видела. Вполне возможно, у меня получилось бы убедить Мзула оставить Лили, но тогда пришлось бы все рассказать девушке, а, главное, я бы переживала еще и за неё. Привезти Лили в военную часть, подвергать опасности в сражениях — нет, на это пойти я не могла.
Лорд де Хорт оказался полненьким, улыбчивым мужчиной лет пятидесяти на вид. Учитывая магические способности, целитель мог быть в три, а то и в четыре раза старше. Седина уже припорошила его темные волосы, но в нем по-прежнему чувствовался юношеский задор. Он искренне пообещал позаботиться о Лили и порекомендовал новую служанку. Не сказать, чтобы девушка мне понравилась, но нам всего полдня надо провести вместе. Как-нибудь справлюсь.
Если б я знала, что будет дальше! Видимо, получив от Мзула задание, служанка начала активно втираться в доверие и расспрашивать о моей жизни, способностях и об артефакте. Девушка задавала вопросы, отвечать на которые мне не хотелось. Причем, делала это очень хитро. Сначала болтала о погоде, войне, моде, немного рассказывала о себе, задавала парочку безопасных вопросов, а потом тем же тоном спрашивала то, что знать ей не полагалось.
Устав за два с половиной часа от игры «расскажи о себе так, чтобы ничего не рассказать», я аккуратно усыпила не в меру деятельную особу, и достала Эур. Вот с кем я с удовольствием проведу время.
— Ты неинтересная! Надо было наплести дурехе гору небылиц, или внушить бредни посильнее! — Артефакт забавлялся, видя мое раздражение. — Только представь, как на неё смотрели, если бы ты убедила эту липовую служанку, что ты на самом деле — мужчина! Или в том, что солнце — зеленое, а она — растущий на поле цветочек. Представь, как она бы говорила: «Я — цветочек, меня греет солнышко, по мне ползет муравейчик!»
Я закусила губу, чтобы не расхохотаться, потому что уж очень смешной мыслеобраз мне кинул Эур. Радостно-дебильное лицо подосланной служанки обрамляли огромные белые лепестки, руки превратились в зеленые листочки, а ноги и тело — в стебель. И этот гибрид ромашки и человека, едва справляясь с восторгом, экзальтированно пищал: «По мне ползет муравейчик!»
— Нет, это негуманно, — стараясь не хихикать, заявила я.
— Зато её начальники сто раз подумали бы, прежде чем подсылать к тебе подобных людей.
— Лучше я её начальников буду убеждать в том, что они цветочки на поле, — в ответ я представила цветочный гибрид Мзура и голубого колокольчика, который, раздуваясь от гордости, вещал: «По тебе только муравейчик ползет, а у меня — лучше! Вчера дождик полил мой корешок!»
Эур хохотал так заразительно, что я не сдержалась и рассмеялась тоже. Служанка недовольно всхрапнула, но не проснулась.
В обед мы встретились с отрядом Мзура. Я старательно отворачивалась от разведчика, потому что при взгляде на его лицо, воображение рисовало голубенький колокольчик и все силы уходили на то, чтобы не смеяться. Веселья добавляла хмурая служанка, которая сообразила, кому обязана внезапной сонливостью. Знала бы она, чего избежала, сказала бы спасибо! Ведь часик поспать — это гораздо лучше, чем ходить и про корешок рассказывать.
На полянке я немного размялась. Липовая служанка ушла докладывать своему начальству о неудаче, а мы с Ондиилом немного перекусили той едой, что нам собрали в таверне. Я переоделась в карете, достала и переложила подготовленные вещи.
Жеребец мне достался сильный и выносливый, но без норова. Почувствовав во мне ментального мага, конь доверчиво потянулся к рукам, но, не обнаружив ничего съестного, расстроено фыркнул. Я улыбнулась, мысленно пообещав ему еды попозже.
Выехали мы без задержек. Мзул недовольно посматривал на меня, но ничего не говорил. Наверное, сердился, что служанка ничего не узнала о моих способностях и об артефакте. Мы выехали на тракт, а примерно через час свернули. На указателе значилось, что дорога, на которую мы свернули, выведет нас к деревне «Ступово», а потом к перевалу. Значит, Ондиил был прав: Мзул решил сократить путь. Мой телохранитель ненадолго отстал от основного отряда, чтобы оставить знак Рароку. Надеюсь, все получится.
Надо сказать, что передвигаться верхом я не любила. Научилась сидеть в седле и управлять лошадью, но и только. Скорость меня не привлекала, соревноваться друг с другом, кто быстрее куда-то доскачет, мне казалось неинтересным.
— Неужели ты совсем не азартная? — удивлялась Александра, когда ей удавалось вытащить меня на конную прогулку.
Я пожимала плечами. Княгиня — прекрасная наездница, мне до неё очень далеко, и сейчас я была ей благодарна за то, что она не позволила мне растерять навыки. Только ближе к вечеру спина начала потягивать, а попа — сильно болеть. В течение дня мы несколько раз останавливались, но это были совсем небольшие перерывы, недостаточные для того, чтобы тело пришло в норму.
Показавшееся село, к слову, довольно большое, меня чрезвычайно обрадовало. Это означало, что скачка скоро закончится, а меня ждет отдых и ужин. Если еще и помыться удастся, то совсем будет хорошо.
В Ступово оказался отличный постоялый двор: большая конюшня, вкусный ужин, просторные комнаты, доброжелательные слуги и даже купальня. На самом деле, купальня — это громко сказано. Всего лишь небольшой закуток рядом с кухней, в котором стояла бадья, но сейчас для меня и большой таз с водой сошел за высшее благо. За стеной купальни располагалась печка, поэтому тут было тепло.
Радует, что зад я себе не растерла до мозолей, но приятного всего равно мало: сидеть-то больно. У меня имелась мазь, снимающая неприятные ощущения, втирать её надо было в чистое тело. Но даже с лечащей мазью маловероятно, что завтра я сумею выдержать без последствий для здоровья такой же темп движения. Еще один день скачки, и моя попа превратиться в сплошную мозоль. Придется вносить изменения в планы Мзула, а он явно не любит, когда что-то идет не так, как ему хотелось бы.
