Но у Соболева появилось дурное предчувствие. Если Гусарова уехала куда-то на все новогодние праздники, значит, они ошиблись на ее счет. А это в свою очередь значит, что у них нет ни одной зацепки. И скорее всего, остановить убийство, которое должно произойти через пару дней, они не смогут.
Такие невеселые мысли крутились у него в голове ближе к концу дня, когда по внутреннему телефону позвонили с проходной и сообщили, что к нему пожаловал посетитель.
– Это тот… слепой, – старательно понижая голос и наверняка закрываясь рукой, чтобы говорить строго в трубку, сообщил молодой дежурный.
Слухи о слепом предсказателе, сотрудничающем с полицией, уже бродили по отделению и вызывали у всех живейший интерес. По поводу которого Соболев не испытывал никакой радости.
– Пропустить? – поинтересовался дежурный, поскольку капитан пока молчал.
Соболев покосился на Петра Григорьевича, с которым делил кабинет, и буркнул:
– Нет, я сам подойду.
Если Федоров пришел с новым рисунком – а в глубине души Соболев очень на это надеялся, – обсуждать его при коллеге будет не очень удобно.
В тесном холле проходной Соболева ждал неожиданный сюрприз: рядом с Федоровым стояла какая-то незнакомая девушка. Обычно его сопровождала Юля Ткачева, работавшая у него помощницей, однажды он явился в сопровождении той самой Аглаи, в миру Татьяны Гусаровой, а кто эта красотка, Соболев не знал.
– У тебя новая подружка? – хмыкнул он вместо приветствия, подходя к Федорову и машинально протягивая руку для рукопожатия. – Ну ты и ходок…
Федоров руку, конечно, проигнорировал: не увидел. Соболев слегка смутился, сообразив это, и тут же скрестил обе руки на груди, покосившись на новую спутницу Влада.
Та была красивой. По-настоящему красивой, гораздо привлекательнее и юной Юлии с невинным и всегда немного испуганным взглядом, и ухоженной, знающей себе цену Татьяны. Незнакомка цену себе тоже знала, и та была очень высока. Гораздо выше, чем Соболев когда-нибудь смог бы себе позволить, что вызвало непрошеный укол зависти, переросшей в раздражение. Ну что они все находят в Федорове? Впрочем, ответ напрашивался сам собой: тот был молод, объективно привлекателен и неприлично богат.
– Ты разве не знаком с моей сестрой Кристиной? – тем временем нарочито вежливо поинтересовался Федоров. – Она вот тебя знает.
– Мы разговаривали по телефону, – улыбнулась его спутница. – В сентябре.
Соболев почувствовал себя неловко. Сестра, точно! Он же видел ее на фотографии, но не признал сразу: то была фотография из Интернета, на ней Кристина была со сложной прической и при полном макияже, а сейчас она выглядела более естественно и, как ни странно, моложе и симпатичнее.
Раздражение сразу улеглось, Соболев примирительно улыбнулся и попытался пошутить:
– Не узнал, богатой будете.
Она усмехнулась в ответ, оценив его попытку.
– Ты чего пришел-то? – Соболев поспешил сменить тему.
– Я кое-что нарисовал сегодня, – признался Федоров, слегка поворачиваясь к сестре.
Та тут же достала из сумки, висевшей через плечо, сложенный в четыре раза лист бумаги и протянула его Соболеву.
– Посмотри, – предложил Федоров. – Знаешь это место?
Развернув рисунок с легким волнением, Соболев с удивлением уставился на колодец, стоящий, судя по всему, то ли посреди леса, то ли на его опушке. Во всяком случае, деревенских домов на заднем плане было не видать, только деревья торчали.
– Он отрицательно качает головой, – неожиданно озвучила Кристина.
Соболев вскинул на нее удивленный взгляд, но секунду спустя до него дошло, что он действительно помотал головой, не узнав место на рисунке, а Федоров этого, соответственно, не увидел.
– К сожалению, я даже подходящей городской легенды сейчас не могу припомнить, – добавил он. – Хотя мы перечитали их немало. Но колодец нигде не упоминался.
– Вам нужно его найти, – уверенно заявил Федоров. – Думаю, это имеет отношение к следующему убийству.
Конечно, за обсуждение таких деталей текущего расследования с посторонним человеком могли и по шапке надавать, но Соболев успокаивал себя тем, что рассказал Федорову не так много, а в основном тот сам обо всем догадался. Как и Велесов, он еще в октябре заметил некоторое сходство между убийством в Грибово и трупом молодого мужчины на кладбище, а уж после истории с лагерем и вовсе легко сложил два и два, предсказуемо получив четыре. Теперь Соболев предпочитал считать его гражданским экспертом, привлеченным к расследованию. Главное, чтобы никто не узнал, что он всерьез консультируется с экстрасенсом.
– Оставить себе могу? – поинтересовался он, махнув рисунком.
– Да, мы сделали копию, – разрешила Кристина.
– Если найдешь это место, возьми меня с собой туда, – попросил Федоров.
Ну, или правильнее сказать: распорядился, потому что тон его не очень-то походил на просительный.
– Может быть, я нарисую что-нибудь еще.
– Угу, – без особой конкретики отозвался Соболев, чтобы в будущем трактовать свой ответ так, как ему самому будет удобнее. – Спасибо за сигнал, будем проверять. А куда подружку-то свою обычную дел? Или ей надоели эти мутные истории?
– Если найдешь колодец, дай знать, – повторил Федоров недовольно, явно не желая отвечать на вопрос о Юле.
После чего снова повернулся к сестре и предложил ей вернуться к машине.
Она бросила на Соболева еще один взгляд, но тот не смог понять его посыл: в нем читалось то ли недовольство, то ли любопытство. После брат и сестра скрылись за дверью.
– Видать, разладилось что-то в Датском королевстве, – решил Соболев и снова посмотрел на рисунок. – И где же тебя искать-то, а?
Глава 4
26 декабря 2016 года, 20.20
Если бы они не договорились встретиться у подъезда ее дома и поехать в ресторан уже вместе, Юля, скорее всего, никуда не пошла бы. Но днем во внезапном порыве безрассудной храбрости она не только назвала новому знакомому свой адрес, но еще и номер телефона, поэтому, припарковавшись у подъезда, тот позвонил и сказал, что ждет ее.
Юля пообещала, что сейчас спустится, сбросила вызов и прижала смартфон к груди, прикрыв глаза. Сказать, что она нервничала, значило ничего не сказать, ее буквально колотило от волнения. Наверное, права была Кристина, когда посоветовала ей ходить на свидания почаще, дабы это превратилось в привычную рутину и перестало пугать.
Впрочем, предстоящий ужин, вероятно, и не был свиданием. По крайней мере Роб, приятель Влада, столь нагло коверкающий его сокращенное имя, пригласил «поесть за одним столом», чтобы Юля могла подробнее рассказать про свой город.
Они случайно встретились днем в очереди за кофе. Юля как раз вышла из салона, где ее волосам придали новые цвет и форму, а заодно весьма симпатично уложили их. Ей так понравился новый образ, что стало безумно жалко сразу натягивать на эту красоту зимнюю шапочку и топать домой. Однако гулять по улице без шапки в конце декабря, даже скупого на снег, оказалось не очень здорово. Поэтому, порядком подморозив уши, Юля нырнула в приветливо открывшиеся перед ней двери нового торгового центра.
