– Ты опять рано? – удивилась мама, глядя на нее поверх чашки. – Не спится?
– Да вот, проснулась и решила позавтракать с вами.
Юля не стала уточнять, что ей приснился кошмар, маме это знание было ни к чему.
Когда кофеварка весело зафыркала, готовя новую порцию утренней бодрости, Семка наконец выполз из ванной, давая Юле возможность занять ее. Проходя мимо, та взъерошила младшему брату волосы, на что он недовольно заворчал, как всегда по утрам демонстративно страдая. Семка одинаково сильно не любил и настолько ранние подъемы, и школу. Зато по выходным обычно сам никому не давал выспаться, требуя завтрак и внимания.
Плеснув в лицо воды, Юля посмотрела на себя в зеркало, особенное внимание уделив меняющему цвет глазу. Тот по-прежнему не болел и не чесался, но теперь был уже, скорее, карим с серыми прожилками, чем наоборот. Причины странной метаморфозы Юле по-прежнему были непонятны. Неделю назад мама все же заставила ее сходить к офтальмологу, но тот предсказуемо ничего не смог сказать: все показатели были в норме. Врач посоветовал ей пройти обследование в специализированной глазной клинике, но для этого нужно было ехать в Москву, а на это требовалось время и, с большой вероятностью, деньги. Юля предпочла ограничиться покупкой цветных линз, сделав оба глаза карими, чтобы ни у кого не возникало вопросов. Ей даже нравилось. Если вдруг со временем оба глаза станут такими, она не будет возражать.
Но линзы она носила только вне дома, а когда видела себя в зеркале без них, ей порой казалось, что правым глазом на нее смотрит кто-то другой. Кто-то более яркий, смелый и решительный. И это Юле тоже нравилось: хотелось стать именно такой. Может быть, со временем ей удастся превратить внешнее изменение во внутреннее?
Из ванной она вернулась, пританцовывая, хотя никакой музыки не звучало. Достала из пакета два кусочка хлеба и закинула их в тостер, а сама взялась за приготовление яичницы-глазуньи.
Еще не так давно она с трудом просыпалась и никогда не хотела по утрам есть, ограничиваясь на завтрак чашкой кофе и бананом, изредка – съедая пару ложек каши, которые оставлял Семка, но вот уже две с половиной недели стабильно заставляла себя поесть как следует.
– Ты в последнее время такая бодрая, – заметила мама, когда Юля села за стол со своей едой. – В чем твой секрет, поделись? Ты влюбилась?
Юля безразлично пожала плечами, делая вид, что все ее внимание посвящено наливанию в кофе молока и она совсем не замечает пытливый мамин взгляд.
Влюбилась? Да, пожалуй, но влюбленность оказалась безответной и не принесла ей ни радости, ни бодрости. Зато в какой-то степени именно это разочарование запустило цепочку изменений, которых она старалась придерживаться в последнее время.
После несостоявшегося похода на юбилей отца Влада Юля чувствовала себя ужасно. Поначалу ей казалось, что в тот вечер что-то было не сказано или сказано не так. Снова и снова она возвращалась в моменты короткого «романа», если можно так назвать те два дня, в которые ее отношения с соседом вышли за рамки рабочих и дружеских.
Они стояли на пороге чего-то большего, но порог этот так и не переступили, вовремя осознав, что хотят разного. Юля действительно влюбилась в своего нанимателя, а он лишь был не против небольшого романтического приключения.
Юля убедилась в этом, когда пришла к нему на следующий день ради своих обычных обязанностей: небольшой уборки и ревизии холодильника. После автомобильной аварии, в которой Влад потерял зрение, тому требовалась помощь даже в таких простых вещах. В глубине души она надеялась, что эта встреча что-то изменит. Может быть, накануне они просто оба были на взводе из-за случившегося в заброшенном детском лагере? А сегодня, переспав со всеми мыслями, смогут поговорить иначе?
Она ждала от него шага. Какого-то знака, намека, а лучше – откровенного разговора, признания в том, что он не хочет возвращаться к прежним отношениям. Но ничего так и не произошло. Влад поприветствовал ее, как делал раньше, вежливо улыбнулся, высказал пару пожеланий по поводу блюд. Ни слова не сказал про несостоявшуюся поездку на юбилей, никак иначе не показал, что между ними все же что-то изменилось. Ничего. Как будто пару дней назад он не целовал ее посреди ночи и не собирался чаще проводить с ней время.
После короткого равнодушного общения Влад ушел на тренировку – и все. Ничего не чувствуя и почти не соображая, Юля выполнила все обычные обязанности, вернулась домой и… Вот тогда ее накрыло. Дыхание вдруг сбилось, словно кто-то ударил в живот, к глазам подступили слезы, которые никак не получилось сдержать. Она убежала в свою комнату, упала на диван, отвернувшись лицом к стене, и принялась рыдать, изо всех сил себя жалея.
Ну вот что с ней не так? Почему мужчины так ее не любят? Сначала от нее сбежал родной отец. Сбежал и все эти годы предпочитал не вспоминать. Даже когда она выросла и никто больше не требовал от него содержать ее, у него все равно не возникло желания хотя бы просто общаться, хотя бы просто узнать свою дочь…
Потом точно так же ушел папа Боря, мамин второй муж. Пока продолжались его отношения с ее мамой, казалось, что он искренне привязан к Юле, но, когда их брак развалился, он ушел без сожалений. Нет, в отличие от родного отца, он не исчез из их жизни полностью, старался находить время для Семки и всегда интересовался ее делами, когда заходил, но… всегда дежурно, не ожидая честного ответа с подробностями. Юля сомневалась, что может пойти к нему с какой-то своей бедой, а он выслушает и поможет. Она была для него просто… бесплатным приложением к женщине, которую он когда-то любил, сестрой его сына. Вроде и не чужой человек, но и не родной.
Первый и единственный парень, с которым у Юли случились серьезные отношения, тоже оставил ее без колебаний. Серьезными их отношения были только для нее, а для него она была просто удобной подружкой. Как только удобство кончилось, кончилась и его любовь. Ну или то, что Юле нравилось считать любовью.
И вот теперь Влад… Но Влад с самого начала был из другого мира, она знала, что в него нельзя влюбляться, что он здесь не задержится. Или найдет способ снова обрести зрение и вернется в семейный бизнес и свою шикарную жизнь, или выполнит «миссию», в чем бы она ни заключалась, и… все равно вернется в свою шикарную жизнь. Не станет он вечно сидеть в Шелково и не будет крутить серьезный роман с девочкой-соседкой, убирающей ему квартиру и готовящей еду.
Юля рыдала так, как обычно себе не позволяла, с мазохистским упоением ковыряя старые раны и не давая затянуться свежей. До тех пор, пока не почувствовала осторожное прикосновение к волосам.
– Юль, ну ты чего? – протянул не то с испугом, не то с отчаянием младший брат. – Не плачь, Юль. Пойдем лучше в лего поиграем? Хочешь, ты будешь оборонять космический форт?
Она точно знала, что оборонять космический форт – любимая роль Семки в его бесконечной вымышленной космической саге. Это предложение равнялось предложению отдать ей самое дорогое, что есть на свете, лишь бы она перестала плакать. Юля глубоко вдохнула, заставляя себя успокоиться, и улыбнулась сквозь слезы. Что ж, по крайней мере один мужчина в этой жизни ее действительно любит. Пусть ему и всего восемь.
