– А убили-то зачем? – не поняла Кристина.
– Затем, что в колодце не оказалось воды, – вместо Юли ответил Соболев, быстро ухвативший ее мысль. – Раз нет информации об исцелении в их семьях, значит, чуда им не досталось.
– И они могли решить, что виноват в этом парень, раз он из семьи ведьм, – предположил Влад. – Он-то воды набрал. Нервные соседи могли решить, что это он от них воду спрятал.
– Возможно, – согласился Соболев. – Или кто-то просто психанул, когда последняя надежда на спасение какого-то больного родственника развеялась.
– Страх порождает зло, – повторила Юля.
– С первой частью утверждения теперь все понятно, – кивнул Влад. – Страх перед болезнью заставил кого-то из четверых совершить зло – убийство. Но что означает вторая часть? И почему погибли все четверо?
– Потому что стали соучастниками, – предположила Кристина. – Они же никому ничего не сказали, раз парня сочли пропавшим. Вероятно, помогли спрятать тело…
Юля вновь вспомнила, как в своем сне падала в колодец, и уверенно заявила:
– Они бросили тело в колодец.
– И закидали сверху камнями, – подытожил Соболев мрачно.
Юля и Кристина удивленно посмотрели на него, даже Влад чуть повернул голову, хмурясь.
– Что? Надо же как-то вписать камни в эту версию? А это вполне логично, когда прячешь тело: если хорошенько засыпать сверху землей и камнями, это уже почти погребение, запаха не будет.
– И на дне колодца поселилось зло, – пробормотал Влад. – Вроде сходится.
– Значит, тот, кто живет в колодце, – это мстительный дух убитого мальчика-дурачка? – резюмировала Кристина. – И он пробуждается, когда кто-то кидает в колодец камень, потому что когда-то его тело так похоронили на дне?
– То, что вылезало сегодня из колодца, не было похоже на дух мальчика, – тихо заметила Юля. – Дух пришел по призыву, оставил отпечатки ног на снегу, говорил со мной, но из колодца вылезало что-то другое.
Соболев с сомнением покосился на нее и почему-то поинтересовался:
– Юль, а ты куришь?
Она удивленно хлопнула глазами и покачала головой, совершенно не понимая, откуда взялся этот вопрос, но Соболев ничего не стал объяснять, только добавил, пытливо глядя на нее:
– Точно? Я не мама, мне можно сказать, если вдруг…
– Поверьте, моя мама не стала бы мне запрещать курить. Просто я никогда не понимала, что люди находят в этом процессе.
– Чего ты докопался до девчонки? – возмутилась Кристина. – Причем здесь курение?
– Да наши нашли следы галлюциногена в крови упавшего с балкона мужчины, – пояснил Соболев. – И судя по всему, им были пропитаны несколько сигарет в его пачке. Предполагают, что потому ему и казалось, будто к нему кто-то приходит по ночам.
– И ты с ними согласен? – поинтересовался Влад.
Но вопрос прозвучал немного отстраненно: Влад явно размышлял о чем-то другом, тем не менее продолжая следить за нитью свернувшего в сторону разговора.
– А черт его знает, – проворчал Соболев. – Сам я на всякий случай новую пачку купил.
– Я не курю, – с нажимом повторила Юля. – Ночной визит кого-то невидимого мне не приснился и не привиделся в наркотическом бреду. И сегодня я видела призрака и какого-то монстра, вылезающего из колодца. Мне не показалось. Это не галлюцинации. Это все правда! Это все по-настоящему! И завтра оно придет, чтобы убить нас, как тех людей в деревне. Точнее, мы, очевидно, умрем более или менее естественно. Нас спишут как самоубийц или несчастный случай, вздохнут с облегчением и продолжат жить, не понимая того, что происходит под самым носом у всех нас!
Под конец этой тирады ее голос задрожал от нахлынувших эмоций, к глазам подступили слезы, апатию вновь смело нахлынувшим ужасом. Лишь рука Кристины, ободряюще легшая на плечи, помогла немного успокоиться и заодно замолчать. Юля и так уже сегодня ходила к колодцу и липла к Владу, не стоило пополнять список глупостей истеричными криками на полицейского.
Впрочем, Соболев явно не собирался воспринимать ее поведение как личное оскорбление. Лишь побарабанил пальцами по столу и возразил:
– Может быть, нас просто заставляют в это верить? В монстров, в призраков… В живых кукол, в смотрителей кладбища? Чтобы мы боялись, чтобы мы сами собственными фантазиями оживляли эти легенды… Может быть, в этом его кайф?
– Чей? – все так же отстраненно поинтересовался Влад.
– Маньяка-убийцы! Может быть, Гусарова нашла тайничок прабабки, почитала ее записи и решила, что это весело: убивать людей, как в старых страшных сказках? И какого-нибудь больного на голову любовника на это дело подбила, чтобы помогал там, где нужна грубая мужская сила. И пентаграммы эти свои рисует просто для устрашения. Или на первом месте преступления пентаграмма действительно оказалась случайно, а к третьему убийству Гусарова додумалась сделать это частью своего мистического представления. И все, что мы видим, слышим и не можем объяснить, – просто манипуляция. Дым и зеркала, дурман гипноза. А на самом деле нет ничего. Только сбрендившая тетка, верящая в то, что она ведьма…
– Тогда почему Таня изменила легенду, когда рассказывала ее своей последней жертве? – задался вопросом Влад.
И судя по тому, как он при этом оживился, об этом он и думал последние пару минут.
– Что? – растерялся Соболев.
– Почему легенда в ее исполнении звучала иначе, – повторил Влад. – Зачем говорить о колодце в деревне, который вдруг пересох? О том, что кто-то бросил камень, просто чтобы проверить, есть ли там вода? Откуда вообще взялось бросание камня и преследование неким монстром? Даже если тело мальчика засыпали камнями в качестве варианта погребения, монстр ведь, по сути, отомстил убийцам. Возможно, своим убийцам, если это все-таки мстительный дух жертвы, покоящейся на дне колодца. С чего он должен нападать на каждого, кто бросает камень?
– Я не знаю! – раздраженно воскликнул Соболев. – Но обязательно спрошу, когда буду допрашивать ее. Наш эксперт считает, что она могла просто запрограммировать Николаева на определенные страхи своим рассказом, а остальное сделал галлюциноген!
– Но нас с вами никто ни на что не программировал, – напомнила Юля. – И мы только что выяснили, что я вообще не курю. Тогда что мы с вами слышали этой ночью?
Соболев мрачно насупился, но не придумал, что ответить. Было видно, что ему очень хочется заявить, что это тоже все гипноз, игры разума или безумные совпадения. При всем желании Юля не могла его за это винить: будь у нее возможность решить, что все это иллюзия, она бы с удовольствием так решила.
Вот только это не поможет, когда чудовище действительно придет.
– Ладно, давайте не будем пороть горячку и торопиться с выводами, – вмешался Влад, когда на кухне снова повисла тишина. – Давайте пока исходить из того, что угроза существует, а значит, с этим нужно что-то делать. У меня есть идея, как вам обоим помочь. По крайней мере, можно попробовать.
