«Чокнутые бабы бандитов».
Все еще подрагивая от пережитого стресса, я торопливо набивала заметку. Чуви мрачно ворчал. Никак не мог сосредоточиться на работе. На столе то и дело начинал звонить телефон.
На улице, после утреннего солнышка, разыгралась буря.
– Возьмите уже кто-нибудь трубку! – возмутился Полковник. – Мало нам вас двоих, теперь еще и чокнутые бабы твоих бандитов!..
Я сделала вид, что пишу.
– Редакция! – произнес Тимур.
Между его широких бровей пролегла складка.
– Елену? А кто ее спрашивает?.. – он послушал. – Нет-нет, она была сегодня, но уже ушла… Домой ей перезвоните… Конечно! Всего вам доброго!
Он бросил трубку и через плечо взглянул на меня. Я вскинулась.
– Эта баба – чокнутая! Я видела много чокнутых баб…
– Одну из них даже в зеркале, – вставил Чуви.
– … но эта – вообще больная. Каждый раз рассказывала мне историю их знакомства по-новому. И историю расставания – тоже. Я там, если что, рядом стояла… Но чем чаще она рассказывает, тем более альтернативным становится счастливый конец!..
– Ты думаешь, если она прочтет это, – Тимур кивнул на мой монитор, где висела законченная заметка, – ей станет легче понять, что между ними произошло?
– На нее мне как раз насрать, – я потерла ладонями лоб и показала шею. – Видишь это? Это Кроткий меня вчера.
Тимур ужаснулся.
– Господи… Я думал, у тебя Кан вампир.
– Смешно!..
– А что случилось-то?
Я горько и глубоко вздохнула. Тимур погладил мою ладонь. Даже Чуви перестал язвить и сел ближе. Только Полковник, верный себе, сделал звук диктофона громче и продолжал расшифровывать свое интервью.
С малолеточками, в малиновой олимпийке, был настоящий Костя. Из «СКА-Нефтянника». Тот, который по словам Светланки, был «второе в городе, Лучшее в мире блядво». Нелепый и безопасный. Макс был один, весь в черном, суровый, как Смерть с косой.
Сидя на табурете у бара, он молча курил, не сводя с нас глаз. Злой, трезвый и напряженный. Словно не заплатил налоги и теперь не мог спать спокойно. Я первым делом подумала на налоги, потому что Макс ни с кем не знакомился и не отвечал, когда девушки пытались знакомиться с ним. Было налицо, что у него «пропало желание».
Он явно пытался поймать мой взгляд.
Я делала вид, что его не вижу. Отчасти из вредности, отчасти из-за Светланки, которая ела стейк. Ножом и вилкой! К счастью, ей было не до меня. Сидя спиной к нему, она вообще балдела. Была глубоко уверена, что Макс глядит на нее. В этом мнении ее укрепляла подруга Аня; помесь Табаки со звукоотражателем. Млея от важности своей миссии, она следила за тем, что делает Макс и интерпретировала все так, чтобы Светланке было приятнее.
В общем, мы все очень миленько проводили время.
По словам Ани, Макс только на одну Светланку смотрел, но подойти стеснялся, – не доверял своим пылающим чувствам. Не зная, как еще откровеннее подбодрить стеснительного братка, Светланка решила заказать ему песню. Макс все сидел и смотрел. Курил и молчал. Светланка пила и вызывающе гоготала. Обстановка медленно накалялась. Сидя у стенки, я никак не могла встать так, чтобы выйти из-за стола, не напоровшись на один из столовых приборов. Взгляд Кроткого становился все тяжелее.
Когда ди-джей в третий раз поставил «Бандита» и солистка «Красок» заголосила:
– Он не зовет меня в кино! И ничего не говорит!..
Макс встал и потянул шею, как будто бы шел на ринг.
– Идет! – прошептала Анечка и Светланка приняла тот глупо-надменный вид, что принимают при виде любимых мужчин ненужные женщины.
Макс подошел.
Не обращая внимания на загадочный и неприступный образ Светланки, он подвинул бедром ее стул и, наклонившись… сильно укусил меня за основание шеи.
Я взвизгнула от боли. Брызнула кровь. Не в три ручья, но он действительно прокусил мне кожу! Макс выпрямился, посмотрел на меня с высоты своего превосходства.
– Я так и знал, что я существую! – сказал он, ни черта этим не прояснив. И отошел. Так же эпично, как появился.
Светланка пришла в себя чуть быстрее, чем я. Ее перекошенное лицо во вспышках дискотечных огней, казалось безумным и страшным. Как лицо ожившего мертвеца.
– Что это сейчас было? – сверкая глазами, медленно спросила она. – Вы сговорились, чтобы заставить меня ревновать?! В мой день рождения?
– Ты по-твоему, я бы позволила укусить себя до крови?! – взвизгнула я, прижимая к шее салфетку.
– Он этим меня задеть хотел? – не унималась Светка и я поняла вдруг, что она отнюдь не шутила. – Он попросил тебя подыграть ему? Чего он от меня хочет?!
– Пойди, спроси.
– Я не собираюсь идти за ним. Он знает, где я сижу и видит, что у меня праздник!
Я попыталась выйти из-за стола, но она подалась вперед и чуть не вдавила мне столешницу в ребра. Путь был отрезан.
– Да вы постоянно с ним, небось, меня обсуждаете!.. – прохрипела Светланка. – Скажешь, не так?
В ее словах и голосе сквозило безумство. Тут я и поняла, как сильно попала. Этой женщине уже поздно было лечиться. Ее следовало бы пристрелить, а труп сжечь в изолированном контейнере. Я беспокойно огляделась в поисках предмета ее любви. Разумеется, теперь, когда он был так мне нужен, его больше не было!
– Скажи честно! – пыталась выглядеть спокойной Светланка. – Ты ему что-то наговорила? Я не буду сердиться… Просто скажи. Я хочу знать. Ведь ты же с ним видишься. Ты могла случайно, не подумав ему сказать…
– Света, он, скорее всего, тебя и не помнит даже…
– Он на меня смотрел! – взвизгнула она. – Аня своими глазами видела!
– И еще как! – полаяла Аня. Глядя то на Светланку, то на меня, она чуть ли не пузырилась от собственной важности. – Он со Светы глаз не сводил. Ты ему что-то про нее наболтала! Он из-за этого так зол.
Светланка кивнула, не поворачиваясь. Она в упор, яростно, жгла взглядом дыру во мне. Этот взгляд я знала. Если тебя хоть раз толкали, пытаясь разбить твоим лицом зеркало, ты его не забудешь. Я уже видела, на что способна девушка, которая помешались на парне. Я только не понимала, почему отказывалась видеть все это раньше. И очень сожалела, что больше не пью. Бутылкой минералки можно было вырубить только кошку.
Мертвую.
– Иди, – прошипела Светланка, которая к моему счастью пила и так, что идея показалась ей стоящей, – скажи этому пидору, что я хочу с ним поговорить! Немедленно!
Забыв о гордости, я подскочила резвее, чем Супермен.
– Никуда не уходи! – приказала я. – Я ему сейчас приведу его.
