– Да, видимо, пока мы ездили – раздали.
Из-за домов впереди повалил дым.
– Эт-то еще что?! – милиционер крутанул баранку, паркуя служебное авто у тротуара. Включил рацию:
– Это Петров. Откуда дым?! Что горит?
Ему что-то ответили – взгляд капитана заметался по сторонам.
– Погибшие есть? – Пауза. – Как ты не знаешь? – удивился милиционер.
Мимо нас пронеслась пожарная машина. За ней еще одна. И еще.
– А я думал, все на станции сейчас, – сказал Елизаров.
– Эти только что прибыли, еще не доехали до АЭС. Сразу послали сюда.
– А что горит-то?
– Говорят, квартира Губина, – ответил милиционер.
Катюша ахнула, услышав фамилию парня. Точнее – отца Максима, которого в криминальных кругах именно из-за нее прозвали Губой.
– Что случилось? – спросила девочка.
– Знать бы еще! Давайте я вас сейчас высажу здесь, сам туда сгоняю. Пешком дойдете до администрации…
– Нет! – отрезала Катя.
– Нет! – повторил за дочкой Сергей Андреевич, на ходу подбирая аргументы. – Надо на месте посмотреть, убедиться, что жертв нет, а то неизвестно, на сколько уезжаем.
Милиционер пожал плечами – машина развернулась и рванула к тому месту, откуда валил дым.
* * *
Чернобыльская зона отчуждения,
база «Звезда», наши дни
Пришлось бить кулаком.
– За Родину, за Сталина! – буркнул я, вложив всю злость в удар. Хрустнуло. Товарищ Грач повалился в барак, разбрызгивая кровь по ковру прихожей.
– Кто там? – донеслось из спальни. Стопудово – очередная шлюха.
Пока глава «Звезды» оседал на пол, я быстренько подхватил его маузер. Отличное оружие – пригодится, хотя я и не люблю огнестрел. Сунул пистолет за пояс и шагнул к двери.
Из спальни высунулась девушка.
Курносый носик.
Рыжие кудряшки.
Губки бантиком.
А у Грача определенно был вкус на женщин. Девушка открыла рот, чтобы закричать, но я приложил палец к губам:
– Тихо ты! Завизжишь – пришью! – сказал я, показав на маузер.
Подействовало.
Девушка в белоснежном халате, которых в Зоне вообще ни разу не видал, прошлась по комнате, оценивая обстановку, а потом, подойдя к вырубленному Грачу, неожиданно пнула Главкома.
– Ч-черт! Больно! – Она схватилась за палец.
– Еще бы! Он же из коммунизма сделан! – ухмыльнулся я, оттащив Грача за диван. Потом достал из рюкзака веревку, связал пленника. – Кляп бы еще!
Девушка посмотрела по сторонам. Ничего не нашла, потом сняла с ноги носок – тоже белоснежный! – и сунула его в рот Грачу.
– Ты его не убьешь? – спросила девушка.
Зеленые глаза и рыжие кудряшки – убойное сочетание. «Рыжая бестия», обычно говорили про таких. Но «бестия» еще и была на редкость сексуальной – изгибы тела так и манили взгляд. Девушка, заметив внимание, кокетливо улыбнулась и смахнула прядь с лица.
– А надо?
– Не мешало бы!
– Так-то не собирался! – Я наконец нашел на поясе пленника ключ. Похоже, тот самый – от тюряги. Отстегнул и положил в карман. – А ты разве не его?..
– Его что или кто?! Шлюха, ты хотел сказать?! Да ладно, говори уж, как есть… – процедила незнакомка, демонстративно скинув халат.
Отвел взгляд.
– Ну да… немного, – буркнул я первое, что пришло на ум.
– Я здесь не за этим, – сказала девушка, скользнув в одежду, разложенную на диване. Одевалась она на удивление быстро. – Но ты мне очень помог…
– Я?! Помог?!
– Да!
Не успел и глазом моргнуть, как рыжая достала из-под вороха одежды пистолет с глушителем и…
Хлоп!
…выстрелила Грачу между глаз.
Еще миг – и ствол пистолета уже направлен на меня.
– Ну вот, теперь порядок! И да, не думай за мной ходить, – приказала девушка, после чего вытащила носок изо рта трупа. Поморщилась, отшвырнула предмет гардероба в угол. Сняла второй носок – и он последовал за первым.
Пистолет все так же смотрел мне в лоб.
– Да я и не думал…
– Если ты за своим другом, то его держат в третьей камере, – проговорила девушка.
– Другом? – До меня не сразу дошло, что речь идет про свидетеля. – Он мне не друг…
– А кто?
– Не твое дело.
Девушка усмехнулась и даже не пристрелила – ох, какие у нее губки. Наверное, сладкие, как клубника!
– Ты для спеца слишком впечатлительный, – сказала она, а потом вложила мне в руку маузер. Глянул на пояс – пусто. И когда она успела вытащить пистолет? Ну я и простофиля, блин! Совсем разум потерял перед красоткой.
– Ладно, меня ждут дела. Пока, красавчик! – Девушка подмигнула и скользнула за дверь. Даже слова не успел сказать, вот так бестия!
Вдох – выдох.
«Ну, ладно… У меня тут свои дела».
Выскользнул на улицу – незнакомки уж и след простыл.
Топот ног – вжался в стену. Мимо барака Грача пробежали еще несколько сталкеров – тоже, судя по всему, направлялись в сторону КПП.
«Надеюсь, с Пухом все в порядке», – подумал я и двинул к тюряге.
Возле барака переминался с ноги на ногу постовой. В руках даже не «калаш» – винтовка. «Мосинка?! Блин, где они такие берут?»
Подскочил к нему и заорал что есть мочи, тыча пальцем в сторону КПП:
– Быстрее! Они там!
Парень машинально повернулся в ту сторону, куда я показывал, тогда и ударил его в кадык. Охранник захрипел. Можно и задушить, но зачем?!
Тем более – узнал парнишку. Ванька. Недолюбливал меня, конечно, но сдается, все это от мальчишеского максимализма и здешней традиции оценивать людей по шкале местных ценностей – преданности партии и милитаристскому взгляду на мир. Мне не хватало ни того, ни другого.
Оглушил, а потом оттащил пацана за угол. Сам скользнул к тюремному бараку. Ключ подошел сразу.
Внутри – темный коридор. Теснота. Клетушки маленькие – один человек и поместится. Прошел по коридору до камеры с цифрой «3».
– Ты – Володька? – спросил я темноту.
Та не ответила.
Никто даже не шевельнулся.
Если в камере кто и был, то на волю выбираться он явно не спешил. Осторожно открыл дверь камеры.
– Есть тут кто? – спросил я.
Никто не ответил.
