– Что-то твой друг, похоже, обиделся! – Рыжая кивнула на Пуха, который вел БТР, но при этом демонстративно не оглядывался в нашу сторону. Набычился.
– Знаю, – ответил я. – Вообще не хотел его брать…
– Почему? – спросила рыжая.
– А тебе какое дело? Я тебя вообще знать не знаю, – ответил я.
– Ну и ладно! – Девушка, заправски проверив обойму, сунула пистолет в кобуру. Резко встала. – Спасибо, подвезли! Дальше я сама!
Рыжая открыла люк – и отшатнулась. Прямо перед ним маячила голова медведя-мутанта, бегущего следом за бэтээром. Глаза горели огнем, а с зубов стекала кровь.
– Там это… – незнакомка показала пальцем в монстра, не зная, как описать то, что увидела перед собой.
– Знаю я… Это Боливар.
– Кто?
– Медведь мой! Ты дверь-то закрой, а то дует, – усмехнулся я.
Рыжая покорно закрыла люк, примостилась рядом:
– Он что, ручной?
– Да, специально обучен сжирать тех, кто не отвечает на мои вопросы. При виде тебя уже начинает облизываться.
– Вот еще! – фыркнула девушка. Оглянулась по сторонам, а потом ткнула в плечо. – Сначала ты расскажи о себе, какого хрена вам вдруг понадобилось на «Звезде»? И зачем вам этот? – Она показала на лежащего в углу свидетеля. Тот до сих пор был в отрубоне.
– Он знает кое-что нужное…
– О чем?
– Я же говорю: не твое дело!
– У тебя что, проблемы с общением? – скривилась рыжая.
Непроизвольно подумал, что ее лицу даже идет такая гримаса. Так и хотелось чмокнуть чертовку, зацеловать от души.
«Тьфу ты, блин! Размечтался. Завязывай уже с этим!» – подумал я и ответил:
– Появились, только когда увидел тебя!
На удивление, грубость сработала, но не так, как планировал, – девушка даже покраснела. «Интересное явление для киллера!»
– А ты на кого работаешь? – спросил я.
– Так тебе и скажи!
– Неужто глава «Родины» заказал конкурента по идеологической линии?
Рыжая отрицательно покачала головой.
– Что, местные заказали? Свои же? Из Политбюро? – спросил я.
Девушка не ответила – видимо, попал в точку.
Вот так дела, похоже, в «красных кругах» грядет переворот. Так что, может, и повезет – если в «Звезде» власть сменится, то и про нас забудут.
– Ясно все.
Рыжая села рядом.
– Ну а ты наверняка тоже на конкурентов работаешь? Своего забрал из тюряги, шпиона? – спросила она.
– Не, не угадала.
– Тогда, наверное, родственничка выручил? Брат, кузен, деверь? – Девушка кивнула на свидетеля.
– Не, не угадала. Ладно, все, поговорили. Ты хотела, чтобы мы тебя подбросили, а дальше типа сама. – Я перегнулся через кресло и коснулся плеча Пуха: – Все, тормози! Баба с возу – кобыле легче.
Напарник остановил машину:
– Как скажешь!
Девушка сжала губы, но ничего не сказала. Встала и выскользнула наружу.
– Ты там того, мишку не нервируй! – бросил я вдогонку.
– Сам о своей скотине заботься, – донеслось с улицы.
Я закрыл люк. Пух повернулся:
– Что, тоже не нашел общий язык?
– Ты про эту фифу?! – Я махнул рукой куда-то в сторону люка. – Она меня… нас подставила. Кроме того, правду не говорит. Да и убийца она, наемница. С такими точно не по пути.
– А нам с тобой, значит, по пути? – мрачно спросил Пух.
Риторический вопрос, поэтому отвечать не стал.
БТР пополз дальше, набирая скорость.
* * *
Припять, улица Ленина,
27 апреля 1986 года
Сергей Андреевич помог старушке забраться в автобус. Та вместо «спасибо» вырвала свою сумку у Елизарова так, будто он собирался ее присвоить себе.
«Я всего лишь хотел помочь», – подумал он, но так ничего и не сказал.
Выдохнул, глядя в небо.
Последний день в городе внезапно навалился на чиновника всей тяжестью. И если утром мучил только шейный остеохондроз, то сейчас, казалось, все суставы стонали от непомерной нагрузки – типа груз ответственности, да?!
«Еще бы. Эвакуировать целый город – это вам не шутки», – успокоил Елизаров сам себя и улыбнулся Катюше, которая уже забралась в автобус. Дочка предпочла отвернуться.
Вздохнул.
– Это последние, – проинформировал милиционер, подводя к автобусу пожилую пару.
Те, в отличие от предыдущей старушки, даже выразили благодарность:
– Спасибо, что помогли сумки донести, отключить свет да газ – вдруг, пока нас нет, затопим соседей…
– Это вам участковому надо говорить спасибо, не мне! – улыбнулся Елизаров.
Но милиционера уже и след простыл – у них нынче много работы: город успели наводнить мародеры.
«Даже радиации, уроды, не боятся!!! Тащат все, что плохо лежит».
А ведь Елизарову еще предстояло вернуться в Припять, когда доставит эвакуирующихся к пункту назначения. В городе остались работающие предприятия. Коммунальные службы, например. Пока никто не знал, будут ли отключать электричество и воду насовсем, поэтому надо следить за бесперебойным функционированием сетей. И пусть это не совсем его, Елизарова, обязанности – у него будет и много профильной работы: из города ведь выехали далеко не все. Замглавы уже сообщили, что часть пенсионеров предпочли остаться в Припяти. Одна бабуля так вообще клюкой прогнала милиционеров из дома, а ведь жила в пригороде – намного ближе к ЧАЭС.
Этим всем придется заниматься по возвращении.
Может, к тому времени появится точная информация об аварии и ее жертвах. В морге Елизаров уже столкнулся с теми, для кого ликвидация последствий аварии стала последним в жизни испытанием. На живые трупы было страшно смотреть – словно мертвые восстали из могил.
Мимо проскочил парнишка, одетый в черную футболку. Светлые волосы, короткая прическа, о-очень скуластый подбородок, словно мальчишка тренировал мышцы жеванием. Такого сложно не узнать…
– Максим! – выдохнул Сергей Андреевич.
Парень промелькнул мимо удивленной Кати и, демонстративно не обращая на нее внимания, прошел по салону автобуса и занял место на заднем сиденье.
– Это все? – спросил у Елизарова водитель.
– А? Что?
– Все, говорю?
– Да-да, все… сейчас посмотрю список. – Елизаров пробежался по листу, в котором, естественно, Максим Губин даже не значился. Кивнул. – Да, можно отправляться.
