Дверь скрипнула, открываясь. В последний момент я выбросил вперед руку и зацепил-таки валяющийся на асфальте лук.
Пух и Наташа втащили меня в подъезд. Дверь закрылась – мы остались в темноте.
– Дверь! Закройте ее чем-нибудь! – закричала рыжая.
– Держу, держу, – пыхтел над ухом Пух.
Бам! Дверь под ударом содрогнулась – похоже, одна из тварей ударилась в нее. Показалась полоса света, а вместе с ней – вытянутая морда собаки, полная желтых зубов.
– Он ме-меня у-укусит! – простонал Пух, стараясь отодвинуться подальше от морды, но при этом продолжая удерживать дверь.
Наташа ударила в нос псу. Зарядила кулаком в самый «пятак». Монстр заревел и скрылся снаружи. И в этот момент я уже всем весом навалился на дверь.
– Вовремя ты, конечно, – съязвила рыжая. – А я уж подумала – ты прилег отдохнуть и придется до завтра ждать, пока поможешь.
– Да, отдохнуть совсем не дают, – улыбнулся я, налегая на дверь. Обернулся к Пуху: – Найди, чем подпереть! Я придержу.
Толстяк кивнул и растворился в темноте подъезда.
За первым ударом последовал второй, а потом еще и еще. Я застонал, когда твари налегли всей массой – снова появилась полоска света.
– Быстрее! – заорал я. – Долго не удержать!
– Да-да, иду я! – Пух уже что-то тащил за собой.
На помощь толстяку пришла девушка, и они вместе вставили железную трубу под ручку, сообразив сделать распорку, которая застопорила дверь.
– Задержит, но ненадолго, – сказал я. – Уходим!
Мы помчались вверх по лестнице.
Я уже слышал, что монстры прошли нашу импровизированную защиту. Начали вламываться в квартиры первых этажей, часть из которых даже не были заперты.
– Куда? – спросила Наташа.
– Давай на пятый! – сказал я.
То ли визжание, то ли рычание на лестнице, выше этажом.
– Черт! Они уже здесь! – бросил я.
Кот залез на перила и прыгнул, целясь в лицо. Вовремя дернулся – тварь влепилась в стену, где я и размозжил ей башку, просто наступив на черепушку.
– Д-да что же-же это?
– КотАпокалипсис, – пошутил я, а потом, заметив открытую дверь на четвертом этаже, рванул туда. Благо дверь не деревянная, железная, что нам только на руку.
Мы ввалились внутрь квартиры и сразу же заперлись.
Послышались удары снаружи.
– Боже! Смотри! – Рыжая показала на места от ударов. Даже толстая сталь едва заметно, но прогибалась вовнутрь под напором тварей.
– Похоже, мы лакомый кусочек, – предположил я, потом указал Пуху на шкаф, стоящий в зале: – Давай подопрем дверь! А ты, – я обернулся к Наташе, – закрой пока окна и балкон, если они вдруг открыты.
Мы с Пухом придвинули к двери шкаф.
Удары следовали один за другим, пока мы приперли к двери еще кое-какую мебель, но потом они стихли – монстры, видимо, поняли, что нас не достать. По крайней мере, пока.
Можно было немного передохнуть и поговорить. Вопросов было хоть отбавляй.
* * *
– Это кто еще, нахрен, такие? – спросила Наташа.
– Собаки, кошки… вроде как… – ответил я.
– Спасибо, кэп. Кстати, окна я тоже закрыла, так что если они вдруг научились ползать по стенам, то сюда они точно не доберутся.
– Вряд ли они научились.
– Вряд ли? – спросила Наташа. – Ты же сам видел – одна из тварей выскочила откуда-то сверху…
– Да.
– Ну вот, а ты говоришь, что не научились.
– Именно это я и говорю.
Рыжая прошла в комнату и села на диван, развела руками:
– Ну, валяй, объясни нам!
– Это только предположение…
– Пусть так!
– Ну, мне кажется, что эти твари, что мы видели, это все – домашние животные.
– Они не особо похожи на домашних. Сокол, ты их сам видел, они же настоящие монстры. Да они бы нас с потрохами сожрали, если бы мы остались на улице.
– Но мы не остались…
Девушка шумно вздохнула.
– Хорошо, но с чего ты решил, что домашние?
– Помнишь, я говорил про то, что читал в мемуарах, что в Припяти отстреливали оставшихся после эвакуации домашних животных.
– Ну-у, помню, и что?.. Погоди, так ты считаешь, что это неотстрелянные животные.
– Скорее – отстрелянные! – встрял в разговор Пух.
– Ты это о чем? – спросила Наташа.
– Он прав, – тихо произнес я, вспомнив дырку вместо глаза у самой крупной из особей.
– Что значит прав?
– А то и значит… Не знаю как, но это мертвые домашние животные, которые восстали, чтобы сожрать нас.
– Класс! – красотка демонстративно закатила глаза, потом оглянулась по сторонам: – С вами, конечно, занятно, но вода в этом дурдоме есть? А то от новой информации сразу в горле пересохло.
Пух подал стоящий на комоде графин. Девушка глотнула из него и тут же выплюнула воду на пол:
– Пф-ф! Что за гадость?!
– Что такое?
– Блин, как из лужи попила. Кажется, эта вода уже давно испортилась. Она…
– …мертвая! – продолжил я за нее. – Как и все в этом городе.
Оба – Пух и Наташа – удивленно посмотрели на меня.
– Погоди, это как? – спросила девушка. – То есть это… боже-е!
– По-похоже, у нас про-проблемы есть и по-посерьезнее, – сказал Пух.
Вернулся в прихожую, где стоял парень. Тот показал на закрытую кухонную дверь – через стекло было видно, как качнулась тень, которая не могла принадлежать коту или собаке. Скорее – человеку.
* * *
Я приставил палец к губам, показывая Пуху, что надо молчать. Хотя если незнакомец был тут все это время, то наверняка уже слышал, что кто-то вломился в его квартиру.
Где-то неподалеку, на улице, раздался свист.
Долгий и протяжный.
Может, твари так переговариваются?
Но нас сейчас больше волновал незнакомец за дверью – я кивнул подошедшей Наташе на дверь:
– На счет «три» – открывай!
Поднял лук, натянул тетиву. Тень за дверным стеклом двинулась вправо, будто некто захотел затаиться за углом.
– Ра-аз! Два-а….
– По-погоди, я не-не приготовился, – пробормотал Пух.
– Ты? – удивился я. – Ты же вообще сзади стоишь.
– С-сзади, да. И ч-что? А вдруг вас у-убьют? Ку-куда мне бе-бежать?
– В окно, – ответил я и кивнул девушке: – ТРИ!
