«Тогда чем он их отпугнул?»
– Папа-а! Очнись, пожалуйста! Ты нам сейчас очень нужен! – попросил я, но отец молчал. Кожа на его щеках, казалось, усохла еще больше, полностью обтянув череп. Теперь он напоминал мумию. Боже, я даже мог рассмотреть мышцы, которые двигались на скулах.
– Надо уходить! – повторила девушка.
– А он? – Я показал на отца.
– Мы не сможем его спасти! – ответила она. – Знаю, что тебе плохо. Но это неизбежно!
Я понимал, что девушка права, только все равно не собирался бросать папу.
– Бегите! Уходите! Сейчас же! – приказал я Пуху с Наташей.
Те переглянулись. Рыжая покачала головой:
– Только с тобой!
– Я не могу, а вам нечего здесь делать. По-моему, сейчас в подъезде тихо – вдруг у вас получится…
– М-мы не по-пойдем без те-тебя! – произнес Пух, сжимая трубу от пылесоса – настоящий Конан-варвар!
Непроизвольно улыбнулся.
– Ч-что сме-смешного? – не понял Пух.
– Ничего, последствия стресса, – пояснил я. – Вам правда не стоит оставаться здесь из-за меня. А я… я останусь с отцом, даже если… короче, все равно… Это мое решение – и точка!
Рыжая смотрела то на окно, то на меня. В любой миг с другой стороны стекла могли появиться твари. Потом выдохнула:
– Мы остаемся! Может, подвинем эту стенку?! – спросила она, показывая на сервант. Тяжелый, но задержит ли он тварей?! Если да, то очень ненадолго. Да и про окно на кухне не стоит забывать.
– Ч-что стоим, по-поехали! – воскликнул Пух и первым навалился на стенку. Та скрипнула, сдвигаясь к балконной двери.
– Значит, оборона? – произнес я. – Что ж, пусть будет оборона!
И как бы намекая на недальновидность выбора, в ванной заорал кот.
* * *
Сервант хоть и перегородил большую часть оконного проема в зале, но все равно оставалась щель, через которую могло протиснуться небольшое животное вроде кота. А еще оставалась проблема с окном в кухне, где к тому же обитал мертвый дед. Окно там мы забаррикадировали столом – слишком хлипкая защита, как ни крути.
Вооружение тоже оставляло желать лучшего. У меня лук, у Пуха – труба от пылесоса, Наташа схватила ножницы.
– И что, застрижешь насмерть?! – съязвил я.
– Еще раз состришь – воткну в глаз, – ответила девушка.
«А баба-то – не промах, – подумал я. – Мы, наверное, были бы отличной парой, жаль, не в этой жизни».
– Готовы? – спросил я.
Пух сглотнул, но кивнул.
– Всегда готовы! – сказала Наташа.
«И в кого только она настолько отмороженная?! – подумал я. – Ведь знает, что дело – провальное. Как пить дать, тут и помрем, никакие шкафы со столами не помогут».
В зале стало заметно темнее. В нос ударил трупный смрад.
– Они здесь! – сказал я.
Пустил стрелу в первую тварь. Псина мордой ударилась о стекло, отчего по нему паутиной пробежала трещина. Стрела пролетела между шкафом и стеной – вошла прямо в глаз твари. Та взвыла и отпала.
Но за ней уже лезла другая – кот. Рыжий комок меха начал биться головой о стекло, оставляя кровавые подтеки.
Трупный запах стал нестерпимым.
– Че-чем они де-держатся? – спросил Пух.
– Хрен их знает.
– Присоски, – предположила рыжая и, заметив мой удивленный взгляд, добавила: – Да, я иногда и книжки читаю.
– Типа не тупая блондинка, да?
Девушка хмыкнула.
– Между прочим, в той книжке, про которую речь, подобных тварей звали альфа-псы.
– И что с того?
– Так вот, у них были присоски, которыми они пользовались для того, чтобы передвигаться по стенам. Мне кажется, здесь та же история. Альфа-псы, альфа-коты и кто там еще?!
– Ты мне лучше скажи, как их убить. В твоей книжке про это было что-нибудь?
– Там чувак медленно превращался в одного из псов – пил кровь людей и все такое. И твари его не трогали.
– Да уж, не самый лучший для нас вариант.
Пустил следующую стрелу – кот отпал с пробитой стрелой черепушкой.
– Со-соберетесь пить к-кровь – ска-скажите за-заранее! – попросил Пух. – Я вы-выйду.
– Обязательно! Пришлю тебе письменный запрос. С печатью!
Сталкер улыбнулся, но улыбка тут же исчезла с лица – огромная псина типа сенбернара атаковала с тыла. Похоже, проникла в квартиру с кухни, отбросив в сторону стол.
Наташа с ходу вонзила нож в горло твари. Монстр, захлебываясь собственной кровью, повалился на пол.
– Почему она не дохнет? – рыжая продолжала наносить удар за ударом по твари. Та корчилась в агонии, булькала кровью, но и не думала затихать.
– Они как зомби – так что в голову! – предположил я.
Рыжая всадила твари нож в череп, но без толку.
– Не помогает! Это не работает! – констатировала она.
Ошарашенно посмотрел на корчащегося в крови монстра.
«А что же тогда с теми, которых я подстрелил? Они тоже не умерли? Или уже однажды умерших второй раз убить нельзя?!»
Движение на балконе.
Псина со стрелой, торчащей из глаза, посмотрела сквозь остатки разбитого стекла. Зарычала.
– Они не умирают! – выдохнул я.
– Только заметил, да? – Рыжая расправлялась с еще одной собакой, проникшей через кухню. Пух помогал ей, молотя трубой по морде твари.
– Это не поможет! – вдруг раздался голос.
Отец! Он пришел в себя!
Кинул лук Пуху:
– Подмени-ка!
Толстяк озадаченно посмотрел на новое оружие:
– Не-не думаю, что по-получится!
– Запри кухню! – закричал я Наташе. – Иначе – хана!
Та бросилась к двери, а я – к отцу.
– Папа-а! Ты что-то сказал?
– Это… не поможет! – прошептал он. Губы, покрытые язвами, едва шевелились.
– Не поможет?!
– Да, они уже мертвы… Однажды… Но Катя…
– Где она, папа?
– Она у него… дома, а потом… Ленина… Девятнад…
– У кого, папа?
– Надо уходить! – закричала Наташа с кухни. Там слышались звуки борьбы – похоже, девушка дралась с очередной тварью.
Пух показал на опустевший колчан:
– Все! Пусто!
– Она у Губы, – продолжил отец.
– Пап, кто это?
Что-то нечленораздельное в ответ.
