– К-как… – его голос прервался от нахлынувших чувств. – Как ты можешь так думать? Ты стала для меня больше чем жизнь. Я не могу без тебя даже дышать.
Он потянулся к ней, во взгляде читалась такая мука, что на один краткий миг что-то дрогнуло в сердце принцессы. Но она тут же опомнилась. Нельзя терять контроль над ситуацией и поддаваться эмоциям. Только раз в жизни она так сделала, и это дорого ей стоило. Смерть маленького Дрикка до сих пор пряталась в душе, как постыдная тайна, которую никогда и никому нельзя раскрывать. Чувства делают слабой и глупой, она никогда не должна об этом забывать.
– Тогда докажи, – жарко выдохнула она, приникая к его губам. – Докажи, что я важна для тебя, и мы всегда будем вместе…
В какой-то момент, когда в его взгляде появилась усталая обреченность, Гелаэлла поняла, что победила… Он сделает все, что она захочет.
Поначалу Арнорд старался бывать с Лизой, как можно чаще. Но ситуация с вардоками вынуждала его больше времени проводить в разъездах. Устройство Зоны Икс Арнорд взвалил на себя, не доверяя никому. Созданный комитет, названный ККВ – Комитет по контролю за вардоками, по сути, не решал ничего без согласования с Золотым Богом. Лизе оставалось довольствоваться крохами его внимания. Не раз, сжимая ее в объятиях, Арнорд говорил, что все это временно. Как только все войдет в привычную колею, он целиком внимание сосредоточит на Лизе и ребенке. Ничего не оставалось, как ждать и надеяться, что это произойдет достаточно скоро.
Теперь почти все свободное время Лиза проводила с Армелией. Подруга жила на том же этаже по соседству и охотно разделяла ее одиночество. Да и бывшей певице не нашлось места в новом мире. Ее имя было прочно связано с вардоками, считали, что она запятнала себя отношениями с одним из них. Армелию не хотели ни видеть на экране, ни слушать ее песни. Хотя, похоже, подругу это заботило меньше всего. Равнодушная ко всему, она немного оживлялась, общаясь с отцом, братом и Лизой. Но и то, каждый раз казалось, что ее при этом что-то мучает. Лиза не раз пыталась вызвать Армелию на откровенность, но тщетно. Все, что она могла, – это с болью в сердце наблюдать, как подруга ищет утешения в алкоголе и еде. За прошедшие две недели отощавшая певица заметно округлилась и вряд ли это предел. Раньше Армелия усердно следила за фигурой, теперь же совсем махнула на себя рукой. Скорее всего, дело в смерти Сергея Суморокова. Без него она утратила желание не то, что следить за собой, а и жить полноценной жизнью.
Вот и сейчас Лиза с затаенным ужасом наблюдала, как Армелия отправляет в рот очередной кусок шоколадного торта и запивает его вином. Самой же Лизе кусок в горло не лез, она вяло ковырялась в своей тарелке и не могла себя заставить проглотить ни кусочка. Острая вспышка спазматической боли внизу живота заставила ее выронить ложку. Лиза согнулась, прижимая руки к животу, и глухо застонала. Послышался звякающий звук – Армелия оторвалась от еды и бросилась к ней.
– Ты в порядке? Снова началось?
Секунд через двадцать боль утихла и Лиза смогла разогнуться. Вытерев выступивший на лбу пот, слабо ответила:
– Это происходит все чаще.
– Ты ходила к врачу?
– Да, но он говорит, что на первый взгляд все в порядке. Чтобы сказать точнее, нужно взять анализы у плода. А это риск.
– Может, настало время пойти на него? – резонно заметила Армелия. – Или с тобой или с ребенком явно что-то не то. Ты говорила Арнорду?
– Нет. Зачем его беспокоить? У него куча других проблем.
– Думаю, они не так важны для него, как то, что происходит с тобой. А что, мысли читать он уже не умеет? – со злой насмешкой проговорила Армелия.
– Умеет, – буркнула Лиза. Ей не нравилось, что в последнее время любимый человек и подруга терпеть друг друга не могут. – Но при нем я не думаю об этом. Да и редко он бывает сейчас дома.
– Расскажи ему. Как только снова появится, – потребовала бывшая певица. – Не сделаешь этого сама, я расскажу.
– Может, ты и права. Он имеет право знать, – вздохнула Лиза.
Предстоящий разговор беспокоил ее. Она не знала, как все воспримет Арнорд. Что, если решит, что такая необычная беременность слишком опасна для Лизы, и захочет ее прервать? Он не раз уже давал понять, что для него главное – она, а не ребенок. Но Лиза уже не представляла жизни без малыша. Каким бы он ни будет, сколько бы проблем не доставит, это ее частичка. Она не откажется от него, даже если весь мир ополчится против них. Арнорд должен ее понять и поддержать.
Остаток дня Лиза провела, как на иголках. Никуда не выходила из дома, размышляя, как лучше построить разговор. Сознавала, что стоит Арнорду ее коснуться, он тут же считает все и так. Это не даст ей ни малейшего шанса построить правильную тактику, но с другой стороны, он поймет, что для нее это важно. Лиза забралась в удобное кресло с кремово-белой обивкой, обхватила руками коричневую подушечку и спрятала в ней пылающее лицо. Странно, огонь в камине давно погас, ветер, проникающий в полуоткрытое окно, несет промозглый холод, а ее бросает в жар. В то же время кисти рук и стопы окоченели. Может, простудилась?
Сил подняться, взять из аптечки градусник и проверить температуру, не было. Лиза продолжала сидеть, скрючившись, погруженная в себя. Пыталась установить связь с малышом, чтобы понять, что он сейчас чувствует. Но после памятного дня в убежище вардоков у нее ни разу это не получилось. Наверное, ребенок должен испытывать очень сильные эмоции, чтобы установить такую связь. Вместо эмоционального отклика низ живота снова пронзил спазм. Теперь это случалось гораздо чаще. За сегодня уже четвертый раз. Лиза сцепила зубы, чтобы не закричать. Казалось, внутри ее что-то грызет, боль адская.
Послышался скрип открывающейся входной двери. Черт! Как не вовремя! Если Арнорд увидит ее в таком состоянии, он даже шанса не даст объяснить, тут же потащит к врачу. Лиза отняла подушку от лица, попыталась изобразить безмятежную улыбку, но она сменилась судорожной гримасой. Из глаз хлынули слезы, она уже не смогла сдержать вопля – боль усилилась. Появившийся на пороге Арнорд с молниеносной скоростью кинулся к ней, опустился на колени рядом с креслом и схватил за руки.
– Лиза, что с тобой?
Она попыталась разлепить запекшиеся губы, но смогла издать только хрип. Он решительно воскликнул:
– Я отвезу тебя в больницу!
– Нет! – нечеловеческим усилием все-таки сумела выдохнуть она. – Не надо… Сейчас пройдет… Нет, пожалуйста, – бессильные слезы потекли по щекам, когда по его напрягшемуся лицу она поняла – он считывает ее мысли.
– Ребенок. Почему ты не сказала? – его голос звенел от гнева, но она понимала, что направлен он не на нее, а скорее, на себя. – Я должен был понять, что что-то не так.
Боль, наконец, отступила. Лиза облегченно перевела дыхание и откинулась на спинку кресла.
