– А что за секретное поручение? – не удержалась она.
– Пока я не имею права никому об этом говорить, – уклонился от ответа Арнорд.
Она и не ожидала, что он тут же все расскажет, но все равно стало неприятно. Не доверяет или не хочет говорить.
– Вот и пришли.
Арнорд остановился возле ничем не примечательной металлической двери с надписью «Лаборатория № 3. Вход по пропускам». Достал из кармана камзола пластиковую карточку и провел ею по едва заметной щели с правой стороны двери – раздался щелчок, и дверь отъехала в сторону. Арнорд быстро заглянул внутрь и сделал приглашающий жест.
Лиза несмело вошла в лабораторию. Стандартное, стерильно белое помещение с множеством приборов неизвестного назначения, баночками и скляночками. За рабочими столами сидели Клирон и еще двое вардоков. При виде вошедших они тут же вскочили и склонились в поклоне. Лизу это поразило. Даже если учесть новое положение вардоков, такая предупредительность с их стороны – слишком непривычна. Ну не могут те, кто еще несколько месяцев назад считали себя властителями, так покорно признать власть бывших рабов. Хотя, может, умело скрывают эмоции?
Не дожидаясь распоряжения Арнорда, Клирон сделал помощникам знак удалиться. Те шустро выполнили приказ, оставив ученого наедине с гостями.
– Как тут у нас дела? – как-то многозначительно спросил Арнорд.
– Все по-прежнему, – сухо откликнулся Клирон. – Желаете производить осмотр здесь?
– Да, надеюсь, нам никто не помешает? – Арнорд лениво прохаживался по лаборатории, заглядывая в скляночки.
– Все предупреждены о вашем визите, поэтому, нас не потревожат.
Лиза переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя не в своей тарелке. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось, и они снова оказались дома, в привычной обстановке.
Клирон обратил на нее взгляд водянистых серых глаз, изучающих ее, словно лабораторную крысу.
– Доктор Коренцов уже переслал мне ваши анализы по электронной почте. Кое-какие выводы я сделал, но нужно еще осмотреть вас. Проходите к креслу.
Лиза поежилась, взглянув на стоящее в другом конце комнаты кресло для осмотра, точно такое же, какое было на базе вардоков. Воспоминания, связанные с ним, не из приятных, но придется снова пройти через это. Сейчас Арнорд рядом, он не позволит, чтобы ей или ребенку причинили вред. Она уже сделала два шага в указанном направлении, как вдруг дверь снова отъехала в сторону, пропуская одетую в простенькую черную тунику вардонку. Ни одного украшения, даже волосы стянуты в строгий узел. Но ее красота не нуждалась в атрибутах, ее подчеркивающих. Лиза с шумом втянула воздух, инстинктивно бросилась к Арнорду и схватила его за руку в поисках защиты.
Гелаэлла не сводила с нее похожих на угли, немигающих глаз, и снисходительно улыбалась. Эта улыбка еще сильнее вывела Лизу из колеи. Похоже, бывшая повелительница вовсе не считает себя униженной новым положением, ведет себя по-прежнему так, словно этот мир принадлежит ей.
– Простите, я не знала, что здесь гости. Хотела нанести визит Клирону, – Гелаэлла изобразила на лице легкое смущение, но даже не подумала выйти из лаборатории.
Лиза вопросительно глянула на Арнорда, тот смотрел на вардонку, слегка прищурившись.
– Похоже, мои распоряжения для вас пустой звук, – наконец, холодно проговорил он. – Не сомневаюсь, что вы прекрасно знали о том, что я приведу сюда Лизу. Я велел Клирону предупредить об этом всех, кто имеет доступ в лабораторию.
– Она имеет сюда доступ? – не выдержала Лиза.
Неприязнь, которую вызывала у нее Гелаэлла, превозмогла страх и неуверенность. Арнорд успокаивающе сжал ее пальцы.
– Гелаэлла помогает Клирону в том поручении, о котором я говорил.
– Значит, вы с ней постоянно видитесь? – Лиза вырвала руку из его ладони и отступила на шаг. – Вот, почему ты так часто сюда летаешь.
Она негодовала на саму себя за то, что устраивает сцену ревности в присутствии вардоков, но слишком много накопилось в душе за последние недели. Постоянно чувствовать, что тебе что-то недоговаривают, скрывают, терзаться в сомнениях по поводу разительных изменений в любимом человеке, осложнения в процессе беременности, – все это вылилось в эту унизительную для нее самой вспышку. Лиза уже была на грани, чтобы ринуться отсюда и уехать как можно дальше от всех этих загадок и недомолвок, в том числе и от Арнорда. Он осторожно приблизился и сжал ее плечо, его лицо напряглось, а затем слегка исказилось.
– Лиза, милая, поверь, в том, что касается моих чувств к тебе, я абсолютно искренен. Ты не должна думать так. Больше всего на свете я боюсь потерять тебя и ребенка.
От его пальцев пробежали энергетические волны, наполняя ее теплом и уверенностью. Лиза вздохнула, напряжение слегка отпустило ее.
– Хорошо, но потом ты все мне объяснишь, да?
– Конечно, – Арнорд с готовностью кивнул и повернулся к Гелаэлле. – Выйди! – процедил с холодной яростью.
Вардонка расхохоталась и взглянула на Лизу с насмешливой жалостью.
– Конечно. Не буду вам мешать.
Поведение Гелаэллы показалось не менее странным, чем Арнорда. Лиза так привыкла видеть во взгляде бывшей повелительницы ненависть, что эта снисходительная жалость показалась еще более пугающей. Почему она жалеет ее? Что Гелаэлла знает такого, чего не знает Лиза? Что происходит вокруг? У нее уже ум за разум заходил от попыток докопаться до правды. Когда Гелаэлла вышла, Арнорд заблокировал дверь, чтобы больше никто не смог их потревожить. Лиза расположилась в кресле, с опаской наблюдая за манипуляциями Крилона. Он сделал все так же, как и в тот раз, за исключением того, что не стал втыкать в ее тело иглу. Долго изучал на экране крохотное тельце, растущее в ней, использовал еще какой-то прибор, которого она ни разу не видела. Когда он проводил им по ее животу, Лиза не выдержала и осмелилась спросить:
– Что это?
Она бы не удивилась, если бы вардок проигнорировал ее вопрос, но он все же ответил:
– Мы используем варограф, когда речь идет о беременности женщин нашей расы. Следим за тем, как развивается плод.
– Но я ведь не вашей расы, – от волнения даже в горле пересохло.
– Да, но у этого ребенка есть то, чего нет ни у одного полукровки, рожденного от вардоков.
Заинтересованный услышанным, к креслу подошел Арнорд.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он, а Лиза слегка удивилась фамильярному тону Золотого Бога. С каких пор он с Крилоном на «ты». Но сейчас ее больше интересовало другое, она лишь добавила это, как еще одну странность, в перечень странностей, творящихся вокруг.
– Я о «хоботке», – пояснил ученый, продолжая водить варографом по животу Лизы. – Иногда случалось, что плод в теле человеческой женщины получал эту физиологическую особенность вардоков. Но такой плод неизменно погибал, поскольку «хоботок» ребенка не находил связи с таким же органом матери. Не было обмена кровью. Обычно это происходит уже на двенадцатой неделе беременности. Но в нашем случае уже двадцать первая, «хоботок» уже достаточно развит, но плод еще жив. Удивительно.
