– Приехал Верховский, хочет вас видеть, величайшая.
– Опять? – Гелаэлла поморщилась.
Хотя винить в его излишнем внимании могла только себя. Исключительно из чувства мести за пережитое унижение, усилила его физическое влечение к ней до крайних пределов. Теперь глава «неотмеченных» изнывал от желания, а она мучила его холодной враждебностью. Эта игра поначалу забавляла ее, но теперь слишком часто лишала возможности побыть с Арнордом. До сих пор Гелаэлла поражалась, как Алиэлю удалось провезти сюда и Арнорда и Суморокова незаметно для «неотмеченных». Золотого Бога спрятал среди медицинского оборудования, которое перевозили из бункера в Зону Икс. Суморокову изменили внешность: перекрасили волосы, наклеили усы и бороду, – и записали под новым именем. Алиэль учел все детали, которые могли бы его выдать. Он напоминал ее саму много-много веков назад. С тех пор она большей частью плыла по течению, лишь иногда принимая важные решения, от которых зависела или ее жизнь или жизнь сына. Остальное мало волновало. Гелаэлле казалось, что Арнорд потерян навсегда, и существование почти утратило смысл.
Она думала, что когда найдет его, вкус к жизни снова вернется, появится желание бороться, действовать. Отвращение в глазах Арнорда, в эмоциях, исходящих от него – окончательно разрушили эту надежду. Но отпустить его все равно не могла, это было выше ее сил.
Перед тем, как выйти из палаты на встречу с Верховским, Гелаэлла прильнула к губам Золотого Бога. Наслаждаясь послевкусием украденного поцелуя, двинулась к двери, лишь мельком глянув в вспыхнувшие от боли глаза Крилона. Задумалась над тем, что с удовольствием облегчила бы его страдания. Крилон – один из немногих, кто ничего не требовал взамен, просто любил неистово и беззаветно. Причем, она не внушала ему этих эмоций. Они были искренни, и именно поэтому она не могла на них повлиять.
Глава 23
Каждый раз пробуждение вызывало все более болезненные ощущения. Сначала не хотелось просыпаться, затем погружаться в беспамятство. В краткие промежутки, проведенные в состоянии бодрствования, у Арнорда возникали самые безумные планы спасения. Но все они были утопичными. Пришлось отбросить соображения морали и подумать о единственной реальной возможности выбраться отсюда. Только Гелаэлла сумела бы помочь. Ему претила мысль, что придется воспользоваться ее чувствами к нему, пойти на обман. Но время убегало, как вода. Кто знает, что уже сделал Алиэль и что планирует сделать. За Лизу он не беспокоился – сын не причинит вреда ни ей, ни ребенку. Но в отношении остальных людей он не был так уверен.
Главная сложность – Гелаэлла сумеет почувствовать его настоящие эмоции, это может насторожить ее. Но рискнуть стоит. Влюбленная женщина иногда сознательно закрывает глаза на очевидное, предпочитая удобную для себя ложь. Можно сыграть на этом. Но в последнее время при пробуждении он лишь чувствовал ее присутствие, а когда открывал глаза, рядом не видел. Нужно попытаться удержать Гелаэллу до ухода, чтобы план обрел шанс на воплощение.
Арнорд постарался запрограммировать себя на эту мысль, постоянно помнить о ней. Но когда пребываешь в состоянии вне времени и пространства, все мирское уходит на второй план. Он едва не забыл о том, что нужно сделать, когда вынырнул на поверхность небытия. Слабый аромат сладковатых духов подействовал на него отрезвляюще. Гелаэлла еще здесь, не до конца проснувшийся мозг ухватился за эту мысль.
– Не уходи, – едва слышно прошептал он, не открывая глаз.
Послышался тихий вздох, похожий на шелест травы на ветру. Прохладная рука сжала его пальцы, крепко стиснула. Арнорд открыл глаза, сфокусировал зрение на сидящей рядом женщине. Она с робкой надеждой смотрела на него, ее четко-очерченные алые губы подрагивали.
– Мне кажется, я схожу с ума, – негромко произнес он, начиная приводить в исполнение свой план и ненавидя себя за это. – Уже не понимаю, где сон, а где явь…
– Бедный мой, – Гелаэлла второй рукой осторожно убрала с его лба прядь волос. – Это препарат Клирона так на тебя действует. Боюсь представить, что там за гадость.
– Он убивает меня, – с грустью проговорил Арнорд. – С каждой инъекцией яд распространяется по телу. Я это чувствую…
Она дернулась, в широко распахнутых глазах отразилась боль.
– Они сказали, что это безвредно!
– И ты поверила? – Арнорд слабо улыбнулся. – Если не умру, то с ума сойду точно. Не представляешь, какое это насилие над разумом…
– Я не знала… Я… Хочешь, я попрошу их прекратить?
– Думаешь, они тебя послушают? – с сомнением протянул Арнорд. – Скорее, просто запретят приходить ко мне. Им удобно держать меня в состоянии овоща.
Гелаэлла снова вздохнула, видимо, подтверждая его правоту. Арнорд, помолчав, постарался произнести особенно проникновенным голосом:
– Знаешь, за это время, когда я то погружался в иной мир, то опять выныривал на поверхность, я многое переосмыслил. Наверное, я мог бы простить тебя... Минуло столько лет, ты уже не та, что раньше. И я не тот. Думаю, если бы можно было вернуться в прошлое, все бы сложилось по-другому.
Она напряженно смотрела на него, Арнорд напрягся, стараясь подавить настоящие эмоции. Представил Лизу, то, что он чувствовал к ней, по телу разлилось приятное тепло. Сердце защемило от нежности. Гелаэлла неверяще улыбалась, в ее глазах плескалась радость. Арнорд ощутил, как нежность усиливается – надо же, вардонка может манипулировать эмоциями. Только в этот раз просчиталась. Чувство направлено не на нее, значит, никакой пользы от своего дара она не получит. В какой-то момент Гелаэлла перестала влиять на его эмоции, видимо, решила, что достаточно. Арнорд постарался скрыть улыбку и тихо промолвил:
– Как жаль, что я привязан. Так хочется тебя коснуться, обнять.
С жалобным стоном Гелаэлла приникла к нему всем телом, все ее естество содрогалось. Она рыдала на его плече, говорила что-то бессвязное. Ему неприятно было чувствовать на себе тяжесть ее тела, влагу от слез на коже. Изо всех сил сдерживался, чтобы не передернуться. Тогда она все поймет. Может, уже понимает, только признаваться себе в этом не хочет. После нескольких минут, показавшихся вечностью, она все же отстранилась. Глядя на Арнорда затуманенными от слез глазами, глухо сказала:
– Понимаю, что ты еще не окончательно меня простил. Но я так хочу, чтобы со временем это произошло. Чтобы доказать, что я изменилась, помогу тебе. Могла бы освободить прямо сейчас, но это не поможет. Ты слаб, стоит выйти за дверь, тебя схватят и отправят обратно. А меня вообще перестанут сюда пускать.
– Чем же ты можешь помочь тогда? – пытливо взглянул на нее Арнорд.
– Увидишь... – она загадочно улыбнулась. – Только ты должен будешь делать вид, что все по-прежнему. Крилон не должен ничего заподозрить... Я скоро приду.
Она порывисто вскочила и побежала к двери. Арнорд задумчиво смотрел ей вслед: странно, но угрызений совести не испытывал. Она вела против него нечестную игру, манипулируя его эмоциями, и посчитала, что преуспела в этом. Думает, когда он освободится, то уже не сможет без нее. Как Арнорд и полагал, влюбленная женщина охотно верит в то, во что хочет.
