— Все женщины коварны, не так ли? — В его взгляде плясали смешинки. — Это не имеет никакого значения сейчас. Для меня она в любом случае всегда была другом. Если хитрила — пусть. Главное, что нашу дружбу она не предала ни разу.
Возможно, он прав. Но мне все равно это не нравилось.
— Ты не расстроишься, если мы не станем лучшими подругами? — посмотрела я на Ривьера искоса. Разрушать его дружбу и вправду не хотелось. Какой бы эгоисткой я ни была, это не тот случай.
Жених улыбнулся.
— Нет, Амалия. Все, о чем прошу, — не злиться и сразу сообщать мне, если тебе что-то не нравится.
Я ухмыльнулась. Былой азарт снова возвращался. Что ж… сам напросился.
— Тогда сообщаю! Мне не нравится, что ты до сих пор не рассказал мне о том, где был вчера!
Лицо Рива тут же помрачнело, но я уже не собиралась сдаваться! Нет уж, драконище! В этот раз не позволю тебе скрытничать! Я хочу знать все!
Глава 21. О любви к невесте
Я смотрел на смущенную и чем-то крайне озабоченную девушку и не мог оторваться от нее. Она была наваждением для меня с того самого момента, как я ее встретил. Ее внутренний огонь пробивался сквозь все щиты, все слои одежды, грея мое сердце, и было сложно думать о чем-то другом, кроме любимой. Какие бы цели ни преследовал мой брат — я бы все равно не позволил Амалии выйти за него замуж. Она была моей. Только моей!
— Рив, — требовательно посмотрела на меня невеста, хмурясь, — я хочу знать, что происходит!
Я прикрыл глаза. Она уже втянута во все это. Мне остается только не допустить, чтобы с ней что-то случилось. А со вздорным и упрямым характером Амалии добиться чего-то недоговорками будет сложно.
— Я расскажу тебе все, но у меня будут условия, — наконец решился я, прокрутив всю доступную информацию в голове. Былой страх никуда не делся, крепко засел в сердце раскаленными углями.
Амалия ожидаемо насупилась.
— Какие еще условия? — Ей явно не нравились мои слова, но я не собирался терять ее по собственной глупости, а потому…
— Ты переедешь в мою комнату. И будешь спать со мной в одной кровати. — Я хотел, чтобы она была в безопасности, а еще… — Ты дашь мне тебя осмотреть.
Я хотел убедиться, что мне показалось и последний артефакт вовсе не запрятан где-то у моей Амалии. Я знаю, на что способен ректор, и с него станется разместить то, что нужно спрятать, у всех на виду. Его взгляд мне тогда ох как не понравился.
— Что? — Девушка сильнее прижала к себе платье. Я видел, насколько она возмущена моим последним требованием и уязвлена одновременно.
Но это было слишком важно, чтобы игнорировать. При воспоминании обо всем случившемся вчера и до этого меня едва не затрясло от волнения. Я опустил взгляд, прекрасно зная, как плохо будет выглядеть то, что я собираюсь сделать дальше. Но сейчас речь уже не шла о злости или ненависти моей любимой, сейчас речь шла о ее жизни! И пусть лучше она ненавидит меня всю жизнь после этого, но останется жива… Ради этого я пойду на все.
— Я хочу, чтобы ты полностью разделась, Амалия. — Я старался говорить мягко, но, должно быть, все равно сделал что-то не так. Моя огненная девушка взорвалась, глядя на меня с яростью.
— Я тебе что, корова на рынке? Нет! — Она отшатнулась, когда я попытался коснуться ее. — И я не перееду к тебе, даже не мечтай!
Мне было важно сохранить хладнокровие. Да, было весело играть с ней и медленно добиваться ее там, на своей территории, в нашем семейном особняке, но сейчас на подобное нет времени. Кто-то всерьез намерен навредить нашему обществу, и я хотел бы знать кто. Как выяснилось, Амалия по какой-то череде случайностей постоянно оказывается в центре событий. Я уверен, что без нее я бы и трети не узнал о заговорщиках. И этот взгляд ректора… Я был практически уверен в том, что именно она попала ему под руку, когда он искал хранителя для последнего артефакта.
— Амалия. Это не связано с нашими отношениями. — Мне было сложно, на самом деле сложно. Особенно потому, что я собирался сказать что-то еще. — Более того, я хочу, чтобы тебя еще дополнительно осмотрел Рэндол.
Сердце жгли угли. Было больно от собственных слов. Я прекрасно понимал, что своими словами могу перечеркнуть все наше счастливое будущее.
Взгляд любимой стал изумленным. А еще злым. Огненно-злым. Еще немного — и она покроется неуправляемым пламенем. Проклятье! Надо на самом деле объяснить ей все по порядку!
— Амалия, это вовсе не то, что ты подумала! Выслушай, а потом суди. Я всего лишь забочусь о тебе! — Мне надо было многое сказать, но за несколько минут тут не уложиться, а ей нельзя опаздывать, если она собирается учиться здесь далее. К тому же это опять привлечет к моей девушке лишнее внимание. Этого надо избежать любыми путями.
— Ах, подкладывать меня под своих друзей — это забота? Так это теперь называется?! — Она кричала. А я побледнел, только сейчас осознав, что она подумала.
— Амалия, нет! Тише! — Я старался говорить ласково. — Я всего лишь хотел проверить, не привязан ли к твоему телу один из искомых заговорщиками артефактов. Ты все не так поняла!
Взгляд девушки стал более осмысленным. Я выдохнул. Дурак! В своих переживаниях совершенно выпустил из виду, что Амалия пусть и огненная, но еще совсем юная драконица, едва справившая совершеннолетие. Надо действовать намного тоньше в ее случае. Здесь нельзя полагаться на мой прошлый опыт общения с женщинами.
— Пожалуйста, давай оба успокоимся и поговорим нормально. Мы быстро закончим эту неприятную процедуру, а потом я провожу тебя на полигон для занятий. Встречу после. И мы все обсудим. Расскажу все!
Девушка все так же смотрела с яростью, но по крайней мере уже не горела огнем, как мгновения назад.
— Нет! Ты расскажешь мне все сейчас! Ты постоянно говоришь, что расскажешь потом, мне надоело ждать! — На ее лице читалась решимость.
Я вздохнул, ощущая себя последним подлецом. До занятий осталось не так много времени, а я должен был успеть проверить. Должен был знать наверняка…
— Прости меня, Амалия. — С моих пальцев сорвалось одно из темных плетений, тут же обездвижив невесту. Затем я вызвал Рэндола, хоть мне это все и не нравилось. — Я должен убедиться, что на тебе нет артефакта. Это очень важно. Ректор умеет цеплять на людей материальные объекты так, что их невозможно заметить, почувствовать. Это сложнейшая магия, даже я не умею, а он может. Все убийства из-за них, из-за артефактов. И один из них может быть на тебе, вчера… — Я катастрофически не успевал, боясь даже коснуться невесты. — Я не успею рассказать быстро все. Тут надо начинать с самого начала. У меня самого картинка сложилась в голове только вчера. Прости…
Взгляд любимой был готов убивать. Как и распространяющийся огонь вокруг нее. Я подошел ближе, не обращая на это никакого внимания.
— Пожалуйста, Амалия. Будь благоразумна. Просто… доверься мне… — Я коснулся ее губ своими. — Я дурак, гад и сволочь, но беспокоюсь о тебе. Я люблю тебя, и меня сводит с ума мысль о том, что другой мужчина будет к тебе прикасаться сейчас. Но Рэндол тоже огненный — ему будет проще почувствовать, если с твоей аурой что-то не так. — Пока говорил, я мягко высвободил из рук Амалии ее ученическое платье, а затем легко коснулся завязок ее нижних одежд. — Знаю, для тебя все должно быть не так. В любви, согласии, только после свадьбы… ты расслабишься, а я буду восхищаться тобой и целовать твою нежную бархатистую кожу, ласкать тебя, вновь и вновь доводить до грани, делясь своей энергией дракона, делясь собой… А потом мы вместе выйдем на улицу, и я поддержу тебя, когда ты превратишься в самую красивую и восхитительную драконицу, что я когда-либо видел…
