Ну… вообще-то именно так я и думала.
— Подождете, — влез трайн Лакрон, деловито посмотрев на дознавателя. — В чем, собственно, дело?
— Вы что же, не смотрели отчеты и личное дело труви Ренард? — голос дознавателя сочился ядом.
— Я только утром прибыл из Третьего Королевства, сопровождал Лекарский отряд в дипломатической миссии, — казалось, взглядом он мог пробить стену. — И прошу не забывать, что мои полномочия шире Ваших, трайн дознаватель.
Мужчине его слова явно по вкусу не пришлись, но он промолчал. Глава академии же мудро сделал вид, что ничего не услышал, я взяла с него пример.
— Труви Ренард нашли без сознания полтора месяца назад на границе с Огненными землями. По утверждениям девушки, она потеряла память. Однако в ходе следствия выяснилось, что семьи Ренард не существует. Ни среди аристократов, ни среди простолюдинов, — пришлось пояснить дознавателю.
Моей семьи не существует? Ох, не к добру это. Однако никаких чувств у меня эта информация не вызвала.
— Так, — Эринар покачал головой. — При чем здесь фамилия Ренард?
— Эта фамилия написана на медальоне, — я почувствовала, как сел мой голос, открывающаяся ситуация мне катастрофически не нравилась.
— У меня предписание на считывание памяти труви Ренард, — дознаватель не был бы собой, если бы не гнул всюду свою линию.
— Нет, — вступился за меня ректор, — имейте же совесть! Девушка и без того пробыла в лечебном крыле двое суток. Хотите оставить ее здесь на неделю?
— Что? Какое еще считывание памяти? Почему на неделю? — комментарий ректора мне совершенно не понравился.
— У меня есть предписание, — упрямо повторил представитель правопорядка. — Вы не можете мне отказать.
— Кто подписал бумагу? — Эринар стоял сосредоточенный и хмурый.
— Ваш отец, — дознавателя, казалось, этот факт чрезвычайно веселил.
— И почему я не удивлен, — тихонько пробормотал мужчинаа. — Приступайте. Джун, закрой глаза и подними вверх руки.
Я послушалась, хотя все происходящее нравилось мне с каждой минутой все меньше и меньше. Места в палате был немного, большая часть заставлена мебелью, поэтому, едва я встала с кровати, трайн Лакрон присел на соседнюю. Ректор застыл у двери, сложив руки на груди. А я и дознаватель оказались в центре.
— Будет чувствоваться небольшое покалывание в районе висков, — предупредил меня мужчина.
— А зачем поднимать руки? — спросила я, закрыв глаза.
— Чтобы не пережимать магические потоки, — пояснил мне трайн Родер. — Сосредоточьтесь.
Я услышала, как дознаватель начал что-то бормотать, затем почувствовала легкое головокружение. Голову будто обхватил широкий стальной обруч, плотно прижатый к вискам. А потом… Никакое это было не покалывание! Шесть раскаленных игл вонзились в мои виски. Я бы закричала, да не смогла выдавить из себя ни звука.
После такой проверки я только и могла, что кулем съехать прямо в руки Эринару, который вскочил, чтобы подхватить меня и затем опустить на кровать. Сквозь бешеный стук крови в ушах я услышала разочарованный голос дознавателя.
— Чисто. Потеря памяти явно физического происхождения и вызвана травмой, — он недовольно нахмурился.
— Я рад, — голос ректора был сух и безжалостен. — Однако, жалобу в МагСовет я все равно направлю.
— Я тоже считаю, что эта проверка была излишней. С этого дня я беру расследование, связанное с труви Ренард под свой контроль, — Эринар укрыл меня одеялом. Ух ты! С чего это его настроение так быстро поменялось? — И позовите лекаря. Ей нужна укрепляющая настойка.
Глава 9. О том, как шокируют нежданные новости
В лекарском крыле я провела еще четыре дня, потому что стоило мне встать с кровати, как голова начинала кружиться, а виски взрывались болью. Лекарь, разбудивший меня на следующее утро после проверки, был в ярости. Он клялся, что дознаватель больше никогда не переступит порог подведомственного ему заведения и не дотянется своими загребущими лапами до его подопечных. Он бы и дальше брызгал ядом, но увидел, что мне стало хуже, и занялся своими непосредственными обязанностями.
Хорошо хоть Энью и Селину пускали ко мне в палату. Обе девушкитакже полностью раскрыли свои потоки. Поскольку сначала они смотрели как я лечу на встречу верной смерти, а потом хорошенько поколотили старшекурсников. Энья разблокировала свою магию первой, а Селина после того как я потеряла сознание, и они около получаса не могли дождаться помощи от преподавателей. Хотя Карсон посылал аварийные сигналы.
В лекарское крыло меня переправили порталом, и оказывается, я была не единственным посетителем этого места. Другое дело, что за первые сутки все пострадавшие оклемались и их выписали, а я осталась «отдыхать».
И подруги, переживая за меня, без конца таскали мне вкусности и конспекты занятий. Так что, когда меня выписали из палаты, я почти ничего не упустила. Разве что спонтанный сабантуй, который состоялась на следующий день после посвящения. Девочки сказали, что гудела вся академия, особенно настрадавшиеся первокурсники, которые таким образом снимали полученный стресс. Собрались все в северной башне, где находится мужское общежитие и гуляли почти всю ночь, пока не пришел комендант общежития и не разогнал всех вспыш-зарядами.
Поскольку теперь все первокурсники могли изучать практическую магию, нам добавили в расписание пару по Защитной магии. Я же, из-за проверки, устроенной дознавателем, два первых занятия пропустила. Да и сейчас, когда меня выпустили из больничного крыла, магией я могла заниматься лишь в теории. Отслеживающий браслет с меня снимать никто не собирался.
Как и обещал, трайн Родер подал жалобу в МагСовет за неправомерное применение сканирующих заклинаний. Уж не знаю, что там было, но теперь контроль над моим расследованием действительно перехватил Эринар. Об этом я узнала одним ранним вечером, когда Эринар грациозно ввалился в нашу с Эньей комнату.
Энья в это время готовилась к встрече с Карсоном, в отношениях с которым у нее наметился явный прогресс, поэтому соседка на отвлеклась от сборов даже ради приветствия.
— Добрый вечер, дамы. Рад приветствовать, — он уселся на стул у письменного стола и принял деловой вид. Интересно, он есть ли у него занятие помимо работы? — Я хочу взглянуть на медальон, о котором было столько разговоров.
Все это время медальон с портретом и пожеланием внутри находился у меня. Но я засунула его в дальний ящик стола и не спешила доставать. Во-первых, потому что он не вызывал у меня никаких чувств, кроме смутной тревоги, а это довольно сильно отвлекало меня от учебы и текущих дел. Во-вторых, потому что это приметная вещь, и мне не хотелось, чтобы она вызвала вопросы у окружающих. Хватит и того, что я память потеряла.
Но я послушно достала его из ящика, и проигнорировав восторженное аханье Эньи, протянула трайну Лакрону.
