— Вставай, — принялась тормошить я Ленку.
Она забормотала громче, потом вскочила, треснулась головой о
полку и начала соображать.
— Ой, господи, темень какая. Что, на дело пора?
— Пора, — кивнула я, стараясь сохранить
присутствие духа.
Мы покинули шкаф с максимальными предосторожностями, отперли
дверь и выглянули в коридор. Он тонул в полумраке, лишь свет уличного фонаря
слабо струился через окно в конце коридора да светились таблички с указателями
«выход». Тишина стояла могильная, и на меня такая жуть напала, хоть караул
кричи. Я была уверена, что никакие силы не заставят меня покинуть комнату, но тут
заныла Ленка:
— Ой, мы же переодеться забыли.
Я быстро прикрыла дверь, и мы полезли в шкаф переодеваться.
Суетились, оттого ноги упорно не желали попадать в штанины, а руки в рукава. В
конце концов мы все-таки переоделись, сложили вещи в рюкзак и натянули на
головы дурацкие шапки. Ленка теперь выглядела зловеще, меня ее вид пугал.
— Эй, ты не молчи, — попросила я.
— Я это, я, — заверила она, прекрасно понимая мое
состояние. И вдруг насторожилась, трагически зашептала:
— Ты слышала?
— Чего? — испугалась я.
— Хлопок. Вроде как шампанское открыли.
— Может, и открыли. Охранники тоже люди, решили выпить.
— Им спать положено. Катька, что-то мне неможется.
Пожалуй, я в шкаф полезу, как-то мне тоскливо, я остро нуждаюсь в защите и
утешении.
— Полезай в шкаф, — разозлилась я. — И лежи
там, точно хомяк.
— А ты? — робко спросила она, перемещаясь ближе к
шкафу.
— А я на дело пойду. Зря я здесь столько времени
мучилась? И что мы скажем Наташке? Что ты свила гнездо в ее шкафу и не желала
его покидать?
— Наташке хорошо… — заныла Ленка, поглядывая то на
меня, то на шкаф. — Ее бы сюда…
— Наташка бы ныть не стала.
Я решительно шагнула к двери.
— Катька! — Ленка вцепилась в мой локоть. — Я
не могу одна здесь сидеть!
— Тогда пошли со мной, — зашипела я.
Тут мы обе замерли, потому что из-за двери послышался
неясный шорох.
— Кто-то ходит, — ахнула Ленка, и я едва успела
зажать ей рот.
— Не выдумывай, — попыталась я воззвать к ее
совести.
— Но ты ведь тоже что-то слышала?
— Ничего я не слышала. Ночью все кошки серы, а звуки
подозрительны.
— Катенька, я боюсь подозрительных звуков. И
неподозрительных тоже боюсь. Я даже одни от других отличить не могу. Ограбление
совсем не моя стезя, сейчас я это понимаю совершенно отчетливо.
— Тогда лезь в шкаф и жди меня.
Ума не приложу, откуда у меня взялась такая отвага, но я
была намерена грабить Диму в одиночку. Этому сильно способствовала мысль о
Наташке, которой как-то придется объяснять, почему мы до такой степени полюбили
ее шкаф, что не пожелали с ним расстаться.
— Ты не бросишь подругу в шкафу, то есть в беде, —
залепетала Ленка.
— Я не могу раздвоиться, — посуровела я. — У
меня есть обязательства перед Наташкой. У тебя, между прочим, тоже. — И я
решительно шагнула к двери.
— Я с тобой, — чужим голосом заявила Ленка, все
еще косясь на шкаф. — Нет мне счастья в этой жизни…
Я выскользнула в коридор, и Ленка за мной. Слава богу, она
замолчала. Не успела я порадоваться данному обстоятельству, как она вновь
открыла рот:
— Катька, мне в туалет надо. Или я умру… Ой, мамочка…
Ее так скособочило, что я сразу поняла: туалет никакая не
отмазка, а, так сказать, суровая необходимость. Туалет был рядом, и Ленка
устремилась к нему. Я гадала, идти за ней или здесь подождать, и тут едва не
рухнула в обморок от ужаса, сообразив, что мы находимся в трех шагах от
провала: Ленка чесала в женский туалет, мужской был в другой стороне. Я рванула
за ней, схватила ее за плечо, которое тут же съехало, потому что было
накладным, а я едва не выругалась вслух, забыв о том, что нам надлежит
помалкивать.
— Тебе надо в мужской туалет, — зашептала я Ленке
в самое ухо.
— Зачем? — охнула она.
— А если камеры?
К тому моменту она уже толкнула дверь туалета и даже сделала
шаг, но тут до нее дошел смысл моих слов, и она шарахнулась от женского
туалета, точно там обреталось привидение.
В туалет вместе с Ленкой я не пошла, решив подождать ее в
коридоре. Мне требовалось сосредоточиться, я пожирала взглядом дверь Димкиного
кабинета и бормотала что-то несвязное. «Надо войти, открыть сейф, и все». Хоть
бы какую молитву вспомнить… Совершенно все из головы вылетело. Вместо того
чтобы успокоиться, я еще больше разволновалась. Теперь мне даже казалось, что
дверь в Димкин кабинет прикрыта неплотно и вроде бы поскрипывает.
— Глюки, — прошептала я и зажмурилась. Стало
легче, но ненадолго.
Тут я сообразила, что Ленка сидит в туалете слишком долго, и
здорово разозлилась. Подождала еще немного и пошла в туалет. Уже войдя, не
удержалась и вновь посмотрела на Димкину дверь. Невроз обострился, потому что
теперь я видела не только приоткрытую дверь, но и две тени, бесшумно
скользнувшие по коридору. Они исчезли за углом, а я вновь зажмурилась. «Вот что
значит совесть нечиста», — глубокомысленно решила я, закрыла дверь туалета
и повернулась к кабинкам. Их было три, и из ближайшей доносились поскуливания.
— Ты как? — спросила я и услышала в ответ:
— Где тебя черти носят? — Ленка злобно шипела, так
что идею о внезапном остром недомогании пришлось отбросить.
— Ты чего там застряла? — рявкнула я, на нервной
почве забыв про осторожность.
— Замок сломался, я не могу выйти, а тебя все нет и
нет. Я кричать боюсь и здесь сидеть боюсь. И вообще, я сейчас умру, у меня уже
пульс не прощупывается.
— Выходи немедленно, — осатанела я.
— Как, интересно? Я здесь замурована. Катька,
немедленно вытащи меня отсюда, не то заору. Я уже практически не в себе.
Я ухватилась за дверь и подтянулась, заглянула в кабину.
Ленка подняла голову и едва не завопила.
— Ой, господи, это ты?
— Дух святой.
— Напугала-то как. Ты в этой шапке натуральный киллер,
сними ее немедленно.
