— Выходи оттуда, дура.
— Да не могу я, замок заело!
Я в досаде плюнула и полезла в кабинку.
— Чтоб я еще когда с тобой на дело пошла… — ворчала я,
ставя ногу на унитаз.
— И не надо, мне б из этого дела выйти живой и
невредимой.
— Лучше скажи, зачем ты дверь запирала, убогая?
— А как же.., по привычке. Я не могу естественные
потребности отправлять с открытой дверью.
Я повернула замок, и он распрекрасно открылся.
Ленка виновато шмыгнула носом.
— Должно быть, я не в ту сторону крутила, —
буркнула она. — Все нервы…
— Убила бы тебя, — вздохнула я, первой покидая
кабинку.
— Катька, можешь убить меня прямо сейчас, но в женском
туалете лежат чьи-то ноги. Я думала, думала…
— Завязывай думать, начинай двигаться.
— Катенька, только не говори, что я спятила. Они там
лежат. Вот крест святой! — Ленка торопливо перекрестилась. — Я их
только секундочку видела и поначалу решила — глюки, а пока здесь сидела,
поняла, никакие не глюки — ноги.
— Кончай меня пугать, я и так… — Я хотела рассказать
про свои видения, но вовремя остановилась, вряд ли это Ленку успокоит. —
Все, идем грабить Диму, а если ты еще слово скажешь, получишь по носу.
— Катька…
— Умолкни и бледней, — прошипела я, замахнувшись.
— Куда мне бледнеть, я уж давно зеленая, точно травушка
весенняя. Нет в тебе сочувствия к моим страданиям.
— Все, кончилось мое терпение, полезай в шкаф или сиди
в туалете, а я ухожу.
— Куда? — пролепетала Ленка. Пришлось все-таки ей
легонько наподдать, и она опять заныла:
— Подруга называется, еще и дерется…
Мы все-таки вышли в коридор, и ей пришлось заткнуться. Но
ненадолго.
— Водичка где-то течет, — пробормотала она.
Я шикнула, но прислушалась. И точно, в женском туалете текла
вода.
— Я же говорила, там кто-то есть, — закатила глаза
Ленка. — Это мои ноги руки моют.
Тут скрипнула дверь, и мы вжались в стену. Мне почудилось
некое дуновение ветра, но шагов я не услышала. Отсюда, из-за угла, дверь
женского туалета видно, вот и гадай, есть там кто или нет. Что, если охранник
проходил по этажу и в туалет заглянул? Ему, поди, без разницы, мужской или
женский.
Мы стояли так минут десять. Этаж тонул во мраке, тишина
зловещая, в такой обстановке чего только не привидится.
— Идем, — вдруг потянула меня Ленка за
рукав. — Надо грабить и сматываться.
В тот момент мне очень хотелось «смотаться» без «грабить»,
но я устыдилась своего малодушия и сделала первый шаг, потом второй. Достала
ключи. Ленка, точно сомнамбула, следовала за мной и вдруг хлопнулась на пол,
нецензурно выругавшись. Вот вам и хорошее воспитание. Я схватила ее за шиворот,
вынудив подняться. Ни страха, ни злости уже не было, лишь желание, чтобы весь
этот идиотизм поскорее кончился. Я устремилась к Димкиному кабинету, и тут
Ленка, внезапно обретя невероятную храбрость, опередила меня. Дверь перед ней
чудесным образом открылась.
— Ой! — пискнула она. — Я нечаянно.
Мы переглянулись, а потом робко внедрились в кабинет. Жалюзи
на окнах были опущены, и свет фонаря сквозь них почти не проникал, но глаза,
привыкшие к темноте, предметы различали.
— Катька, почему дверь открыта? — зашептала
придушенно Ленка.
— Откуда мне знать?
— Не нравится мне все это.
Она привалилась к шкафу и вроде бы отключилась, а я шмыгнула
за стол и едва не заорала, обо что-то споткнувшись. Возле стены стояла картина.
С болью душевной я подняла взгляд и увидела сейф. Открытый. И пустой.
Машинально я сунула в него руку и даже немного пошарила. Пусто. Вот это да…
— Нас ограбили, — только и смогла выговорить я.
— Что? — пискнула Ленка.
— Ограбили нас, понимаешь! Из-под самого носа деньги
уволокли!
— Как же так… — начала Ленка, но тут мы обе вынуждены
были замолчать, потому что из-за двери послышался шорох, а затем дверь начала
медленно открываться.
Ленка вжалась в стену возле двери, и я отметила, как это
мудро: когда дверь откроется, Ленка окажется за ней, а вот я на самом виду.
«Надо лезть под стол», — подумала я, но ноги были ватными и слушаться не
желали. Я стояла и таращилась на дверь, хотя Ленка отчаянно махала руками,
призывая меня скрыться с глаз.
Очень медленно дверь открылась, я увидела темный силуэт и в
первый момент даже решила, что в глазах у меня двоится, потому что человек был
в спортивном костюме и такой же дурацкой шапке, что и Ленка, и даже рюкзак на
нем был подозрительно похож на наш. Но с мыслью об очередных глюках пришлось
проститься — человек был значительно выше ростом коротышки Ленки и довольно
широк в плечах. «Это грабитель, — озарило меня. — Деньги свистнул, а
теперь вернулся».
Грабитель сделал пару шагов и тут, должно быть, разглядел
меня. Я хотела заорать, но он меня опередил. Правда, орать не стал, но произнес
вполне отчетливо:
— Ни хрена себе…
Выпучив глаза, я пыталась решить, что делать: заорать, чтоб
сюда прибежала охрана, или попробовать договориться с грабителем, мол,
расходимся по-доброму, раз уж нечистая сила некстати свела нас здесь.
Не знаю, до чего бы я додумалась и какие мысли бродили в
голове грабителя, но тут очнулась Ленка, схватила какую-то коробку с
журнального стола и со всей силы заехала ею грабителю по голове. То есть она-то
метила в голову, а попала по шее, но и этого оказалось достаточно, чтобы он
качнулся и начал заваливаться вправо. И тут Ленка треснула ему по голове еще,
на сей раз попав. Он как-то странно пискнул и рухнул на пол.
— Что ты стоишь? — зашипела Ленка. —
Сматываемся!
Я перескочила через поверженного врага, и тут мой взгляд
уперся в его рюкзак. «Деньги», — озарило меня.
— Он деньги свистнул.
— Какие деньги, спятила?!
Однако я потянулась к рюкзаку. На счастье, он висел на одной
лямке, и снять его оказалось легко. Ленка пританцовывала рядом, издавая
непонятные звуки: то ли зубами клацала, то ли тихонько подвывала. Свое оружие,
которое оказалось вовсе не коробкой, а ноутбуком, она прижимала к груди.
