— Чуяло мое сердце, нельзя вам было такое дело
доверять, надо было самой…
— И что бы ты сделала? Деньги-то до нас свистнули.
— Все равно.., вы наверняка все сделали не правильно, и
теперь нас найдут.
— Мы действовали строго по плану.
— А следы?
— Какие следы? Мы в носках и перчатках… Мы и обулись-то
только в подъезде, так в носках по городу и чесали.
— Все равно… Что-нибудь не так, уж я-то знаю. Я
немедленно вылетаю.
— Не вздумай, — посуровела я. — Сидите в
Гаграх, Наталья Петровна!
— Я в Геленджике.
— Какая, на хрен, разница? Сидите, где сидите. Вам об
ограблении знать не полагается. С какой стати вы стали бы прерывать свой
законный отпуск?
— Вы без меня не справитесь.
— А чего справляться? Вещдоки сожгли, наше дело сидеть
тихо и не высовываться. Пусть менты ищут, кто в охрану стрелял и Диму ограбил.
Мы-то здесь при чем?
— Ой, не знаю… Я тут с ума сойду, какой, к черту,
отдых!
Мы еще немного поохали, потом погадали, кто нам такую свинью
подложил. У Наташки идей не было, а у нас тем более. Одно ясно: кто-то о
деньгах знал и их раньше нас прикарманил. Мы опять поохали, погадали и наконец
простились.
— Что делать, что делать? — закатывая глаза,
вопрошала Ленка.
— Лично я спать ложусь, — заявила я и в самом деле
направилась в спальню.
— Я фазеру позвоню и тоже лягу, — согласилась со
мной Ленка.
Я было хотела принять душ, но даже на это сил не оказалось.
Забралась под одеяло, мгновенно уснула и проснулась лишь в семь часов утра.
Потянулась и обнаружила, что Ленки рядом нет. Это, признаться, удивило. Когда
она ночевала у меня, мы всегда ложились вместе, даже если родители
отсутствовали, чтоб можно было поболтать, музыку послушать. Конечно, Ленка
могла уже встать, но в это не верилось, потому что она обычно дрыхнет до обеда.
Заподозрив очередную каверзу судьбы, я вышла из своей
комнаты и прошлась по квартире.
— Катька, — позвала Ленка из родительской
спальяй. — Проснулась?
Я распахнула дверь, и странное зрелище предстало моим очам.
Ленка сидела на кровати поверх одеяла, обложившись подушками, на блюдечке
остатки пирожных, рядом гора яблочных огрызков, настольная лампа горит, хотя в
комнате давно светло, физиономия у Ленки осунувшаяся, глаза красные, что
прозрачно намекало на то, что всю ночь Ленка не спала.
Но не этот факт потряс меня, я перед экзаменом, бывает, тоже
не сплю. На широкой родительской постели лежали мои любимые детективы, а один,
можно сказать, самый любимый, покоился у Ленки на коленях, раскрытый примерно
на двухсотой странице.
— Ты чего? — спросила я, некоторое время стоя с
открытым ртом.
— Вот, ума набираюсь, — вздохнула Ленка, глядя на
меня с томлением. — Я уж третью книжку читаю, но пока ничего похожего не
нашла.
— Похожего на что? — продолжала я пребывать в
прострации.
— На нашу трагическую историю. Хотелось бы знать, чего
следует ожидать от жизни.
— А чего следует? — вздохнула я. — Пусть
менты ищут, кто Диму ограбил, мы в таком деле все равно не разберемся.
— А вот здесь две подружки сами…
— Ну, так то же не взаправду. Это же выдумка. В
детективе мы бы непременно деньги сперли. А в жизни что вышло? Так что нам
следует сидеть тихо и надеяться, что преступников найдут.
— Ох, уж и не знаю, — снова вздохнула Ленка с
томлением, которое начинало сильно меня беспокоить.
— Чего ты не знаешь?
— Катенька, мне тебе кое-что сказать надо. Ты чего в
дверях стоишь? Ты лучше сядь.
— Зачем? — заволновалась я еще больше, пытаясь
отгадать, чего такого Ленка могла сотворить за то время, пока я спала.
— Ну.., у меня есть новости, их лучше выслушать сидя.
— Нас кто-то видел? — плюхаясь на кровать,
спросила я. — Менты уже звонили…
— Никто не звонил. Катенька, какие у тебя волосы
красивые, — поглаживая меня по голове с видом доброй феи, продолжила
подружка. — И вообще ты красавица.
— Хватит подхалимничать, гони свою новость.
— Нам на психологии говорили, что человека надо
подготавливать к трагической вести постепенно. К примеру, если умирающий…
— С родителями несчастье? — побледнела я.
— Надеюсь, с ними все в порядке.
— Черт бы тебя побрал! — заорала я. — Говори,
в чем дело!
— Катька, ты лучше ляг и дай мне возможность все
сделать правильно, по-научному.
— Не буду я ложиться, а если немедленно не скажешь, что
случилось, дам по носу!
— Держи себя в руках. Каждому человеку на долю выпадают
испытания, и теперь, стало быть, наша очередь пришла. Не будем роптать, а… —
Тут до нее дошло, что через мгновение придется вопить, потому что нос точно
пострадает, и она деловито продолжила:
— Надеюсь, ты помнишь, что у меня болят ноги?
Тут надо пояснить, что Ленка учится в медицинском, она у нас
скоро станет доктором. Лечить людей ее призвание, но, слава богу, до них ее пока
не допускают, и она лечит в основном себя. Меня, конечно, тоже пробовала, но я
не только от лекарств, но и от витаминов наотрез отказалась, заявив, что
здорова, как лошадь, и организм мой в улучшениях не нуждается. Наташка тоже не
далась, и Ленка сосредоточилась на себе. Болезней у нее было великое множество,
а в этом месяце она страдала ногами. Обо всех лекарствах Ленка знала больше,
чем моя бабушка о Троянской войне (а бабуля о братьях Аяксах говорит так, точно
они ее соседи по лестничной клетке), и всегда выбирала все самое лучшее. Фазер
ее страсть к лечению охотно поддерживал и на бабки не скупился — если первой
его заботой была Ленкина безопасность, в смысле того, чтоб дочурку не умыкнули
и не совратили, то вторым пунктиком было ее здоровье. Его послушать, так у нас
народ мрет, как мухи, и обязательно в цветущем возрасте. Короче, в этом месяце
Ленка лечила ноги и дважды в день мазала их мазью. И мне предлагала в
профилактических целях.
— Ну и чего ноги? — заметно успокоившись, спросила
я.
— Сама понимаешь, когда идешь на дело, о ногах следует
заботиться. А ну как подведут в самый неподходящий момент?
— Разумно, — согласилась я.
