— Я не пойду, — честно предупредила Ленка. —
Я до смерти боюсь. Я теперь тот дом за версту обходить буду и всю улицу
Воровского в придачу.
В настоящий момент обсуждать это я не хотела и заговорила о
насущном:
— Давай посмотрим, что в рюкзаке есть. Обязательно
должна быть зацепка — обрывок железнодорожного билета с именем владельца или
рецепт.
Ленка с воодушевлением обшарила рюкзак, но ничего не нашла,
сказала с обидой:
— Нет здесь никакого рецепта.
— Так не бывает, — не поверила я, подозревая:
что-то в моей жизни не так. Зря я, что ли, тяжеленный чужой рюкзак на себе
таскала, обязательно должна быть зацепка.
Отобрав рюкзак у Ленки, я тщательно его осмотрела, каждый кармашек,
каждый шовчик, все как в моих любимых детективах. И ни малейшего намека на
улику! Подкладку даже оторвали — и там ничего.
— Давай среди железок хорошенечко поищем, — видя
мои страдания, предложила Ленка. — Может, на них какое тайное клеймо
обнаружится…
— Ага, имя и фамилия владельца, — съязвила я,
хотя, конечно, на Ленку я злилась зря. Она сразу же надулась и сказала:
— Ну и ищи сама свои улики.
В общем, мы вместе тщательно осмотрели весь инструмент, но
никакого клейма, ни тайного, ни явного, не оказалось.
— Запихивай все назад, и пойдем закапывать, —
вздохнула я.
И тут у меня зазвонил мобильный. Я машинально ответила «да»,
а вот мне ничего не сказали, однако и не отключились.
— Да, — повторила я. И вдруг до меня докатило, и я
прямо-таки похолодела. Дала отбой и уставилась на Ленку.
Она приложила руку к груди и пробормотала:
— Абзац.
Выглядела подруга при этом так паршиво, что я из чистого
человеколюбия произнесла:
— Может, кто просто ошибся?
— Это менты. Таблеточки мои нашли и проверяют. Сейчас
приедут, а у нас тут воровской инструмент. Выбрось его немедленно! —
заорала она.
— Что ты орешь? Нельзя его выбрасывать. Поедем
зарывать, пока не поздно.
И мы опять поехали к Наташке на дачу. Но по дороге решили,
что Наташкина дача для сокрытия улик никак не подходит, ментам ничего не стоит
перерыть весь участок в поисках вожделенных вешдоков, и тогда нам несдобровать,
еще и Наташку подведем. Ленка предлагала звонить подруге, настаивая, что такое
решение надо принимать коллегиально, но я предложила рюкзак спрятать, а уж
потом дискутировать. В конце концов, никто не мешает нам позднее изъять его из
одного места и укрыть в другом. Ленка со мной в принципе соглашалась, хоть и
бубнила, что мы всегда все делаем по-моему. Так как к тому моменту на Наташкину
дачу мы уже приехали, то решили не мудрить, а закопать рюкзак у картофельника
ближе к лесу. Как-никак в досягаемой близости, но уже ни на чьей территории.
Менты не докажут, что рюкзак имеет к нам какое-то отношение, да и перекапывать
здесь все замучаются.
Почувствовав облегчение от того, что избавились от опасной
улики, мы устроились на крылечке дачи и позвонили Наташке.
— Ну, что? — ахнула она, как видно, ничего
хорошего не ожидая.
— Докладываю: рюкзак благополучно зарыли.
— Какой рюкзак? Ты мне про рюкзак ничего не
рассказывала.
— Правда? — удивилась я. — Должно быть,
забыла. Ничего удивительного, когда такое творится.
— Немедленно объясняй, что за рюкзак такой.
— Рюкзак был у грабителя, и я его прихватила, когда
Ленка дядю ноутбуком отоварила. Надеялась, что там деньги, а там какие-то
железки. Мы с Ленкой посовещались и решили, что это воровской инвентарь.
— Час от часу не легче.
— У нас еще Димин ноутбук, надо его как-то возвращать.
Давай идею.
— Ноутбук-то вам зачем понадобился? — удивилась Наташка.
— Сестрица твоя к нему душой прикипела, так и бежала с
ним через весь город.
— Дима без него обойдется, — подумав, сказала
Наташка. — Заройте его вместе с рюкзаком. А еще лучше — просто выбросьте.
— Как же я могу его выбросить, если он не мой? Выходит,
мы его украли, а мне чужого не надо.
— Ты меня с ума сведешь. Выбросьте его, и дело с
концом. Дима не обеднеет. Этот гад мне звонил вчера.
— И что? — насторожилась я.
— Спросил, как отдыхаю.
— Об ограблении что сказал?
— Ничего. Я ему: «Как дела?» А он мне: «Нормально, жду
не дождусь, — говорит, — когда ты вернешься». Очень просил ему не
изменять.
— И что ты об этом думаешь? — забеспокоилась
я. — Почему он об ограблении ни слова?
— Не знаю, что и думать. То ли денег в сейфе не было,
то ли темнит, а может, меня расстраивать не хочет. И ведь не спросишь!
— По-любому должен был об ограблении сообщить, —
затараторила Ленка, отобрав у меня телефон. — Даже если денег не было. Про
охрану должен был сказать, не каждый день в людей стреляют.
— Но не сказал, и этому должна быть причина, —
глубокомысленно изрекла я. — Наташка, он тебя подозревает, оттого и
помалкивает. Будь осторожна.
— Может, мне какую аллергию выдумать и
вернуться? — вздохнула она. — Я тут вся извелась. И вы без меня…
— Нормально мы без тебя, справляемся. Рюкзак зарыли,
компьютер выбросим, и будет полный порядок.
— Еще новости есть? — спросила Наташка.
Мы с Ленкой переглянулись. Хоть и не хотелось Наташку
расстраивать, но врать я не рискнула.
— Есть, но лучше бы их не было.
— Ой! — пискнула подруга. — Чего еще?
— Лекарица наша в офисе таблетки свои потеряла. А на
них мой мобильный записан.
В трубке, как и в прошлый раз, что-то грохнуло, надеюсь,
все-таки не Наташка. Ленка погрозила мне кулаком и зашипела:
— Надо было подготовить.
— Наташка, — позвала я, — ты там как? Извини,
что я так сразу, психологи советуют…
— Я эту лекарицу… — заорала Наташка. — Да какой
дурак на таблетках телефон пишет? Написала бы сразу адрес. Ой, нет моих сил
пережить все это. Она их в моем кабинете оставила?
— Кабы знать… — ответила я.
— Если в кабинете, так ничего страшного, скажу, мои
таблетки. А если…
