Мы с Ленкой переглянулись, я выразительно покрутила пальцем
у виска, а Ленка внезапно рассвирепела, должно быть сообразив, что раз речь
зашла о моих парнях, то на ликвидацию простоя в любовных отношениях особо
рассчитывать не приходится.
— Ты нас не пугай, — прошипела она. — У нас,
между прочим, есть люди… Мало-то не покажется.
— Вот я бы и хотел с ними поговорить. Обсудить, так
сказать…
— Чего обсуждать? — опешила Ленка.
— Проблему.
— Что у тебя за проблема? — встряла я.
— Это я им скажу. Тут не бабье дело, а мужской
разговор… Ваше дело передать.
— Чего? — теряя терпение, спросила я.
— Что я хочу встретиться и все обсудить.
— Да с кем ты встретиться хочешь? — повысила голос
Ленка, но вовремя сникла, потому что люди за соседними столиками стали обращать
на нас внимание.
— Вам лучше знать, — по-прежнему уклончиво ответил
он и сурово нахмурился.
— Ты больной, что ли? — проявила я интерес.
— Я здоровый. И мне кое-что известно о стрельбе на
Воровского. — Тут он победно усмехнулся, а мы, признаться, почувствовали
себя крайне неуютно.
— О какой стрельбе? — пискнула Ленка, покрываясь
нездоровой бледностью.
— О такой. Ваши дружки поймут, а вам без надобности.
Меньше знаете, дольше проживете. Все, некогда мне с вами базары
разводить! — рявкнул вдруг парень, поднялся и гордо удалился, не заплатив
не только за наш кофе, но и за свой.
— Чего он здесь нагородил? — ахнула Ленка, с
надеждой глядя на меня. — Катька, моих дедуктивных способностей не
хватает, чтоб врубиться…
— Моих тоже, — отмахнулась я и полезла в кошелек
проверять наличность. Угораздило же меня притащиться в это кафе — ста
пятидесяти рублей как не бывало!
— Катя, напрягись, — схватила меня подружка за
руку. — Он ведь нам грозил?
— Похоже, что так, — вздохнула я.
— А что за парни?
— Откуда мне знать?
— Если ты что-то от меня скрываешь, самое время открыть
мне глаза. Горькая правда…
— Заткнись ты, ради Христа, — попросила я.
— Я не могу. У меня на нервной почве молчать не
получается. Он сказал, что хочет поговорить с кем-то по поводу ограбления.
Вроде как мы знаем, в чем дело, точнее, не мы, а какие-то парни.
— Логично предположить, что он имеет в виду
Диму, — сказала я, самой себе не очень веря.
— Точно. Он хочет встретиться с Димой и поговорить.
Чушь какая, он с ним недавно встречался, вот и говорил бы себе на здоровье…
— Я думаю, Дима о таблетках узнал, — с болью
душевной заговорила я. — И подослал к нам этого прохвоста. Вряд ли Дима
думает, что мы его сами грабили, логично предположить, что мы кого-то попросили
об услуге. Вот с ними он и намерен поговорить.
— Боже мой… Дима считает, что охрану мы.., того? И
намерен нас шантажировать? Надо срочно сообщить Наташке.
Мы покинули кафе и, устроившись в соседнем парке, позвонили
Наташке.
— Машина, в которой уехал этот тип, зарегистрирована на
Яковлева Игоря Борисовича, — первым делом осчастливила она. — Адрес:
Большая Казанская, дом 1а, квартира 35.
— Ага, — вздохнула я, — мы с этим Игорем
только что познакомились. — Затем я все ей рассказала.
— Придется идти с Димой на мировую, — вздохнула
Наташка. — Но если сейчас к нему пойдем и во всем покаемся, он из нас
будет веревки вить.
— Мы ему все объясним, — заволновалась Ленка.
— Ага, а он нас ментам сдаст, и те деньги потребуют
вернуть. У вас есть сто сорок тысяч баксов? У меня нет.
— Откуда у нас баксы? — попробовала я вразумить
подругу. — У нас и рублей-то нет.
— Вот-вот. Я и говорю, просто так к Диме идти не резон.
— Что же делать? — захныкала Ленка.
— Придется его ограбить, — вздохнула Наташка.
— Так мы же вроде… — обалдев, начала я, но Наташка
перебила:
— У него есть бумаги, очень важные: трехстороннее
соглашение по поводу строительства торгового центра. А один дядя очень бы хотел
эти бумаги увидеть в унитазе. Он их тогда подписал, потому что находился в
безвыходном положении, но сейчас все изменилось. Соображаете?
— Не очень, — честно ответила я.
— Если бумаг не будет, дядя от всего откажется, и хрен
тогда Дима торговый центр построит. Теперь ясно?
— Ну… — туманно ответила я.
— Надо эту бумагу изъять. Когда она будет у нас,
договориться с Димой станет не в пример легче.
— А другого плана у тебя нет? — с надеждой
спросила я. — Мы решили раз и навсегда покончить с ограблениями.
— Я его сама ограблю.
— Это опасно, — вмешалась Ленка. — Менты,
поди, в офисе видеокамеру поставили, и вообще…
— Да они не в офисе, — отмахнулась Наташка. —
Они у него дома. Никто не знает, что у Димы в квартире сейф есть. Там и лежат.
— Вряд ли тебя Дима к своему сейфу подпустит, раз уж
подозревает, — заметила я.
— Диму можно опоить, — обрадовалась Ленка. —
И когда он лишится чувств…
— Не такой он дурак, чтоб чувств лишаться, — не
поддержала я чужую радость. — С его стороны довольно глупо было бы
напиваться, особенно с Наташкой, раз он ее подозревает. А тут еще она вдруг ни
с того ни с сего прерывает свой законный отпуск…
— Скажет, что не могла быть вдали от возлюбленного,
когда он в беде, — упрямилась Ленка.
— А о беде мы ей рассказали?
— Конечно.
— Дима нас подозревает, этого гнуса к нам подослал, и
Наташкин приезд просто обязан укрепить его подозрения и сделать осторожней.
— Но если Наташке нельзя, то…
— Придется вам, — подала голос подруга из южных
далей.
— Ограбление противоречит моим принципам! —
возмутилась Ленка. — И вообще…
— Тогда сухари суши, — вздохнула Наташка.
— Почему же сразу сухари…
