— Она не чувствует себя в безопасности. Отдает его на
хранение брату, чтобы в случае своей гибели… О господи, Диму убили, вдруг и ей
грозит опасность?
— Зачем тогда Диме самого себя грабить? Ведь мы пришли
к выводу: инсценируя ограбление, он хотел оставить диск себе. Если там
компромат, для него такая игра весьма опасна, а что он выигрывает? И вообще, на
мой взгляд, на этот диск слишком много охотников. Например, твоя подруга. Но
если Наташка хотела заполучить диск, чтобы шантажировать Ремизова, ей место в
сумасшедшем доме.
— Прекрати говорить о ней гадости!
— Я уважаю вашу дружбу, — скривился Матвей. —
Но одна умная женщина сказала, что лучшие друзья девушек — это бриллианты.
Вдруг твоя подружка решила так же?
— Алина намекала, что Рите известно, где деньги, —
решила я оставить неприятную тему. — Рита же говорит обратное. И еще
утверждает, что у Алины Сергеевны есть любовник. Кстати, я бы проверила ее алиби, —
вздохнула я.
— В милиции, наверное, тоже об этом подумали. А то, что
информация от дам поступила противоречивая, не удивляет: они соперницы.
Конечно, он был прав. Алина вряд ли испытывала к любовнице
мужа добрые чувства и вполне могла подозревать ее в соучастии в убийстве. У той
повода любить жену возлюбленного всей душой тоже нет. Однако Матвей прав:
кто-то из них говорит не правду. Диме диск отдать могла только сестра — если
верить Ритке и Верке, Павлов родственников жены терпеть не мог. Алина Сергеевна
уверяет, что ничего брату не передавала, то есть два убийства никак не связаны.
Если она только от нас факт передачи диска утаила, это понятно, а если и от
милиции, тогда интересно получается.
Мои размышления были прерваны звонком. Я услышала голос Алины
и обрадовалась, потому что она сказала:
— Катя, я нашла фотографии. Не знаю, того ли человека
вы имеете в виду, но на моих фото только он в красном галстуке. Это Виктор
Юрьевич Лебедев, друг Андрея.
— Где его найти? — спросила я.
— Если честно, я недостаточно хорошо его знаю. Точнее,
я едва с ним знакома. Он даже никогда не был у нас в доме. Я попробую поискать
в бумагах мужа… А в чем, собственно, дело?
— Вы не встречались с ним после смерти Андрея
Викторовича?
— Только на похоронах. Он пришел на похороны, наверное,
кто-то из знакомых сообщил ему о времени и месте. Я была в таком состоянии, что
о нем даже не вспомнила.
— Он вас о брате спрашивал?
— Нет. Мы с ним вообще не разговаривали. Я просто
увидела его на кладбище и потом в ресторане. Почему он вас заинтересовал?
— Если не возражаете, я все вам объясню при
встрече, — сказала я, торопясь закончить разговор.
— Ну, что? — проявил интерес Матвей.
— Это друг ее мужа, некто Лебедев. Больше она ничего о
нем не знает. А мы о нем можем узнать? Ты ведь обещал, — напомнила я.
— Попробую, — пожал плечами Матвей.
* * *
В город мы въезжали, когда уже стемнело.
— Есть хочу, — заявил Матвей. Признаться, и у меня
под ложечкой давно сосало. Воображение рисовало то аппетитные кусочки рыбы, то
жареную картошку, мешая думать по существу. Стало ясно: пора себя кормить. Вряд
ли Ленка, занятая поисками, удосужилась что-нибудь приготовить. А это значит,
что еще часа полтора придется голодать.
— Поужинаем? — предложил Матвей. — Я знаю
хороший ресторан.
— Я тоже знаю, — кивнула я.
— Отлично, — порадовался он. — Куда едем?
— В «Три слона».
Физиономия Матвея слегка вытянулась.
— Почему туда?
— Потому что он самый дорогой в городе. Кто меня туда
сводит, если не ты?
— Логично, — кивнул Матвей. — Только я его
терпеть не могу, кормят там скверно.
— Скажи прямо, что жадничаешь, — усмехнулась я.
— Хорошо, едем к слонам, — буркнул он с видом
оскорбленной невинности.
И мы поехали. По дороге я все-таки забеспокоилась:
— А меня в таком виде пустят?
— Почему бы и нет? — удивился он.
— Я считала, что в дорогие рестораны дамы ходят в
вечерних туалетах.
— Ты будешь разочарована.
— Чего ты злишься? — спросила я, наблюдая в нем
некую нервозность. — Я тебе с первой стипендии деньги верну.
— Премного благодарен.
— Нет, в самом деле, если ты…
Матвей как раз притормозил, я посмотрела в окно и увидела
разноцветные огни и название заведения — «Три слона».
Оставив машину на стоянке, мы направились к массивным
дверям. Завидев нас, швейцар улыбнулся и, сказав с поклоном: «Добрый вечер»,
распахнул перед нами дверь. Сначала меня потрясло великолепие холла, потом
великолепие зала. Я вертела головой, поражаясь убранству, пощупала скатерть,
потрогала кольца для салфеток, на время забыв про Матвея.
К нам сразу же подскочил официант, потом отошел на три шага
и замер в ожидании.
— Почему он не уходит? — шепнула я, слегка
тревожась.
— Что? — не понял Матвей.
— Почему он не уходит? — повторила я. —
Боится, что мы что-нибудь свистнем?
— Катерина… — вздохнул Матвей и закатил глаза, потому
что слов у него не нашлось.
— Хватит злиться, — обиделась я. Добавила:
— Надо получать удовольствие, — и уткнулась в
меню.
Выбирала я долго, а когда мы наконец сделали заказ, начала
беспокоиться.
— А денег у тебя хватит? Я самое недорогое выбирала. Ну
и цены здесь!
— Если не хватит, я тебя в залог оставлю, —
съязвил Матвей и, увидев, что я нахмурилась, вздохнул. — У меня на
карточке двести тысяч, надеюсь, на большую сумму ты не съешь.
— Двести тысяч! — ахнула я. — А какая у тебя
зарплата?
— Ты с какой целью спрашиваешь? Если из любопытства, то
не скажу, а если у тебя на меня виды…
— Это будет зависеть от твоей зарплаты, —
хихикнула я.
— Тогда тебе повезло, я богатый жених. Я ненадолго
отлучусь, а ты пока составь список, чего тебе в этой жизни хочется.
