— Они ищут исчезнувшие деньги, это ясно. А кто и что
сообщил, мы у него спросим. Он живет на Елисеевых полях. Двадцать минут, и мы
там.
— Ты хочешь, чтобы мы поехали к бандиту? —
удивилась я.
— Мы его так долго искали, что теперь, когда он наконец
нашелся, глупо не воспользоваться случаем.
— Но это же опасно!
— Вряд ли. Особо опасным парнем он не выглядит. Если мы
к нему не отправимся, то вряд ли в нашей истории разберемся.
— Все-таки мне это кажется неразумным. Вдруг он не
один, да и разговаривать с нами не захочет?
— Мы ему сделаем предложение, от которого он не
откажется. Но ты права, тебе лучше подождать здесь.
— Нет уж, я с тобой поеду!
— Хорошо, — кивнул Матвей.
Здравый смысл во мне протестовал, но я решила, что внимать
ему не буду. Очень уж хотелось понять, что происходит. В следователя, который
за десять-пятнадцать минут поведал Матвею о Лебедеве, я не поверила. Хотя кто
знает.., может, Матвей позвонил ему еще до ресторана, когда я отлучалась, тогда
и попросил навести справки, а сейчас лишь получил ответ. Что ж, может, я
наконец узнаю, что за интерес у него в этой истории. Хотя, если честно, к тому
моменту я уже начала догадываться. Очень много всего набралось по мелочам, а я
ведь детективы не зря читала.
По дороге я все больше молчала и пыталась решить: дурака я
сваляла, отправляясь с Матвеем, или ничего, рассосется? Мой спутник тоже не
отличался разговорчивостью. Со мной, по крайней мере. Зато ему раза три звонили
по телефону, и дважды звонил он сам. Вынести что-то полезное из его разговоров
я не смогла, а приставать с расспросами сочла излишним, все равно правды не
скажет.
Дом, где проживал Лебедев, оказался обычной пятиэтажкой, но
мне виделось в нем нечто зловещее. Матвей загнал машину во двор и спросил:
— Может, все-таки отвезти тебя на дачу?
Я пробурчала под нос:
— Поздно, Вася, пить боржоми. — И вышла из машины.
Дверь подъезда была открыта, мы поднялись на третий этаж и
позвонили в дверь. Матвей отошел чуть в сторону, чтобы его нельзя было увидеть
в дверной глазок, а я растянула губы в улыбке, надеясь, что это заставит
Лебедева открыть дверь. Но дверь нам так и не открыли. Матвей звонил еще раз
пять, потом, постояв в тишине, мы смогли слышать, как надрывается телефон в
квартире, и пришли к выводу, что хозяин отсутствует. Я не знала, горевать или
радоваться. Еще десять минут назад я считала непростительной глупостью вот так
запросто являться в логово врага, а теперь было ужасно обидно, что мы никого не
застали. Все-таки человек существо на редкость противоречивое.
Вздохнув, я уже направилась к лестнице, так как стоять здесь
далее представлялось мне затеей, лишенной смысла, но тут Матвей принялся
внимательно разглядывать замок. Я замерла, а когда увидела подозрительную
железку в его руках, испуганно вскрикнула:
— Ты что, спятил?
— А в чем дело? — удивился он.
— Ты собираешься влезть в чужую квартиру?
— Точно, — кивнул он. — Раз уж мы сюда
приехали.
Из соседней квартиры доносился звук работающего телевизора,
но в целом в подъезде царила тишина. Потом раздался щелчок, и сердце мое ухнуло
вниз, потому что с легким скрипом дверь открылась.
Матвей заглянул в прихожую и кивнул мне. Не помня себя, я
вошла и первым делом попыталась восстановить дыхание. Матвей между тем шепнул
мне:
— Стой здесь.
Предложение было совершенно излишним, я все равно двигаться
не могла. Сам он быстро прошелся по квартире, везде включил свет. Много времени
это не заняло, так как квартира была однокомнатной.
— Пусто, — сообщил он, вернувшись, вроде бы с
недоумением в голосе. Хотя, с моей точки зрения, недоумевать-то нечего, раз мы
минуты три звонили в дверь, но, как видно, у Матвея было свое мнение на этот
счет. — Будь как дома, — одарил он меня бодрящей улыбкой и еще раз
прошелся по квартире, на этот раз открывая дверцы шкафов и заглядывая под
кровать.
— Ты что-то ищешь? — не выдержала я.
— Вообще-то труп, но, как ни странно, здесь его нет.
— Чей труп? — ахнула я, стоя в дверях комнаты.
— Лебедева, естественно, По законам жанра его пора
убирать. Поэтому, когда он дверь не открыл, я и решил, что дядя уже скончался.
— Какой закон жанра? — затрясла я головой. —
С какой стати…
— Катерина, ты великий теоретик, с этим я спорить не
буду, раз ты столько детективов прочитала, а я практик. И говорю ответственно:
Лебедев не жилец. Я ведь тебе предлагал сразу заняться дядей, но ты
заупрямилась. Кто-то нас успел опередить…
— Да с чего ты взял, что его убили? Может, он у
подруги.., или пьянствует где-то.., или прячется. Он мог решить, что тогда в
Гошин дом и впрямь милиция нагрянула, вот к себе домой и не торопится.
Матвей устроился на потрепанном диване, который, судя по его
виду, пережил не одно поколение кошек, предоставляя им возможность вволю точить
когти, и кивнул мне на место рядом с собой. Я села, но все-таки выдвинула
предположение:
— Может, нам лучше поскорее смыться?
— Разумнее устроить здесь засаду, — ответил Матвей
и пояснил, видя в моих очах изумление:
— Их ведь было двое, так? Дружок просто обязан обратить
внимание на исчезновение Лебедева и забеспокоиться. Вполне логично позвонить и,
не дождавшись ответа, прийти сюда.
— Зачем же приходить, если телефон не отвечает?
— Человек так устроен. Вот увидишь, он непременно
придет. Если сможет, конечно.
— Да с чего ты взял, что Лебедева убили? —
возмутилась я. — Он мог просто сбежать.
— И такого поворота сюжета я не отвергаю. Если б был
умный, так бы и сделал. Но он мне таковым не показался. Опять же, жадность. То,
что хотел, он не получил, оттого будет стараться держаться поблизости, чем
непременно воспользуется человек, в данном деле главный, и лишит нас свидетеля,
а дядю жизни.
— А кто он, этот человек? — ахнула я.
— Сие знает Лебедев, оттого, скорее всего, и скончался
скоропостижно.
— Почему ты так уверен?
