Все, как обычно… кроме…
– А есть нормальная еда? – кто-то дерзко спросил вслух, и этот кто-то оказался мной.
Смотритель на раздаче удивленно поднял на меня глаза, не веря своим ушам.
– Что ты вылупился? Оглох? Нормальная еда у тебя есть? Для людей, а не для помойных крыс!
Вся столовая притихла. Даже ложки перестали стучать о вонючие тарелки.
А я смело смотрела в глаза смотрителя.
– Сядь на место! – ядовито прошипел он. – И жри, что дают!
Я со всей дури швырнула в него тарелку с мерзкой кашей, и она попала в цель. Он не ожидал такого, даже когда жижа уже стекала по его фартуку.
Смотритель шокировано таращился на меня, словно, и правда не верил, что кто-то посмел сделать нечто подобное.
В столовой стало еще тише.
Потом его лицо побагровело и приняло такой нездоровый цвет, что я была уверена – его сейчас разорвет изнутри от ярости.
Слева и справа на меня метнулись смотрители. С голыми руками, к моему счастью.
Ну, что ж… понеслась!
Левый смотритель занес руку и лишь рассек воздух. Я ушла от его удара, пригнувшись, и нанесла один боковой в ребра, и следом – в его рожу. Он отшатнулся и врезался в стол.
Второй смотритель думал, я его не вижу, поэтому никак не ожидал мощный удар с разворота ногой в живот. Согнулся и пытался вдохнуть.
Тот, в которого я швырнула тарелку, перепрыгнул через стойку с жижей, и нарвался на серию прямых и боковых ударов. Это была моя коронка! Трой специально натаскивал меня на такие связки.
Но самые мои лучшие трюки были ногами.
Смотритель в грязном фартуке отшатнулся к стенке, пытаясь заблокировать мои удары, и я, недолго думая, херанула ногой в его голову и начала вбивать ее в стену быстрыми ударами. Как и учил Трой.
Парень уже был без сознания, когда грохнулся на стол с жижей, опрокинув ее всю на пол.
Рабы заликовали! Начали вопеть, как один, в такт всем моим движениям!
Первый смотритель налетел на меня сзади, обхватив руками. Получил затылком в нос, который теперь был сломан и заливал кровью всю его форму.
Удар локтем. Хук правой рукой. И апперкот левой! Смотритель грохнулся на стол, разломав его спиной пополам.
Еще один, который уже надышался после удара в живот…
Он трусливо переминался с ноги на ногу, пока в столовую забегали другие смотрители, и как пираньи, устремлялись прямо ко мне.
Сколько их было, я не знала…
Началась настоящая заварушка!
Рабы повскакивали со своих мест и швыряли тарелки в смотрителей, а я отбивала удары и лупила в ответ всех, кто добегал до меня.
Мои боевые удары были настолько четкие и мощные, что вся уверенность, о которой в последнее время не было слышно, вырвалась наружу и заразила всех рабов, которые уже бегали по столовой и прыгали на спины смотрителей.
А я дралась.
Дралась, как в последний раз. Потому что он и был последним. Я уже не жилец.
Мне прилетело бесчисленное количество ударов. Было очень больно. Кажется, мой нос был сломан, бровь рассечена, да и ребра с ногами оставляли желать лучшего, но я продолжала дубасить каждого в серой форме.
Смотрители уже заполонили всю столовую, когда по воздуху разрядилась автоматная очередь.
Люди с криком побросались на пол. Все, кроме меня и смотрителей.
Засадив последний прямой удар ногой в согнутого охранника, я подняла руки и опустилась на колени.
Сдаюсь! Вы победили!
Зато весело было! Черт возьми, это было реально весело!
– Всем заткнуться! – проорал главный смотритель. Единственный – без ОСа.
И он начал осматривать весь бардак, что я натворила.
Вокруг меня стонали и ползали побитые смотрители. Несколько лежали в отключке. Большинство стояли кто где и тяжело дышали. Кто-то прижимал рабов в пол.
Можно сказать, я уже умерла. Но в последнюю минуту я не могла не восхититься собой. Месяц без нормальной еды, тренировок и приемлемого сна! А я билась так, будто только что тренировалась с Троем на его ринге.
Само собой, эти парни были не совсем бойцы. Они, конечно, что-то умели, но, вряд ли, их кто-то тренировал или обучал. В любом случае, их было намного больше, чем меня в единственном экземпляре. Поэтому я была горда!
Я была горда собой! Эти ублюдки надолго запомнят мое представление! Я уже умру, а они все равно будут обсуждать меня между собой!
Видели бы это Джейс, Трой и… мистер Блэк!
– Кто начал драку? – громко спросил главный, держа автомат наготове.
Тишина.
Рабы лишь уткнулись лбами в пол.
– Я! – выкрикнула я, и главный сомнительно глянул на меня.
– Кто еще? – требовательно спросил он, подойдя ко мне.
Я нагло улыбнулась и ответила:
– Только я!
Главный бросил взгляд на своих корчащихся от боли коллег, и получил подтверждение моих слов.
Присев на одно колено, главный злобно схватил меня за горло и поднял с пола.
– Хочешь сказать, ты одна уложила десятерых моих людей?
– Я уложила больше! – выплюнула я и снова улыбнулась. – Некоторые уже поднялись!
Терять мне было уже нечего! Абсолютно! Тогда какого черта?!
Главный хмуро пялился на меня, затем выпустил из рук, и я шлепнулась обратно на колени. С громким смехом. Словно, сумасшедшая.
Мне в затылок уперся ствол автомата. Щекнул затвор.
Ну, вот и все! Дэйтон, я скоро буду!
Почему-то не было никакого желания вымаливать милосердия и никакого страха перед смертью.
Если честно, последний месяц я и не жила вовсе. Это было жалкое существования. Лучше уж смерть!
Джек.
Я подумала про Джека напоследок. Интересно, как скоро он узнает, что меня больше нет? Что делать будет?
А вот Джейс и мистер Блэк никогда уже не узнают. Джейс будет думать, что я скитаюсь где-то в лесах. А Блэк, наверно, вскоре прекратит мои поиски, будучи уверенным, что я уже давно мертва.
Мама бы, наверно, обрадовалась, что я – все. Не волнуйся, мам, я передам привет брату от тебя!
Пока я мысленно прощалась со всеми, кому могла быть дорога, главный расхаживал туда-сюда, изредка поглядывая на меня.
Ствол автомата все так же был у моей головы, а я беззаботно глазела на всех вокруг. Пыталась найти глазами Ленни, чтобы пожелать ему чего-нибудь хорошего, но не нашла.
– В клетку ее! – сказал главный, потирая переносицу.
