Никто так и не появился.
Я закончила еще один контейнер и бутылку воды.
Еды осталось всего ничего. Потом придется туго, но я хотя бы знала, что можно собрать в лесу съедобного.
И я направилась дальше.
Если эти фермы лежали на протяжении всей дороги до Фрилленгтона, то мне не пришлось бы заходить в лес.
Но я не тешила себя надеждами зря, поэтому по пути вспоминала все лесные ориентиры и основы выживания.
Еще бы не хотелось оставить свои следы, а в лесу без этого никак.
* * *
Опять наступил вечер.
Я прошла весь день.
Снова забравшись в полуразрушенный сарай со вторым этажом, я съела еще один контейнер.
Скоро мне уже нечего будет есть, но я подумаю над этой проблемой завтра.
И снова, к моему удивлению, я вырубилась и проспала до следующего утра.
Часы слились в сплошную дорогу. Ни единой души, ни живой ни мертвой, не попалось на пути.
Лишь угнетающая тревога была моим верным спутником.
Пока я шла, кончилась еще одна бутылка воды.
Я была потная и грязная от всех моих ночлегов на полу.
И, кажется, у меня обгорело лицо.
Был уже конец июня, и солнце начинало припекать. Оно бесило меня, это солнце. Пусть светит в другом месте. Там где Дэй жив.
Фермерские поселения кончились, и я уперлась в длинное поле с высокой кукурузой.
Это было зеленое море еще неспелой дикой кукурузы, которая была выше меня на двадцать сантиметров.
Опасно. Это очень опасно – идти через это поле. Я буду двигаться практически вслепую, не говоря уже о том, что буду шуршать листьями на всю округу.
Я посмотрела влево и вправо.
С обеих сторон не было видно ни конца, ни края этого кукурузного океана.
Делать нечего. Придется идти насквозь.
Я не увидела, где кончается поле, даже когда подпрыгнула. Наверно так же выглядел настоящий океан, только он был синий и мокрый.
Для начала я оторвала несколько початков и сунула в сумку. Даже неспелая еда лучше, чем вообще никакой.
– Ну, давай, Лекса, – сказала я себе. – Ты же ничего не боишься?!
И я ступила внутрь этого гигантского куста, раздвинув стебли руками.
Я старалась двигаться как можно аккуратней, чтобы не создавать лишнего шороха. Его и так было слишком много для этой тишины.
Когда над полем пролетала птица, я сразу же замирала. Как и мое сердце.
Любой звук, отличный от моих движений, вызывал ужас. Но каждый раз, это была всего лишь птица, чуть ближе или чуть дальше.
Как же мне не хватало Дэйтона…
Я пробиралась сквозь бесконечные стебли уже минут двадцать, и мне постоянно казалось, что вокруг меня все шевелится… Что кто-то идет за мной, следит за мной, охотится на меня… Даже не знаю, кто лучше: человек или мутант.
Если бы мне год назад в Сфере сказали о том, где я сейчас буду и в каком положении, я бы повертела у виска. Такого быть не могло. Но вот она я тут, в диком поле с пистолетом. Одна. На грани истерики.
Шорох…
Он действительно был? Или мне показалось?
Может, это зверек? Зверьки ведь не все вымерли?
Целых полминуты я простояла без дыхания, абсолютно неподвижно.
Я прислушивалась.
Тихо.
Значит, показалось.
Я раздвинула следующие кусты и схватилась за пистолет.
На земле между стеблей лежал труп.
Он был почти полностью обглодан, но не воскрес. Видимо, у него была сломана шея или поврежден головной мозг.
Меня ужаснула не сама картина, а время… Его съели не очень давно, иначе тут лежал бы скелет, а не остатки человеческого тела.
Трупу – самое большее – неделя. И вонь соответствующая. Стоит ли описывать, как разило от этого места, учитывая июньскую жару?
Зажав рот и нос рукой, я глянула, нет ли у него рядом какого-нибудь оружия, но на глаза ничего не попалось. Осматривать его я не буду. Кто знает, какая на нем зараза…
Я снова пробиралась через стебли.
Вроде тихо.
Если трупу – неделя, то возможно, то, что его съело, уже далеко. Но также возможно, что где-то здесь у этого чего-то логово. Лишь бы не наткнуться прямо на него.
Подпрыгнув, я попыталась глянуть, сколько еще осталось до конца поля, но увидела лишь верхушки кукурузы.
Дэйтон бы увидел, он выше. Был.
Я шла дальше, все также тщетно стараясь не издавать звуков, но эти все кусты будто звенели вокруг.
Справа раздался шелест.
Я остановилась замертво и подняла пистолет.
Шорох кустов нарастал. И нарастал.
Там что-то двигалось прямо на меня.
Дерьмо.
Я присела, наводя пистолет в сторону звуков.
Ближайшая кукуруза резко зашевелилась, и из нее вылетел какой-то грызун. Прямо на меня.
Слава богу, я не успела спустить курок и создать еще больше грохота.
Плюхнувшись на задницу, я лишь заметила, как зверек проскочил мимо и унесся дальше, создавая такой же шелест кукурузы.
Я встала, шепотом высказала грызуну все ругательства, которые знала, и пошла дальше.
И сразу остановилась.
Зверек больше не бежал.
Его кто-то поймал… и ел.
Это было так хорошо слышно, что не было сомнений, что грызуна схватили – в лучшем случае – в десяти метрах от меня. В худшем – в пяти.
Чавкающие и разрывающие плоть звуки оглушали меня, как молот.
Кровь застыла в жилах.
В такой обстановке я вообще не боец. Я примерно как грызун, только побольше.
Если я останусь неподвижной, мутант уйдет? Навряд ли.
Если я пойду дальше? Он догонит меня за секунду.
Сомневаюсь, что он наелся с маленького грызуна.
Оставался только один вариант.
Я выстрелила в сторону звуков чавканья и побежала в противоположную, надеясь, что не потеряла прежнего направления.
За мной гнались.
Я это слышала.
А потом звуков прибавилось.
За мной гнались, как минимум, с трех сторон.
Это конец.
Ветки хлестали меня по лицу, а руки уже были в крови от стеблей, которые я пыталась раздвигать с бешеной скоростью.
Ужас сковывал меня несмотря на то, что я сопротивлялась ему.
